Виктор Широков - Случайное обнажение, или Торс в желтой рубашке

А его друг Огарев тоже женился на Марье Львовне Рославлевой, племяннице пензенского губернатора Панчулидзева. Но ему повезло меньше, Марья Львовна почти сразу же после свадьбы стала изменять ему напропалую.

Между прочим, и в Вятке, и во Владимире шла и литературная жизнь будущего Искандера. Еще вчерне, пока под другими названиями заносились на бумагу и оживали великолепные фрагменты будущих мемуаров, "Былого и дум", одной из самых культовых русских книг. Строилось успешно мощное здание жизни, и быть бы Герцену царским послом или министром, если бы не вмешалась очередной раз случайность. Уж ему разрешили в 1839 году въезд в обе столицы. Уже он принял предложение перейти на службу в Петербург в канцелярию министра внутренних дел графа А. Г. Строгонова. Его произвели в коллежские асессоры. что равнялось чину майора, и уже прочили в вице-губернаторы. Но перлюстрация его писем владимирской знакомой, губернаторше Ю. Курута обнаружила недозволенные мысли и даже раскрытие одного военного секрета: на Волковом поле, во время артиллерийских опытов, был убит генерал Ботай, ранены генералы Берхман и Моллер и несколько человек нижних чинов. Герценом всерьез занялось III отделение. Наказание последовало по горячим следам. Государь распорядился отправить виновного опять в Вятку. И снова заступились высокопоставленные друзья и доброхоты. Высылку отсрочили на несколько месяцев, а Вятку заменили на Новгород. От переживаний умер второй ребенок, которого вынашивала Наталья.

В Новгороде Герцен сильно переменился внутренне, его уже не привлекала служба в губернском правлении, и в мае 1842 года он получил разрешение уйти в отставку в чине надворного советника. За год до этого Наталья Александровна родила дочь. После увольнения Герцену разрешили жить в Москве, под надзором полиции и без права въезда в Петербург.

В Москве Герцен ушел в загулы, попойки с друзьями, пить начинал днем и возвращался в два ночи, а то и под утро. Однажды на рассвете он по пьяни согрешил с горничной Катериной. Неизвестно, была ли эта связь замечена женой, беременной в очередной раз, но коварная горничная, вскоре получившая отставку от мучимого раскаянием хозяина, собравшись говеть, призналась барыне в своем грехе. Бедная-бедная Натали! Очередной, четвертый сын Иван прожил всего пять дней.

Герцен в своем дневнике откровенно и подробно описал нравственные страдания и свои, и Наташины. Супружеская жизнь превратилась в сплошной кошмар. Супругов примирила и сблизила очередная, пятая беременность Натальи Александровны и рождение нового сына Коли, увы, глухонемого. Семейные неурядицы отразились в романе "Кто виноват?", от которого между прочим было уже рукой подать до чернышевского романа "Что делать?" Герцен позже сам не раз отмечал, как заслугу, что именно он с Чернышевским подлинные отцы русского нигилизма.

В 1844 году жена Герцена забеременела в шестой раз и родила дочь Тату. на следующий год — новая беременность и роды Елизаветы, к сожалению, скончавшейся через одиннадцать месяцев. Рок продолжал преследовать будущего гиганта отечественной мысли.

В 1846 году умер его отец, оставивший в наследство Герцену полмиллиона рублей деньгами и немалую недвижимость. Почти столько же досталось его матери, а потом следовательно опять ему же. Большие деньги отделили его от друзей, вернее, друзей от него, куда надежней полицейского произвола. Зависть вообще штука обоюдоострая.

В начале 1817 года Герцены выехали за границу, в Германию и Италию, поводом послужила болезнь жены. Неисповедимы пути господни! Герцен вез с собой помимо прочего рекомендательное письмо к немецкому поэту Георгу Гервегу.

Очередной трагический любовный треугольник материализовался буквально вскорости. Весной 1847 года Герцен объявился в Париже, снял для семьи шикарную квартиру на авеню Мариньи и зажил по-московски хлебосольно, весело и открыто. Его барство постепенно перетекло, преобразовалось в буржуазную цивилизованность. Внешне. А внутреннее преобразование шло своим чередом, оно-то и подарило нам Герцена-мыслителя, Герцена — общественного деятеля и революционера — Герцена-писателя,

Заложенная вроде бы случайно мина сработала неожиданно. Герцен близко сошелся с Георгом Гервегом. Немецкий поэт был ровесником Натальи Александровны и следовательно на пять лет моложе русского друга. В 24 года он издал в Цюрихе книжечку "Стихотворения живого", где были вирши, напоминавшие собой стихи Беранже. Молодого поэта заметили и стали сравнивать с Генрихом Гейне, который в свою оче редь не очень-то жаловал младшего собрата по перу и окрестил его двусмысленно "железным жаворонком" (т. е. механической птичкой). И тут-то как на грех на Гервега обратил свое венценосное внимание прусский король Фридрих-Вильгельм IV, давший ему аудиенцию. Бесхарактерность и низкопоклонство Гервега сразу же отвратили от него поклонников. Чтобы вернуть их расположение, поэт ухватился за ничтожный повод — запрещение немецкими властями ввоза его журнала и отправил королю весьма дерзкое послание, которое тут же опубликовала "Лейпцигская всеобщая газета". Поэта выслали за пределы Пруссии, а газету закрыли.

Скитаясь по Европе, Гервег, чтобы устроить жизнь с достаточным комфортом, "продался" и женился на некрасивой Эмме Зигмунд, дочери богатого купца-еврея, выглядевшей при всем мужеподобии прусским унтером в юбке. А Гервег был писаным красавцем: узкий приятный овал лица, тонко очерченный нос с едва заметной горбинкой, пылающие темно-карие глаза, слегка седеющие волосы, мягкая бородка и маленькие нежные руки сластолюбца. Он походил то ли на пылкого итальянца, то ли на чувственного восточного князя, и кажется действительно послужил прототипом Ораса, героя одноименного популярного в то время романа Жорж Санд.

Именно Гервег и оказался роковым мужчиной для жены Герцена. Изнеженный приживальщик как раз надумал сменить надоевшую ему жену-няньку Эмму на другую, более комфортабельную, и великолепная славянка, которая явно к нему благоволила, показалась ему надежней партией, он своим практичным торгашеским чутьем мгновенно уловил, что щедрый и богатый русский барин не даст пропасть даже изменившей жене, легко обеспечит её на всю оставшуюся жизнь, а следовательно и ему, искусителю, перепадет немало.

Примечательно, что Герцены чуть не ускользнули от будущего удара судьбы, они расстались с Гервегами и всю зиму 1847 года и начало 1848 года путешествовали по Италии в сопровождении инсарского уездного предводителя дворянства А. А. Тучкова, его жены и двух молоденьких дочерей, Натальи и Елены. Жена Герцена сразу же и горячо сдружилась со своей младшей тезкой, нередко слала ей влюбленные письма, даже когда они жили в одном городе и в одном доме. Именно эта роковая Наталья Тучкова станет впоследствии второй женой Огарева, в свою очередь уступившего её в конце пятидесятых годов (через десяток лет) Герцену. Именно она окончательно испортит жизнь обоим прекраснодушным и пока ничего не подозревающим друзьям.