Лидия Чарская - Кис-кис
- Название:Кис-кис
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лидия Чарская - Кис-кис краткое содержание
Рассказ из сборника Л. Чарской «Проблемы любви».
Кис-кис - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Ну-у?
— В примадонну врезался! Ей-Богу…
— Ну, это уж не годится — обижать Кисоньку, — нежно протянул председатель и шокированный и задетый в одно и то же время пикантной разнузданностью Кис-Кис.
— И не обидит, Вадим Павлович… Не заплачу: другие найдутся… «Новый поклонник его мне заменит, горе ему же, мне что ж за беда!» — лихо пропела Киска, играя разгоревшимися глазами.
— Браво! Браво! — вторили мужчины, окружившие эту маленькую, соблазнительную в своем задоре женщину.
Но Горский ничего не замечал, казалось…
Раздался 1-ый звонок. Он прошел в уборную Ратмировой…
— Ольга Павловна, можно?
— Входите.
Она сидела у зеркала, тоже готовая к выходу с ролью в руках.
Он окинул ее опытным взглядом и тотчас же понял, что такая, как она, чистая и хорошая, для роли не годится.
— Что, не то? — угадав его мысль, спросила она тревожно.
— Не то, голубушка. Перцу в вас нет, — сознался он чистосердечно.
— Чего?
— Перцу!
Он засмеялась.
— Это как у Таниной?
— Как у Таниной.
— И непоправимо?
— Вы не рассердитесь, если я предложу вам выпить для храбрости и удали.
— Нет, не рассержусь. И вы думаете, это поможет?
— Попробуем.
Он крикнул проходившего бутафора, приказав ему принести в уборную бутылку шампанского.
Первый же бокал ударил ей в голову. Она не привыкла пить.
— Противно? — засмеялся он, видя, как забавно морщит она свой тонкий носик.
— Нет, ничего… Только вся роль из головы выскочила.
— Это только до выхода. На сцене заговорите. И что у вас за скверная привычка, барышня, зубрить роли в зубрежку? — сказал он и взял ее за руку.
— Что поделаешь, — школа! — как то виновато улыбнулась она и руки не отдернула против обыкновения.
Они помолчали.
В уборную заглянули две маленькие актрисы на «выходные» роли, хихикнули и скрылись.
И вдруг весь страх Ольги прошел и заменился каким-то необузданным весельем. В голове шумело. Горский — такой красивый с темной, замечательно шедшей к нему «наклейкой» и в светлом паре — ей ужасно нравился сегодня. И потом он так откровенно любовался ею.
Его горячий взгляд, обнимающий ее фигуру и смущал, и радовал ее.
— Какой вы интересный, — созналась она, краснея.
— Грим удачен, — постарался бросить он возможно равнодушнее, но голос его дрогнул.
— Как странно, — говорила она после второго бокала, заставившего ярко заискриться ее темные глаза: — вы Макс в жизни и Макс на сцене. Это ужасно удобно.
— Для кого удобно?
— Для партнерш. Для Елены Александровны… для меня…
— Для Елены, может быть… но не для вас… Что я вам…
И он сильнее сжал ее руку.
— Послушайте… — слабо сопротивлялась она, — я хочу еще, — и потянулась к бутылке.
— Нет, довольно… А то у вас кафешантанная звездочка вместо Лидии выйдет, — засмеялся он, удерживая ее руку и вдруг неожиданно притянул ее к себе и быстро впился в ее полуоткрытый влажный рот.
Ратмирова не вскрикнула… не протестовала. Она так и замерла, невольно прижимаясь к нему и затуманенными глазами смотрела снизу вверх, в его нестерпимо заблестевшие зрачки.
— На сцену… на сцену! — где то очень близко от уборной раздался хриплый голос режиссера.
Это была не игра, не исполнение, а сплошное торжество женщины над нервами толпы. Горячие, вакхические взгляды, горячие улыбки, нега, разлитая в мерцающих глазах, влажные губы, на которых, казалось, еще чувствовались поцелуи Горского, захватили толпу… Бьющий через край задор и вызывающая смелость, проходившие через всю роль, сделали Ратмирову неузнаваемой.
Она была бесподобна. Она превзошла и Макса Горского, и изо всех сил старавшуюся Киску и оставила их далеко за собой.
Киске не повезло…
Правда, театр был набит сверху до низу по утроенным бенефисным ценам, после каждого акта через оркестр передавались бесчисленные ящики и корзины, усердная молодежь не жалела рук, встречая бенефициантку и голосом, в котором не осталось ничего человеческого, выла имя Таниной, но Киска была слишком умная женщина, чтобы не понять, что пальма первенства осталась не за ней.
К тому же от нее не ускользнуло что-то неуловимо новое в отношениях Ратмировой и Макса. Она ходила заметно побледневшая под румянами с дрожащими губами и выжидала.
Впереди был 4–1 акт, решавший победу…
Вряд ли и более наблюдательная, чем N-ская публика могла заметить глухую борьбу двух актрис, двух соперниц, двух женщин.
Лелечка — Танина отвоевывала от Лидии — Ратмировой своего любовника.
Борьба из жизни перешагнула рампу, перешла на сцену и била здесь ключом, найдя в этих двух ролях прекрасное применение.
Обе горели, дрожали, волновались, обе бледные и ненавидящие, забыв весь мир, толпу и театр.
Они точно проснулись обе, когда занавес упал под оглушительный гул зрительной залы. Их вызывали одинаково горячо, дружно… Но Киска почувствовала победу Ольги, почти неуловимую для других, но понятную для нее.
— Две медведицы в одной берлоге не уживутся, — твердила Кис-Кис ошалевшему от неожиданности Петрову. — Рвите мой контракт — я уезжаю.
— Но, мамочка…
— Что мамочка! Вы не видите, что она оскорбила меня, «съела» мой бенефис? Не могла стушеваться по-товарищески…
— Но чем-же она виновата, сахарная? Публика.
— Публика! Публика! — передразнила Танина. — Ваша публика — дура. Она хлопает или телу, или кислой добродетели! Ну, да ваша Ратмирова не долго процарствует — вспомните меня еще. Кто вам поднял сборы? — Я. Кто к вам губернатора Ии всю управу из оперетки перетащил? — Я. Кто обуздал Горского, когда он вознесся? — Все я, я, я, я! И вы можете променять меня на пришлую девчонку, у которой и талантишка не Бог знает какой — глазищи одни да голос!
— Мамочка! — взмолился Илья Исаевич.
— И вы думаете, что она не разгонит публику? Вы думаете, публике вашей талант ее понадобился? Чушь! Ужины ей нужны в кабинетах, актрисы шикарные. Вот что! А пригласите-ка Ратмирову поужинать. Да она отравится скорее. А я не брезгала… Для дела жертвовала собой… Сколько противных рож перецеловала. Брр! Вот и раскиньте-ка мозгами, ваше степенство, кто вам нужнее. С нее-то взятки гладки, с вашей недотроги-царевны… а я и теперь… — И глаза хорошенькой актрисы договорили остальное.
Судьба Ратмировой была решена.
VII
Ольга Павловна вернулась из театра со смутным ужасом на душе. Угар прошел с последним падением занавеса… Какая-то горечь осталась на дне ее после этого успеха, сорванного благодаря шампанскому и до нельзя поднятым нервам. Ей было гадко и стыдно при одном воспоминании о поцелуях горского. Она теперь только ясно сознала, что школьные были правы, считая провинцию болотной ямой, засасывающей молодые силы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: