Марианна Яхонтова - Декабристы

Кн. В о л к о н с к и й. И мы очень мало склонны уступить что-нибудь из них.

П е с т е л ь. Я знаю программу Никиты Муравьева, принятую у вас. Вместо феодальной аристократии вы хотите создать денежную. Вырвав крестьянина из рук помещика, отдать его

купцу, из раба закрепощенного сделать рабом свободным. Если нужно для этого писать конституции и восставать, то лучше бросить в огонь перья, а самим поступить в школу прапорщиков, которые из Дон-Кихотов сделают, по крайней мере, приличных фельдфебелей. Освободить крестьян без достаточного количества земли, значит приготовить им участь английского пролетария. Вы видели, князь, горящие огнями здания английских фабрик, которые ночью смотрят миллионами желтых жадных глаз? А внутри и снаружи бесконечное движение черных липких фигур, в которых уже нет ничего человеческого. Длинная вереница их у ворот в ожидании работы, на которую родители посылают детей с пяти лет, потому что не могут не посылать. Труд бессменный, которому нет конца. Фабрика и барак, работа, короткий сон и разврат, - больше ничего не дано свободным. Поэтому мы и говорим: или все или ничего. Закон или голод будут держать в рабстве - тут нет выбора. Мы же предлагаем разделить землю, и нашу с вами в том числе, князь. Пусть Россия первая даст свободу, а не покрывало лицемерия на лысую голову ростовщика.

Кн. Т р у б е ц к о й. Ваша реформа расшатает все хозяйство, не говоря о том, что сведет на-нет культуру, выдвинув вперед полудикарей.

П е с т е л ь. Русский народ останется дикарем, пока не выйдет вперед. Нет, князь, у нас не будет овец, которым уготована вольность и место в парламенте, и козлищ, для которых останется пустырь и лопух. Впрочем, кажется, Рылеев предложил некий компромисс: учредить республику с царем вместо президента. Но это ему простительно. Он поэт, а поэтам свойственна некоторая вольность мысли.

Кн. В о л к о н с к и й. Да, у него мысли довольно еретические, но его вдохновение увлекательно.

М а т в е й М у р а в ь е в. Все же он не вождь, он не знает, куда вести. К вольности: но где посох, чтоб перейти Черное море?

П е с т е л ь. Революцию делают поэты, правда, не пишущие стихов. Я тоже не пишу стихов и потому не понимаю, что можно делать мороженое на огне. Как думаете вы, князь?

Кн. Т р у б е ц к о й. Ваши предложения неприемлемы, господа. Россия не готова для республики.

К у з ь м и н. Мы здесь не затем, чтоб просить разрешения быть республиканцами.

С е р г е й М у р а в ь е в. Когда взбираешься на гору, нельзя на каждом шагу приседать и смотреть вниз.

М а т в е й М у р а в ь е в. Мы азиаты, у нас не может быть свободы. Нам нужен деспот в лице царя или президента, все равно.

Кн. Т р у б е ц к о й. Вы правы, нам еще нужно учиться у Запада. И сама революция невозможна ранее десяти лет.

С е р г е й М у р а в ь е в. Почему же не тысячи?

Б е с т у ж е в. Как вы благоразумны, князь. Вы и не догадываетесь, что революция начнется через две недели. Государь приедет на смотр, а мы, переодевшись в солдатские мундиры, займем караулы и ночью убьем его. Мы снимем голову, и тело будет бессильно.

П е с т е л ь. Мы истребим всю царскую фамилию.

К у з ь м и н. Всех до одного!

С у х и н о в. Пятнадцать членов Общества Соединенных Славян готовы на цареубийство.

С е р г е й М у р а в ь е в. Да, мы начнем. Полки готовы. Может быть, вы не откажетесь притти на помощь победителям, если мы победим, и умереть с нами, если мы будем разбиты. Россия - страна чудес, где живут вместе Христос и дьявол, академик и знахарь, азиатский деспот и человек, безграничный в свободе. Она даст миру счастье, она первая уничтожит власть. Если наша кровь будет незаметной каплей в потоке революции, - для этого стоило жить. Пусть мы погибнем, и история будет лгать о нас, как старая гадалка, пусть у побежденных ищут ошибок те, кто не испытал неудачи. Мы будем приветствовать грядущее, если оно вспомнит нас, и, если забудет, все равно привет ему!

К у з ь м и н. Смерть старой России!

С у х и н о в и Б е с т у ж е в. Да здравствует республика!

Кн. В о л к о н с к и й. И ранее тысячелетия, князь.

Кн. Т р у б е ц к о й. Энтузиазма мало для победы.

К у з ь м и н. У нас будут пушки в подкрепление к нему. Мои солдаты ждут только приказа. Я вчера объявил им, что скоро поход. Жаль только, что я сказал об этом поручику Буслаеву.

С у х и н о в. Ты с ума сошел! Разве станет молчать этот дурак. Ведь он все передает своему дяде, корпусному командиру.

К у з ь м и н. Ты думаешь? Тогда завтра же вы найдете его мертвым.

Б е с т у ж е в. Что вы хотите делать?

С е р г е й М у р а в ь е в. Подождите, может быть, можно обойтись и без убийства.

К у з ь м и н. Завтра же он умрет.

Кн. Т р у б е ц к о й. Это невероятная жестокость. Он не виноват в том, что вы не умеете хранить тайн.

К у з ь м и н. Да, да, я виноват. Я убью его, а потом себя.

Кн. В о л к о н с к и й. Нельзя так бросаться жизнью.

П е с т е л ь. Можно, если нет выхода.

С е р г е й М у р а в ь е в. Нет, я знаю Буслаева. Его можно уверить, что это была шутка. Я или Миша возьмем на себя это. Не отчаивайтесь, Анастасий Дмитриевич. Будьте сдержаннее в следующий раз. Человеческая жизнь слишком дорога, чтоб рисковать напрасно.

П е с т е л ь. Она ничего не стоит. Придет минута, когда вы не только поймете это, но докажете своей рукой.

Кн. Т р у б е ц к о й. Мы не найдем общего языка, господа.

С е р г е й М у р а в ь е в. Как вы боитесь ответственности, князь, даже за себя; а если придется взять ее за других?

Кн. Т р у б е ц к о й. Да помилуйте, Сергей Иванович. Истребление всей царской фамилии, значит и детей и женщин. Хладнокровное убийство ни в чем неповинного человека. Мы не пойдем на это.

К у з ь м и н. Ну, и не надо, обойдемся и без вас.

С у х и н о в. Страшновато, ваше сиятельство, что и говорить. Не лучше ли подождать, пока царь сам даст республику, а помещики подарят крестьянам землю. Добродетель - дело великое, да и всем было бы спокойнее.

Кн. Т р у б е ц к о й. Я нахожу излишней вашу иронию, сударь. Вы видели только сейчас, к чему приводит революционное рвение, и если на нас донесут...

С у х и н о в. Я также вижу, к чему ведет ваша добродетель. Вы хотите ехать на плечах мужика, а потом сказать: ведь ты добился вольности, голубчик, так и подыхай на свободе. Кукиш тебе вместо земли.

Кн. Т р у б е ц к о й. Вы грубы.

С у х и н о в. В пансионах не обучался, ваше сиятельство. Потому, верно, и вижу, что за мыслями высокими весьма невысокие прячутся.

Кн. Т р у б е ц к о й. Господа, при таких условиях я отказываюсь от переговоров.

П е с т е л ь. Я этого не думаю, князь. Мы говорили не с Трубецким, а с представителем Северного Общества. Но грубость не есть признак демократии, Сухинов, и потому умерьте ваш революционный гнев. Революция только выиграет от этого.