Борис Казанов - Полынья

15

Андрюха искал его с новым известием: приехал рыбак Гриппа. Вернее, пришел один, без лодки. Стоял целый и невредимый, в телогрейке, в шапке с опущенными ушами, в своих просвечивающих дырами штанах, с еще свежим запахом моря, не слетевшим с лица и рук. Но выглядел хмурым, каким-то подавленным.

Отведя старшину в сторону, сказал:

- Я погорел, Жора.

- Что такое?

- Арестовали лодку... - Он начал вытаскивать папиросу. - Кто-то продал меня, кто-то свой.

- Почему так думаешь?

- Андала взял меня "по-черному", с требухой. Теперь как минимум лишение зарплаты, конфискация и выселение.

- Не мог морем уйти?

- Против бронекатера! Да он и не в море меня взял. Взял в Чулке, в моем месте. Рюкзак, палатка, бензин. Только примус успел разжечь. Я б не успел добежать до лодки.

- У тебя было до этого?

- Пoгранцы не особо трясли. Было: конфисковывали лодку. За нарушение режима. Но не категорически.

- Андала страшней?

- Андала...

Было ясно, что он пришел за помощью, хотя открыто и не говорил. Еще вчера, нет, позавчера, Суденко ничего бы ему пообещать не мог. Но после вчерашнего... А что было вчера? Ну, поздоровался с Андалой пару раз. Не стоило обольщаться! Однако надежда все-таки есть.

- Попробую тебе помочь.

- Жора! По гроб буду обязан всем.

- Поблагодаришь после.

- Тогда быстрей, - заторопил он. - Пока не зарегистрировали как пойманную...

Оставив Гриппу возле лодок, вышел под свет лампочки и пошел к караулке один. Поднялся не в помещение, а обошел его по галерее, спустившись к зоне ограждения. Военный, дежуривший здесь, пропустил, не докладывая. Тут был специальный затон, скрытый с моря, где отстаивались сторожевики. Издали различил катер Андалы - по высокой мачте, на которой переключили огни. Вокруг слышалось вспорхивание птиц, отлетавших от шагов, как шел через птицеферму. Наверное, этих птиц недавно привезли - уставших, отбившихся от стай. Боясь наступить, шел медленно. Наткнулся на что-то: лодка, раздавленная, с пробитым дном. Кто-то провел под ноги лучом, чтоб не наступил на человека. Посмотрел: утопленник, давний. Лица не было, пальцы обкусаны по фалангам, как кусает морской зверь. Матрос Андалы, в черной тужурке с меховым воротником, стянутый ремнями, отдал ему честь. Суденко попросил у него закурить, и матрос так поспешно выхватил пачку, что рассыпал папиросы. Нагнувшись, стали подбирать их, недалеко от трупа. Матрос как будто хотел ему что-то сказать, но Суденко не замечал этого - не хотел слушать.

Кто-то остановился рядом, прикуривая, ломая спички. Не поздоровавшись, хотел уйти.

- Толя!

Андала хмуро сплюнул под ноги:

- За рыбачка пришел просить?

- Надо поговорить.

- Обожди... - Он взял у матроса фонарь. - Иди за мной.

Спустились к конфискованным лодкам.

Андала тотчас нашел среди них лодку Гриппы и, распахнув трюм, ткнул лучом... Суденко увидел птиц, сваленных в кучу: чирков, гаг и гагар и серых гусей с длинными клювами. Печально смотреть на любую смерть, но в особенности на мертвых птиц, еще недавно летавших в небе, а теперь перепутавшихся шеями, словно удавленных одной рукой, сваленных в мерзкую кучу... Было тут и еще разное: ляжки оленя с лежащей отдельно отрубленной головой; несколько бочек отборных, продушенных специями, омулей, сигов, крупных гольцов. Впрочем, Суденко посмотрел только на птиц. На остальное глянул вскользь.

- А теперь - проси...

Суденко молчал, понимая, что говорить рано. Пусть в Андале выкипит злость, как вода в его самоваре...

- Молчишь?

- Сокола при мне. Он не виноват, с соколом.

- Почему так?

- Мог броситься на человека.

- Брось! - Андала рассмеялся, выдыхая дым. - Я никогда не видел, чтоб они бросались. А что топят они в море - ложь! Да он тебе просто затемнил мозги... Ты посмотри, что брал: почти одних гусей, белое мясо... А ведь я, хоть знал, что он гад... я от него ожидал чего-то... Я б знаешь что... - он вынул из кобуры пистолет, положил на ладонь, - я б его расстрелял на твоих глазах, собственноручно! Если б дали приказ...

- Приказа не будет.

- За природу? Будет! Уже пора давать.

Андала сунул пистолет обратно.

- Толя, верни лодку.

- Ты меня, кажется, просил: не вмешиваться в твои дела, - ответил он. Я тебе обещал. Чего же ты теперь лезешь в мои?

- Это тоже мое дело.

- Если ты просишь за личное, если ты говоришь так... - его голос зазвенел яростью, - то ты мне враг!

- А теперь скажи: как можно забрать лодку?

- Составим протокол с описью преступления. А лодку-через магазин. Покупай любой, кто имеет право.

- Могу купить я?

- Выкупить для него? Как только он включит мотор, я ее возьму опять. По новой статье.

- Ему надо уехать.

- Вот это правильно. В его интересах... Я ему дал срок до ноля.

- Как же он уедет без лодки?

- А это меня не касается! Хоть круизом вокруг Европы...

- Я эту лодку возьму, - сказал старшина, тоже закипая. - Верну любой ценой, можешь быть уверен! Но у меня времени в обрез, мне жалко время. Я тебя навел на след, и я тебя прошу в последний раз: продай лодку мне! Закрой глаза, что он уедет. Лучше уступи сейчас, чтоб не делать потом.

- Ничего ты не добьешься, Жора, - ответил он спокойно. - Вот я сейчас перееду ее катером, и все.

- Вот ты, Толя, сказал, что я тебе враг. Но я стою с тобой. Ты Гришу Ковшеварова возил под конвоем. Не глянул вчера, как он глотал кровь... Так знай! Никогда, ничего я не сделаю для тебя. Если я тебе враг, то и ты мне.

Андала помолчал в темноте, как бы присматриваясь.

Потом сказал:

- Кто же с вами пойдет завтра? Кто будет вас вести? Кто из нас прав, я или ты?

- Толя, уступи!

- Ладно...

Пока Гриппа отлучался, посидел возле лодок на его месте, слушая, как грохочет на берегу разный металлический хлам. Ветер продувал гавань, сбивая снег, который шел редкими струями, приоткрывая огоньки. Какая-то женщина в тулупе, закутанная по глаза, ходила неподалеку, охраняя баржу с вином. Думалось обо всем как-то тускло, невнимательно. Не выходил из памяти утопленник, которого привезли. Нельзя определить точно, не определишь по рукам. Но это мог быть он, Володя Марченко.

С той стороны, куда ушел рыбак, послышались шаги... Суденко привстал удивленный: Гриппа должен был подъехать с воды.

Это был не Гриппа, а матрос Андалы.

- Товарищ старшина! Разрешите обратиться?

- Обращайтесь без "старшины". Я не на службе.

- Товарищ старшина... - Он вынул конверт с арктическим штемпелем. Напишите, пожалуйста, свой адрес.

- Зачем вам?

- Я вам напишу со службы. Разрешаете?

- Почему же нет? Много привезли птиц?

- Полный катер! Еле рулевку могли крутить.

- Счастливо дослужить.

- И вам счастливо!

Подъехав, Гриппа вернул деньги.

- Не взял за лодку?

- Сказал: "Уезжай, чтоб не вонял!.."

- Знаешь, кто тебя выдал? Я.