Екатерина Кокурина - Истории с небес

-- Добро пожаловать, сын мой, в нашу скромную обитель. Давно не принимали мы такого благородного гостя! Я -- отец Бертран, настоятель аббатства.

Сэр Лайонел в ответ поклонился и назвал себя. Отец Бертран вежливо попросил гостя разделить с ними трапезу, заранее попросив прощения за ее скудность. Перед рыцарем поставили деревянную миску, наполненную жидкой капустной похлебкой, аббат прочитал молитву, и все принялись за еду. Сэр Лайонел подивился жадности, с которой монахи накинулись на пустую похлебку. Когда с ней покончили, один из монахов принес полкаравая черствого серого хлеба и кусок засохшего сыра. Каждый получил по небольшому ломтю того и другого. Сыр и хлеб исчезли в одно мгновение. Смекнув, что это все, сэр Лайонел осмелился спросить:

-- Святой отец, сегодня ведь вторник? Разве нужно во вторник так строго поститься?

Отец Бертран тяжко вздохнул и ответил:

-- Нет, сын мой. Но нищета наша так велика, что в постные дни мы совсем не едим. А хлеб обычно бывает на нашем столе только по воскресеньям.

Глаза у монахов были голодные, и сэр Лайонел почувствовал вину за то, что отнял у несчастных часть их и без того скудной доли. Стараясь не задеть ничьих чувств он сказал:

-- Святой отец, пошли кого-нибудь на конюшню, где остались мои пожитки. Там есть кое-какая еда, и я был бы рад поделиться ею с вами.

От этих слов монахи оживились. Один из них тут же выскочил из-за стола и побежал на конюшню. Вернувшись вскоре с большой холщовой сумой, монах с поклоном подал ее сэру Лайонелу. Рыцарь извлек из сумы увесистый окорок, мешочек сухарей, флягу вина и положил все это на стол. Монахи уставились на эту нехитрую снедь так, словно она была из золота. Один только отец Бертран при виде еды сохранил остатки самообладания.

-- Сын мой, -- неуверенно пробормотал он, -- мы не можем бездумно пользоваться твоей щедростью. Места здесь дикие и пустынные, и тебе негде будет пополнить свои запасы...

-- Пустяки, святой отец, -- перебил его сэр Лайонел. -- Обо мне нечего беспокоиться. Я человек бывалый и не пропаду, что бы ни случилось.

Не слушая возражений аббата, он нарезал ветчину толстыми сочными ломтями и, подавая пример, взял себе один. Худые руки несмело потянулись к окороку. Отец Бертран вздохнул:

-- Ты щедр, милорд! Пусть Господь вознаградит тебя за доброту!

Пока монахи жадно поглощали ветчину с сухарями, сэр Лайонел налил каждому по стакану вина, не забыв и про себя. Сытная еда и доброе вино преобразили монахов: на лицах появились довольные улыбки, голодный блеск исчез из глаз. Святые отцы от всей души поблагодарили рыцаря за невиданно обильный ужин, пожелали ему покойной ночи и удалились, оставив наедине с аббатом.

III.

Когда монахи ушли, сэр Лайонел встряхнул флягу:

-- Здесь есть еще вино, отец Бертран. Почему бы нам не посидеть за стаканчиком и не побеседовать?

-- Охотно, сын мой, -- улыбнулся аббат.

Сэр Лайонел наполнил стаканы и осторожно завел разговор о том, что разбудило его любопытство:

-- Я немало поездил по свету, бывал во многих монастырях и аббатствах, но, честно признаюсь, первый раз вижу святых отцов в таком бедственном положении. Прошу тебя, поведай, отец Бертран, в чем его причина?

Отец Бертран помолчал, заглянул в свой стакан, отпил немного вина и только потом ответил:

-- На все Божья воля! Быть может, Он послал нам эти испытания дабы укрепить наш дух. Не мы одни бедствуем, сын мой. Вся округа голодает, и те крестьяне, что раньше исправно доставляли нам хлеб насущный, теперь не могут прокормить даже свою семью. Если б ты знал, милорд, сколько детей умерло за последний год! Наша обитель никогда не была богатой, и у нас нет золота, чтобы послать кого-нибудь туда, где можно купить еды. Так и перебиваемся, и неустанно молим Господа отвратить от нас свой гнев.

-- А отчего случился такой голод?

-- Причины самые обычные. Плохой урожай прошлой осенью, суровая зима, поздняя весна, сырое и холодное лето. В этом году хлеба будет еще меньше, и немногие доживут до следующей весны...

-- И часто такое случается в ваших краях?

-- Впервые на моей памяти. Бывали, конечно, неурожайные годы и раньше, но чтоб такое...

Отец Бертран умолк, погрузившись в невеселые думы. Молчал и сэр Лайонел, размышляя о том, что услышал. Не верилось ему, что Господь может так сурово карать своих детей. Где это видано, чтобы монахи съели даже овес с конюшни!

-- Позволь спросить еще об одном, святой отец, -- снова заговорил рыцарь. -- Нет ли в ваших краях чудовищ, великанов, драконов и прочих отродий нечистого?

Аббат удивленно посмотрел на него:

-- Почему ты спрашиваешь, милорд?

-- Потому, что всю свою жизнь я посвятил тому, чтобы очистить от чудовищ христианские земли. И, где бы я ни странствовал, везде задаю этот вопрос. К тому же, не буду лукавить, не верю я, что ваши беды посланы Богом. То, что ты рассказал, куда больше напоминает козни дьявола. Потому я и хочу узнать, нет ли в округе его слуг.

Отец Бертран немного подумал, а потом ответил:

-- Я слыхал об одном таком создании, что живет неподалеку... Но, право, не думаю, что оно повинно в голоде. Это чудовище живет в пещере в прибрежных скалах и питается одной рыбой. Рыбаки называют его Вулвер.

-- А как выглядит этот Вулвер?

-- О, весьма неприглядно! Телом он схож с человеком, но повыше, и сплошь покрыт бурой шерстью, голова же у чудища волчья.

-- Оборотень! -- воскликнул сэр Лайонел и перекрестился.

-- Не думаю. Скорее, ошибка природы. Но, как бы то ни было, Вулвер никогда не причинял людям вреда.

-- Мой опыт говорит о другом, -- возразил рыцарь. Подобные твари недаром внушают нам страх и отвращение: вид их гнусен, но сущность -- еще того хуже. Зло -- их стихия, они им дышат и питаются. Многим из них нет нужды совершать злые поступки. Одно то, что Вулвер живет рядом с вами, могло быть причиной неурожая. Я уже двадцать лет истребляю чудовищ и, поверь, знаю о чем говорю!

Отец Бертран во все глаза смотрел на него:

-- Ну... Если ты так уверен... Конечно, опыт в таких делах стоит немало! И что ты собираешься делать?

-- Расскажи мне, где живет Вулвер, и завтра же я отправлюсь туда, покончу с проклятым чудовищем и привезу тебе его голову. Вот увидишь, голод сразу же прекратится!

-- Хвала Всевышнему, пославшему нам тебя! -- воскликнул аббат и принялся объяснять дорогу к пещере Вулвера.

IV.

Утром сэр Лайонел отстоял с монахами мессу и собрался в путь. Перед отъездом он уговорил отца Бертрана принять в дар почти все золото, бывшее у него при себе, и взял с аббата обещание немедленно отправить посланца за хлебом и другими припасами. Отец Бертран со слезами на глазах благословил его.

-- Возвращайся, сын мой, мы будем молиться за тебя, -- проговорил на прощанье аббат.