Лев Копелев - Вера в слово (Выступления и письма 1962-1976 годов)

Все эти факты свидетельствуют однозначно о том, что я лишен права на труд в своей профессии, лишен возможности поделиться теми знаниями, которые накопил за много лет и продолжаю накоплять, так как читать мне пока еще не могут запретить. Обо всем этом я уже неоднократно писал в разные инстанции. Тщетно.

Прошу секретариат разъяснить мне, осужден ли я пожизненно быть отлученным от литературной работы на Родине. Зарубежные издательства и журналы публикуют мои статьи; так, например, упомянутая выше работа "Толстой и Гёте" издана книгой в ФРГ. Однако я не могу довольствоваться такими "отдушинами", так как хочу быть полезен здесь. Если опала, которой я все еще подвергаюсь, не пожизненная, то, может быть, семи лет уже достаточно?...

Это часть заявления, которое было передано в Московскую организацию Союза писателей 12 декабря 1974 года. Оно было последним в ряду примерно десяти подобных, которые, начиная с 1966 г., когда ко мне стали применять "санкции", я время от времени направлял в Союз писателей и в ЦК КПСС, Министерство Культуры и т.д. Ни на это, ни на все предыдущие ответов не было.

* Сборник вышел в свет в 1975 г.

АМНИСТИРОВАТЬ ПОЛИТЗАКЛЮЧЕННЫХ

В Политбюро ЦК КПСС.

Аресты Андрея Твердохлебова, Сергея Ковалева, обыски у Николая Руденко, Александра Гинзбурга, Валентина Турчина и других участников Комитета международной гуманистичес-кой организации "Международная амнистия", а также арест Владимира Осипова, редактора национально-религиозного журнала "Вече", - новые примеры несправедливых и неразумных репрессий. Люди, подвергшиеся им, хорошо известны и у нас в стране и за рубежом, прежде всего своим гражданским мужеством.

Ущерб, уже причиненный этими репрессиями нашему обществу и престижу государства, можно хоть как-то исправить, незамедлительно освободив арестованных, ускорив издание Указа об амнистии политзаключенным и ведя полемику с идеологическими противниками только идеологическими средствами.

9 апреля 1975 года.

ОТВЕТ СЛЕДОВАТЕЛЮ ПРОКУРАТУРЫ

Вызов ,,для допроса в качестве свидетеля к следователю Прокуратуры гор. Москвы Тихонову на 23 июля 1975 года" я получил, но придти по этому вызову не считаю возможным.

1. В повестке не указано, по какому делу меня вызывают. Никакие преступные противозаконные деяния мне не известны. А давать показания о чьих-либо взглядах, высказанных устно или письменно, я не буду ни при каких обстоятельствах.

2. Уже неоднократно в письмах, адресованных руководящим партийным и государствен-ным инстанциям, я объяснял, почему именно я убежден, что вмешательство административ-ных учреждений (МВД, КГБ), прокуратуры и суда в духовную жизнь общества совершенно недопустимо.

Любая попытка решать вопросы науки или культуры - литературы, философии, религии, искусства и т. п. - средствами административного воздействия или уголовного преследования противоречат духу и букве Основного Закона - Конституции нашей страны, противоречат международным правовым документам (Декларации Прав Человека и др.), которые подписаны и нашим государством, причиняет вред, часто непоправимый, и отдельным людям и всему развитию нашей культуры.

3. Это подтверждается все новыми и новыми фактами. 7 июля с. г. поэт и критик Юрий Айхенвальд, вызванный "в качестве свидетеля" (и, кстати, именно следователем Тихоновым), был прямо с допроса доставлен в отделение реанимации с тяжелым инфарктом. Печально известны допросы писателя Владимира Войновича в мае с. г.

4. Я не приду по вызову следователя Тихонова и вообще не буду ни в какой форме участвовать ни в каком следствии, связанном с "идеологическими" обвинениями.

5. Никому из вольных или невольных участников таких следствий нельзя полагаться ни на отсутствие гласности, ни на ограниченную ответственность рядовых исполнителей или вынужденных запуганных свидетелей. Исторический опыт и, в особенности, опыт последних десятилетий доказывают, что дурные дела не остаются в тайне. Но даже тот, кто избежал общественного осуждения, не может избежать суда своих детей и своей совести.

19 июля 1975 года.

ПРОТИВ ОСУЖДЕНИЯ ВЛАДИМИРА ОСИПОВА

Председателю Верховного Суда РСФСР. Копия: Генеральному Секретарю ООН,

Секретариату "Амнести Интернешнл".

Владимир Осипов - редактор и издатель рукописного национально-религиозного журнала "Вече", который в течение нескольких лет выпускался за его подписью, с указанием его точного адреса, осужден городским судом гор. Владимира на 8 лет заключения.

Уже само по себе уголовное преследование за литературную, журналистскую деятельность и, тем более, этот чудовищно суровый приговор противоречат Основному Закону нашей страны и всем международным соглашением о правах человека - в частности, документу, подписанному недавно в Хельсинки, - в котором участвует и наше государство.

Взгляды В. Осипова мне чужды; некоторые его суждения по вопросам истории, философии, социологии мне представляются глубоко неправильными. Однако, именно поэтому я могу беспристрастно утверждать, что административные судебные преследования за высказывание таких взглядов недопустимы, противозаконны и чреваты лишь вредными последствиями.

Все, что я знаю о личности Владимира Осипова, убеждает, что он самозабвенно любит Россию, искренен, прямодушен до наивности, бескорыстен и отважен.

Прошу Верховный Суд Республики отменить неправедный приговор. Всех людей доброй воли призываю поддержать мою просьбу.

30 сентября 1975 года.

ПОДВИГ АНДРЕЯ САХАРОВА

Во всем, что говорит, пишет и делает Андрей Дмитриевич Сахаров явственна его личность Он всегда беспредельно искренен, мягок, деликатен, даже кроток Он не способен притворять-ся, подобно тому, как большинство людей не способно сочинять музыку. Но он неколебимо тверд и самоотверженно бесстрашен, противоборствуя силам зла, защищая преследуемых

Можно не соглашаться с его взглядами, можно считать иные его суждения опрометчивыми или неправильными. Но его нравственное величие бесспорно и ничто не может его умалить

Рыцарь деятельной доброты, безоглядно откликающийся на каждый призыв о помощи, он олицетворяет лучшие особенности русского национального характера, запечатленные Львом Толстым, Достоевским, Некрасовым, Короленко В прошлые века таких подвижников неусыпной совести, отдававших "душу свою за други своя" тоже бывало преследовали. А потом чтили как святых.

Лживое заявление 72 членов Академии Наук СССР* не поколеблет международный нравственный авторитет Сахарова, теперь подтвержденный еще и Нобелевской премией. Зачинщики новой травли лишь поражают недальновидностью и забывчивостью Такие же истерические реакции на премирование Пастернака (1958) и Солженицына (1970) только расширяли популярность гонимых лауреатов.