Максим Горький - Том 24. Статьи, речи, приветствия 1907-1928

Позорнейшая роль ослов в бойне 1914-18 годов характеризуется, как известно, поведением вождей немецкой социал-демократии, русских меньшевиков, эсеров и многих прочих вождей той мелкой буржуазии, из которой капиталисты 15 лет фабрикуют фашистов.

Мне кажется, что социалистически-революционная ценность работы Барбюса и других — сродных ему по духу — литераторов особенно хорошо и ясно видна именно с этой выше намеченной точки зрения. Его книга — одна из первых, которые за 15 лет отрезвили многие тысячи голов, опьянённых кровью, и антифашистское движение, всё более широко растущее в наши дни, должно признать Барбюса одним из первейших своих основоположников.

Сегодня опубликован декрет о переходе солдат от военных трудов к труду мирному, от разрушения к созиданию.

«Война родит героев» — это так, но истинным героем является рабочий, тот, чья энергия создала и создаёт в мире его бесчисленные ценности, — ценности материальные и духовные, обладание которыми делает человечество всё более устойчивым в его борьбе с природой — в борьбе за власть над её силами.

Войну родит глупость и жадность — лучше всех это знают сами солдаты, именно они знают, как бессмысленно и безжалостно разрушает война долголетние драгоценные результаты человеческого труда.

Только дружное сотрудничество всех честных граждан республики нашей поставит нашу страну прочно и достойно на первое место в этом мире, где всё прекрасное и ценнейшее создано и создаётся честным, мирным трудом.

Вот наступили дни, когда мы имеем, наконец, возможность залечить разрушения в теле родины, залечить её глубокие, кровавые раны, очистить её от вековой грязи прошлого, превратить полуразрушенную Русь в прекрасную страну, где людям живётся сытно, свободно, разумно и легко и где каждый человек получит возможность показать себя со своей лучшей стороны.

Теперь, когда мы свободны, нам некого винить за то, что мы плохо живём, мы сами хозяева своей судьбы и должны понять, что всё зависит только от нас, от нашей воли, от нашего труда.

И надо хорошо помнить, что все чудеса в мире сотворены упорным, любовным трудом человека.

Взять вещи, созданные до нас, и пользоваться ими — этого ещё мало, надо уметь пользоваться вещами, а прежде всего — надо овладеть уменьем создавать вещи; это уменье дадут нам две силы — знание и труд, обе эти силы в нашей воле!

За работу, товарищи!

Если и теперь мы не сумеем наладить жизнь как следует, — мы сами будем виноваты в этом, только мы и никто другой!

Да здравствует мирный труд на благо всех!

Будем мужественны и бодры духом, — всё, чего нам не хватает, можем создать только мы сами.

Товарищи, есть люди, значение которых как-то не объемлется человеческим словом. Русская история, к сожалению, бедна такими людьми. Западная Европа знает их. Вот, например, Христофор Колумб… И мы можем назвать в Западной Европе целый ряд таких людей, — людей, которые как будто играли как бы каким-то рычагом, поворачивая историю в свою сторону. У нас в истории был, — я бы сказал: почти был, — Пётр Великий таким человеком для России.

Вот таким человеком только не для России, а для всего мира, для всей нашей планеты является Владимир Ильич. Я думаю, что, сколько бы ни говорить нам о нём красивых слов, нам не изобразить, не очертить то глубокое значение, которое имеет его работа, которое имеет его энергия, его проникновенный ум для всего человечества — не только для нас.

И я думаю, что я не найду, хотя и считаюсь художником, слов, которые достаточно ярко очертили бы такую коренастую, такую сильную, огромную фигуру.

Ленин в политике велик, но в то же время он реальный, земной, простой человек.

И мне хочется сказать несколько слов о другом Ленине, которого я лично знаю, — сказать о человеке, таком простом человеке, как все вы, как я.

В 1907 году, когда я приехал в сырой город Лондон немного больным, на съезд партии, Владимир Ильич Ленин приехал ко мне в гостиницу щупать, не сыр ли матрац, боясь, чтобы я сильнее не простудился. Вот какого Ленина я знаю, для многих совершенно неожиданного человека.

Потом ещё есть такое же воспоминание о нём, это — когда он был у меня на Капри, — воспоминание о том, когда он удит рыбу «на палец», великолепнейшим образом хохочет, хохочет так, как только он один умеет хохотать. Все рыбаки местные прозвали его синьор «дринь-дринь». Они никак не могли понять, как это можно удить рыбу с пальца. Ленин же, не зная местного языка, не мог им объяснить этого как следует и говорил, что надо тащить рыбу, когда она делает так: «дринь-дринь», — тогда дёрнуть.

Я знаю Ленина, когда он играл в карты в «тётку», любил игру и хохотал так, как умеет только он один. В эти моменты не было у него ничего такого, чему мог бы удивляться весь мир. Ничего: такой он простой, такой милый, такой душевный, обычный простой русский человек, как каждый из вас. И вдруг мы видим такую фигуру, глядя на которую, уверяю вас, хотя я и не трусливого десятка, но мне становится жутко. Делается страшно от вида этого великого человека, который на нашей планете вертит рычагом истории так, как этого ему хочется.

И этот переход от простого, милого, душевного, смеющегося великолепным смехом, к этой громадной фигуре, значение которой трудно объять, — прямо-таки чудесен.

Вот что я хотел сообщить об Ильиче, о человеке, перед которым я внутренно преклоняюсь и которому на долгие времена желаю доброго здоровья, той неистощимой энергии, которой он обладает, и всего, всего хорошего, что только может быть на свете.

Я видел крупных людей, знал Толстого и ещё кое-каких, но эта колоссальная фигура заслоняет их…

И на ваше счастье, на счастье всей страны существует этот человек. Очень надо ценить его, очень надо любить, очень надо помочь ему в его великой, в его всемирной, в его планетарной работе. Да, в лице его русская история создала почти чудесное.

Поймите, этот человек лично ни в чём не нуждается, но, как историческое нечто, он нуждается в мужественном, упрямом, напряжённом вашем труде, нуждается в хорошей вашей человеческой к нему любви.

И лучшее, чем можем почтить его огромную работу, и лучшее, чем вы поблагодарите его за всё, что он сделал не только для России, но для всего человечества, — это честный труд, это напряжённый труд, это любовь к труду, это та духовная бодрость, которую я вам всем от всей души моей желаю… Вот, товарищи, те несколько слов, которые хотел я вам сказать. (Аплодисменты.)

Товарищ Ангерт познакомит вас с фактическим положением дела борьбы с неграмотностью. Вы увидите из его речи и из его графиков очень важные вещи. Он покажет вам интересную картину того, что сделано за этот короткий, до смешного короткий, четырёхнедельный срок. Это, я знаю, порадует вас. Что касается меня, то я попытаюсь передать вам мои личные наблюдения от столкновений с аудиторией безграмотных и малограмотных людей.