Раиса Крапп - Пересекающий время

- Адоня...

- Уходи! - резко обернулась она. - Через два дня я войду в твою хижину, а теперь - уходи!

- Адоня...

- Уходи-и, - стоном прервала она его.

* * *

В полдень следующего дня поселок всколыхнулся вестью - Лиента сделал выбор. Сейчас он назовет имя своей избранницы. Против обыкновения, он шел к ней сам, старейшины только сопровождали его - неслыханное дело! кому же такой почет? Со всех сторон в процессию вливались люди. "Кто? Кто она? - из уст в уста перекидывался вопрос. - Кто эта счастливица?" Потом по толпе пробежало: "Из горожанок!"

...Словно ледяная лапа стиснула сердце, когда снаружи донесся гул голосов. Адоня охнула, прижала руку к груди. С улицы ввалился Веско, задыхаясь, проговорил:

- Сестрица!.. Там Лиента... В жены тебя просить пришел...

- Отец, выйди, - помертвелыми губами проговорила Адоня.

Кузнец скоро вернулся назад, взволнованный и растерянный.

- И вправду, дочка, в жены Лиента тебя просит...

- Что ты сказал ему?

- Сказал, что честь великую вождь нам оказал, но судьбе своей ты хозяйка, тебе и решать. Ох, бледная-то ты, дочка, не дать ли водицы?

- Ничего, я выйду.

Адоня шагнула за порог, и все смолкли, глядя, как она медленно выходит к ним. Вперед выступил и пошел ей навстречу Лиента, неся на ладонях две головные ленты: красную и белую. Адоня не могла заставить себя поднять голову и посмотреть на него. Лиента подошел, остановился. Она пересилила себя и взглянула ему в лицо. Оно было непроницаемо, как всегда, только глаза... Адоня опустила взгляд вниз, на повязни... День стоял ясный, ослепительно солнечный, но глаза ей будто дымка черная застилала, и оттого красная лента тоже казалась черной, траурной - эту ленту она должна была сейчас выбрать. Руки, как свинцом налились... Все затихли в ожидании. Адоня повела глазами по их лицам, задерживаясь то на одном, то на другом. Нет, никто не сомневается в ее выборе: отказать Лиенте - немыслимо! Им нет дела... Майга! Майга, не смотри на меня так! Разве ты не видишь, это уже не я! Лицо Адони исказила мимолетная гримаса боли, и Лиента чуть повел глазами за ее взглядом.

- Что же ты, дочка? - тихонько проговорил сзади отец, потому что ожидание затягивалось.

Адоня протянула руку, почти ничего не видя перед собой.

- Красная! Красная! - раздались возгласы.

Кто-то принял у нее ленту и повязал на голову. Она увидела, как потеплели глаза Лиенты, резко повернулась и скрылась за дверью.

* * *

Прошло еще время, и однажды Лиента получил ставший уже привычным вызов:

- "Лиента!"

- "Дар! Где ты? Вы вернулись?"

- "Да, мы дома".

- "Благодарение Хранящему, ты дома! Когда сможешь навестить нас?"

- "Жди после полудня. Как дела у вас?"

- "Все благополучно. Все сыты и здоровы".

- "Много ли новых семей появилось?"

- "Много".

- "В твоем голосе печаль. Или мне показалось?"

- "Я привел жену в свою хижину".

- "Разве это повод для печали? Поздравляю тебя".

- "Не надо поздравлять".

- "Что так?"

- "Прилетай, Дар, я очень хочу видеть тебя".

* * *

Выйдя из глейсера, Андрей решил сначала отыскать Адоню. Она еще не знала о его возвращении, он хотел появиться перед ней неожиданно, чтобы увидеть ее радость. Он так соскучился по ней, что, кажется, отыскал бы и без ТИССа.

"Ты уж прости, друг Лиента, подожди немного. Да и чем я могу помочь тебе в твоих семейных проблемах?"

ТИСС повел его за излучину реки, к заливу, где женщины обычно полоскали белье в прогретой солнцем воде.

За плеском воды Адоня не услышала шагов, быстро обернулась, услыхав свое имя, бледность мгновенно залила ее лицо. По воде поплыла выпущенная из рук сорочка.

- Что ты, Адонюшка? - подскочил к ней Андрей, подхватил на руки. - Что с тобой?

Он вынес ее на берег, усадил на теплый белый камень.

- Ты вернулся... - вымолвила Адоня.

- Адонюшка, что с тобой, ты не рада? Я напугал тебя, прости. Я так хотел тебя увидеть...

- Был ли ты в поселке?

- Нет...

- Так ты... не знаешь?

- Чего не знаю? - встревожился Андрей. - Что случилось? Ну, говори же, Адоня!

- Дар, ты не приходи ко мне больше... Нам больше не надо видеться...

- Что ты говоришь такое? - поднял брови Андрей. - Почему?

- У меня теперь муж.

- Ах... Вот оно что...

- Я замуж вышла, - пояснила Адоня, будто Андрею было еще не понятно.

- Так неожиданно и быстро... Жаль, что меня не было на твоей свадьбе. Счастья тебе, милая девочка. - Что-то неуловимо изменилось в лице Адони. Ты счастлива?

- Почему ты не спросишь, кто мой муж?

- Я уверен, ты выбрала достойного...

- Это Лиента, - перебила его Адоня.

- Лиента!? - Андрей отшатнулся, как от удара в лицо. - Но почему он?

- Разве он не достойный?

- Разумеется... Но...

- У меня все хорошо, ты не сомневайся... Это очень почетно!.. Только ты не приходи больше. Спасибо тебе за все. Ты думаешь, я не видела, как ты мучился, - меня жалел, а сам мучился... Прости меня. Но теперь все хорошо. Всем хорошо теперь. Видишь, как хорошо все получилось.

Андрей взял ее за плечи, крепко сжал.

- Замолчи. Замолчи, Адоня, погоди. Скажи мне, ты по своей воле это сделала или тебя кто-то заставил?

Адоня замотала головой.

- Почему ты прячешь глаза?

Она медленно подняла ресницы, помолчав, тихо проговорила:

- Я выбрала красную ленту по своей воле.

- Но у вас ведь нехорошо. Я связывался с Лиентой. Он только имени не назвал. Ты говоришь мне правду, Адоня?

Она кивнула.

- Адоня, - он положил ей руку на голову, - ты знаешь, я могу войти в твои мысли.

Она отшатнулась в смятении, отчаянно замотала головой, глаза наполнились слезами. Андрей обнял ее, прижал к себе, почувствовал, как вздрагивает она, едва удерживая рыдания.

- Уходи, Андрей... - наконец прерывисто выговорила она. - Оставь меня... Я так хочу.

- Я должен знать, что здесь случилось. Что с тобой сделали?

- Зачем!? Зачем тебе!? - звонким от слез голосом заговорила Адоня. Пусть все так останется! Лиента... хороший, ты знаешь.

- Я должен знать.

- Не мучай меня! - вырвалось у нее.

- Хорошо, я все узнаю у него.

Она закрыла лицо руками, глухо проговорила:

- Я не могу...

- Адоня, - Андрей положил ей руку на затылок, мягко привлек к себе. Успокойся, девочка, успокойся. Тебе не надо ничего говорить. Позволь мне войти в твои мысли.

Она уперлась ладошками ему в грудь, отчаянно замотала головой. Он мягко сломал ее сопротивление, снова прижал к себе.

- Ты не хочешь довериться мне? Помнишь, я говорил, что буду рядом, если тебе плохо. Сейчас тебе плохо, я с тобой, - так что произошло? Почему ты больше не доверяешь мне? Прежде ты не отказывалась разделить со мной свою беду. Все равно, от тебя или Лиенты, но я буду знать. Позволь, Адоня.

Она затихла. Потом едва заметно кивнула, сникла, сделалась маленькой и жалкой.

* * *

Хаос ее мыслей и чувств ворвался в Андрея. Мысли - коротенькие, испуганные, стремительно неслись, перебивая и ломая друг друга; и был в них страх, и стыд, и боль, и смятение ее, и растерянность. В него вошла безысходная, гнетущая тяжесть беды. Она была тем страшнее, что раздавила Адоню в тот момент, когда она снова обрела надежду на возможное счастье, это Андрей тоже теперь знал. Больно сдавило сердце, и Андрей не мог понять - его это боль или так больно Адониному сердцу.