Феликс Кривин - Район деревни Старокопытовки

- Он говорит: либо Сократу, либо Сенеке. Одному из этих философов. Но Сократ отпадает: покойники не видят снов. Остается Сенека.

Нерон подошел к Мише, потрепал его по щеке.

- Такой хороший мальчик, а снится врагу престола. Почему ты не снишься своему императору?

Миша молчал.

- Как зовут тебя, мальчик?

Миша поднял глаза на Нерона и твердо сказал:

- Вы от меня ничего не узнаете.

- О, ты грубиян! Когда знакомятся, говорят имя. Вот меня зовут Нерон, а тебя?

Миша молчал.

- Значит, снишься Сенеке, врагу империи. А ведь за это дело... Что у нас за это дело? - спросил он у начальника стражи и, не дожидаясь ответа, продолжал: - Да, за это дело у нас... В общем, строго. Так как тебя зовут?

- Миша...

Нет, это сказал не Миша. Миша молчал. Если он не испугался фашистов, то испугается он какого-то императора!

Миша молчал. Это сказал кто-то рядом. Сначала тихо, потом громче:

- Миша!

И еще громче:

- Миша! Миша, проснись!

И Миша проснулся.

Он сидел за столом, положив голову на десятитомник "Всемирной истории". За его спиной стояла мама и строго спрашивала:

- Это ты так учишь историю? Ой, смотри, не видать тебе деревни Старокопытовки, бабушке двоечники не нужны.

Вот и выяснилось, кто кому снился. Все-таки неправ был Сократ. И неправ был Сенека. Ошибались великие философы. Это они снились Мише, и вандалы снились, и татары, и фашисты, - вся эта история зависела сейчас от того, будет он дальше спать или проснется.

Он бы, конечно, спал дальше, хотя бы ради истории. Но пришлось просыпаться. И сразу все ушло далеко-далеко. И Древний Рим, и татарское нашествие, и даже Отечественная война, которая уже сорок лет как окончилась.

- Так-то, товарищ Сократ, - сказал Миша, раскрывая том "Всемирной истории". Со страницы на него смотрел Сократ.

- Так-то, Миша, - сказал Сократ. - Получишь по истории двойку, не видать тебе деревни Старокопытовки...

Нет, наверно, это сказал не Сократ. Это опять сказала Мишина мама.

1985