Феликс Кривин - Жили-были три гуся

Но пропадает ветер - и Парус повисает, расслабляется. Ему уже и вовсе не хочется работать.

А когда ветер появляется снова. Парус опять надувается:

- Ну и работенка! Бегай целый день, как окаянный... Добро бы еще хоть ветра не было...

1963

ГИРЯ

Понимая, что в делах торговли она имеет некоторый вес, Гиря восседала на чаше весов, иронически поглядывая на продукты:

- Посмотрим, посмотрим, кто перетянет!

Иногда вес оказывался одинаковым, но чаще перетягивала Гиря. И - вот чего Гиря не могла понять! - покупателей это вовсе не радовало.

"Ну, ничего! - ободряла она себя. - Продукты приходят и уходят, а гири остаются!"

В этом смысле у Гири была железная логика.

1959

ЖИТЕЙСКАЯ МУДРОСТЬ

- Подумать только, какие безобразия в мире творятся! - возмущается под прилавком Авторучка. - Я всего день здесь провела, а уж чего не увидела! Но подождите, я напишу, я обо всем напишу правду!

А старый Электрический Чайник, который каждый день покупали и всякий раз приносили обратно, - старый Электрический Чайник, не постигший мудрости кипячения чая, но зато усвоивший житейскую мудрость, устало зевнул в ответ:

- Торопись, торопись написать свою правду, пока тебя еще не купили...

1963

ИДЕАЛЫ

- Я, пожалуй, останусь здесь, - сказала Подошва, отрываясь от Ботинка.

- Брось, пошляемся еще! - предложил Ботинок. - Все равно делать нечего.

Но Подошва совсем раскисла.

- Я больше не могу, - сказала она, - у меня растоптаны все идеалы.

- Подумаешь, идеалы! - воскликнул Ботинок. - Какие могут быть в наш век идеалы?

И он зашлепал дальше. Изящный Ботинок. Модный Ботинок. Без подошвы.

1963

ГИПС

Он мягкий, теплый, податливый, он так и просится в руки тех, кто может устроить его судьбу. В это время он даже не брезгует черной работой шпаклевкой.

Но вот он находит свою щель, пролазит в нее, устраивается прочно, удобно.

И сразу в характере его появляются новые черты: холодность, сухость и упрямая твердость.

1959

ЗОЛОТО

Кислород для жизни необходим, но без золота тоже прожить непросто. А на деле бывает как?

Когда дышится легко и с кислородом вроде бы все в порядке, чувствуется, что не хватает золота. А как привалит золото, - станет труднее дышать, и это значит - не хватает кислорода.

Ведь по химическим законам - самым древним законам земли - золото и кислород несоединимы.

1964

ОКРУЖЕНИЕ

Говорят, все зависит от окружения. Мол, какое у нас окружение, такими мы и вырастаем.

Но не всегда это так.

Вот у дырки, например, окружение может быть золотым, может быть бриллиантовым, а она все равно пустое место.

1982

ЧЕМОДАН

Я сказал Чемодану:

- Закрой глаза, я покажу тебе фокус.

Я взял ключик и помог Чемодану закрыть глаза. Чемодан не возражал: он уже привык, что с ним носятся.

В номере гостиницы, куда мы прибыли, уехав от дома за тысячу километров, я поставил Чемодан на стул и помог ему открыть глаза.

- Ну как?

- Ничего, - сказал Чемодан и, подумав, добавил: - Ничего особенного.

Тысяча километров, а он не увидел ничего особенного. Он просто попал из комнаты в комнату, проделав весь путь с закрытыми глазами.

Если бы Чемодан мог путешествовать с открытыми глазами! Он столько бы узнал, повидал массу интересного.

А потерял бы Чемодан совсем немного. Так, какие-то тряпки...

1961

ЧАСЫ, МИНУТЫ, СЕКУНДЫ

Часовая стрелка на семенных часах движется медленно-медленно.

Как дедушка.

Минутная стрелка движется побыстрей.

Как пана.

А самая маленькая стрелочка бегает быстро-быстро.

Как бегают маленькие.

Стрелка-дедушка показывает часы, стрелка-папа - минуты, а самая маленькая стрелочка - секунды, потому что она и секунды не может на месте посидеть.

Папа минуты не может на месте посидеть.

А дедушка сидит целый час. Для него часы пролетают так, как для других минуты и секунды.

Грустно дедушке, что для него так быстро пролетают часы, и чтоб отвлечь его от этих невеселых мыслей, у него то и дело спрашивают; который час?

Слышите, как?

Не которая минута.

Не которая секунда.

А который час.

Из уважения к дедушке.

1979

ОБЩИЙ РОД

У этого рода еще сохранились признаки женского, хотя ему все чаще приходится быть мужским.

Возьмите Трудягу. Целый день на работе, а там по хозяйству - и женские, и мужские дела. Давно уже не помнит Трудяга, как делятся женские и мужские обязанности: кто кому уступает место, кто кого пропускает вперед.

Умница диссертацию защищает. Не поймешь - он или она: по самую макушку сидит в своей диссертации. Смеется над Умницей Невежда (кстати, он смеется или она?); иной, мол, Тупица живет, горя не знаючи, а ты, Умница, ночей не спишь... Ты посмотри. Горемыка, как твой сосед Пройдоха живет! Как твой сосед Хапуга живет!

Действительно, посмотришь - руки опускаются. Не хочется диссертацию защищать.

Может, лучше прожить век Невеждой? Может, лучше прожить Ханжой, Пронырой, Продувной Бестией?

Попробуем ответить на этот вопрос. Вот вытащим Умницу из диссертации и все вместе ответим.

1978

СОРОКА-ВОРОНА КАШКУ ВАРИЛА...

Почему я, жаворонок, в чистом небе пою? Я бы с удовольствием пел где-нибудь в другом месте. На дереве, например. У нас отличные есть деревья, высокие, стройные. С такого дерева запеть - далеко слышно.

Так они что придумали? Я про наших птиц говорю. Разделили между собой все деревья, обсели, что называется, и пускают на них друг дружку по знакомству. Я тебя на свое, ты меня на свое.

Допустим, зяблик сидит на ольхе, а воробей на осине. Таи зачем ему, зяблику, пускать на ольху соловья? Он лучше пустит воробья: хоть воробей и не так хорошо поет, зато потом его, зяблика, к себе на осину пустит. И будет зяблик петь в двух местах: у себя на ольхе и у воробья на осине. А пустит еще дятла с акации - в на акации запоет.

А вы еще спрашиваете, потому у нас, вместо соловьиных трелей, сплошное чириканье. Они же все деревья обсели - не пробьешься.

Я тут недавно песенку сочинил. Наши говорят, с такой песней не стыдно и на тополь. Сунулся я на тополь - куда! Там уже свои чижики-пыжики, свои сороки-вороны.

- Не слишком ли, - спрашивают, - для вас высоко?

- Не слишком, - говорю, - я в небо поднимаюсь и выше.

- В небо - пожалуйста. А здесь все-таки дерево, солидная трибуна. Послушайте сначала, как другие поют.

Послушал я.

Знаете, как сорока-ворона кашу варила, деток кормила? Тому дала, тому дала, тому дала, тому дала, маленькому недостало. То же самое и у них. Они ведь, когда поют, больше про кашку думают, чем про песню. Где ж тут достанет маленьким - достало бы большим!

Наши говорят: одной кашкой сыт не будешь. Правильно говорят.

Обратите внимание: те, которые одной кашкой живут, никогда не бывают сытыми.

1982

ПАССАЖИР ЧИЖИК, ВЫЛЕТАЮЩИЙ ДО ХАРЬКОВА