Михаил Лермонтов - Том 6. Проза, письма

Постараюсь следовать советам вашим, ибо я уверен, что они служат к моей пользе. Целую ваши ручки. Покорный ваш племянник

М. Лермантов.

Р. S. Прошу вас дядиньке засвидетельствовать мое почтение и у тетиньки Анны Акимовны * целую ручки. Также прошу поцеловать за меня: Алешу * , двух Катюш * и Машу * .

М. Л.

<���Москва, февраль 1831 или 1832 г.>

Ma chère tante.

Вступаюсь за честь Шекспира. Если он велик, то это в Гамлете; если он истинно Шекспир, этот гений необъемлемый, проникающий в сердце человека, в законы судьбы, оригинальный, то-есть неподражаемый Шекспир — то это в Гамлете. Начну с того, что имеете вы перевод не с Шекспира, а перевод перековерканной пиесы Дюсиса, который, чтобы удовлетворить приторному вкусу французов, не умеющих обнять высокое, и глупым их правилам, переменил ход трагедии и выпустил множество характеристических сцен: эти переводы, к сожалению, играются у нас на театре. Верно, в вашем Гамлете нет сцены могильщиков, и других, коих я не запомню.

Гамлет по-английски написан половина в прозе, половина в стихах. — Верно, нет той сцены, когда Гамлет говорит с своей матерью, и она показывает на портрет его умершего отца; в этот миг с другой стороны, видимая одному Гамлету, является тень короля, одетая, как на портрете; и принц, глядя уже на тень, отвечает матери — какой живой контраст, как глубоко! [66]Сочинитель знал, что верно Гамлет не будет [67]так поражен и встревожен, увидев портрет, как при появлении призрака.

Верно Офелия не является в сумасшествии! хотя сия последняя одна из трогательнейших сцен! Есть ли у вас сцена, когда король подсылает двух придворных, чтоб узнать, точно ли помешан притворившийся принц, и сей обманывает их; я помню несколько мест [68]этой сцены; они, придворные, [69]надоели Гамлету, и этот [70]прерывает одного из них, спрашивая:

Гам<���лет> . Не правда ли это облако похоже на пилу?

1 придворный . Да, мой принц.

Гамлет . А мне кажется, что оно имеет вид верблюда, что похоже на животное!

2 придвор<���ный>. Принц, я сам лишь хотел сказать это.

Гамлет . На что же вы похожи оба? — и проч.

— Вот как кончается эта сцена: Гамлет берет флейту и говорит:

Сыграйте что-нибудь на этом инструменте.

1 прид<���ворный>. Я никогда не учился, принц, я не могу;

Гам< лет>. Пожалуста.

1 прид<���ворный>. Клянусь, принц, не могу (и проч. извиняется).

Гамлет . Ужели после этого не чудаки вы оба? когда из такой малой вещи вы не можете исторгнуть согласных звуков, как хотите из меня, существа одаренного сильной волею, исторгнуть тайные мысли?..

И это не прекрасно !..

Теперь следуют мои извинения, что я к вам, любезная тетинька, не писал: клянусь, некогда было; ваше письмо меня воспламенило: как обижать Шекспира ?..

Мне здесь довольно весело: почти каждый вечер на бале. — Но великим постом я уже совсем засяду. В университете всё идет хорошо.

Прощайте, милая тетинька: желаю вам здоровья и всего, что вы желаете; если говорят: одна голова хорошо, а две лучше, зачем не сказать: одно сердце хорошо, а два лучше.

Целую ваши ручки и остаюсь покорный ваш племянник

М. Лермантов.

Р. S. Поклонитесь от меня дядиньке и поцалуйте пожалуста деточек…

<���Москва, 7-го июня 1831 г.>

Любезный друг, здравствуй!

Протяни руку и думай, что она встречает мою; я теперь сумасшедший совсем. Нас судьба разносит в разные стороны, как ветер листы осени. — Завтра свадьба твоей кузины * [71]Лужиной, на которой меня не будет (??); впрочем, мне теперь не до подробностей. — Чорт возьми все свадебные пиры. — Нет, друг мой! мы с тобой не для света созданы; — я не могу тебе много писать: болен, расстроен * , глаза каждую минуту мокры. — Source intarissable! [72]— Много со мной было; прощай, напиши что-нибудь веселее. Что ты делаешь? — Про<���щай, друг> мой.

М. Лермантов.

<���Тверь, июль — начало августа 1832 г.>

Ваше Атмосфераторство! Милостивейшая государыня, София, дочь Александрова * !..

ваш раб всепокорнейший Михайло, сын Юрьев бьет челом вам.

Дело в том, что я обретаюсь в ужасной тоске: извозчик едет тихо, дорога пряма, как палка, на квартере вонь, и перо скверное !..

Кажется довольно, чтоб истощить ангельское терпение, подобное моему.

Что вы делаете?

Приехала ли Александра * , Михайлова дочь — и какие ее речи? всё пишите — а моего писания никому не являйте.

Растрясло меня и потому к благоверной кузине не пишу — а вам мало; извините моей немощи !..

До Петербурга с обоими прощаюсь.

раб ваш M. Lerma * .

Прошу засвидетельствовать мое нижайшее поч<���тение> тетиньке * и всем домочадцам.

<���Петербург, август 1832 г.>

Любезная Софья Александровна; до самого нынешнего дня я был в ужасных хлопотах; ездил туда сюда, к Вере Николаевне на дачу и проч., рассматривал город по частям и на лодке ездил в море — короче, я ищу впечатлений, каких-нибудь впечатлений !.. Преглупое состояние человека то, когда он принужден занимать себя, чтоб жить, как занимали некогда придворные старых королей; быть своим шутом !.. как после этого не презирать себя; не потерять доверенность, которую имел к душе своей… одну добрую вещь скажу вам: наконец я догадался, что не гожусь для общества, и теперь больше, чем когда-нибудь; вчера я был в одном доме NN, где, просидев 4 часа, я не сказал ни одного путного слова; — у меня нет ключа от их умов — быть может, слава богу! —

Вашей комиссии я еще не исполнил, ибо мы только вчера перебрались на квартеру * : — Прекрасный дом — и со всем тем душа моя к нему не лежит; мне кажется, что отныне я сам буду пуст, как был он, когда мы взъехали. — Пишите мне, что делается в странах вашего царства? как свадьба? * всё ли вы в Средникове * или в Москве: чай, Александра Михаловна * да Елизавета Александровна * покою не знают, всё хлопочут! —

Странная вещь! только месяц тому назад я писал:

И пришла буря, и прошла буря; и океан замерз, но замерз с поднятыми волнами; храня театральный вид движения и беспокойства, но в самом деле мертвее, чем когда-нибудь.

Надоел я вам своими диссертациями !.. Я короче сошелся с Павлом Евреиновым * : — у него есть душа в душе!

— Одна вещь меня беспокоит: я почти совсем лишился сна — бог знает, надолго ли; — не скажу, чтоб от горести; были у меня и больше горести, а я спал крепко и хорошо; — нет, я не знаю: тайное сознание, что я кончу жизнь ничтожным человеком, меня мучит.