Антон Чехов - Том 18. Гимназическое. Стихотворения. Коллективное

[ Генерал отяжелел и осовел от вина. Адель Карловна легкомысленно занялась корнетами и забыла о нем. Ему завидно, он сердится, брюзжит и собирается уезжать.

Настроение Софки тоже изменилось. Стало не то что грустно, а просто нашло какое-то недоумение на нее — и сковало ее. ]

Месяц скры[ л ] ваетсяза каменную стену утеса. Речка продолжа[ ла ] етшуметь, но ее уже не [ было ] видно [ больше ], и легкий, [ нежный ] свежийветерок [ задул ] [21] подуваетиз ущелья. [ — Зато ] На темн[ ом ] еющемнебе [ начали выступать ] одна за другой показываютсяяркие [ южные ] звезды.

[ Адель Карловна теперь дразнила корнета, все собрались возле нее, и она громко хохотала.

Генерал пыхтел, сердился и, наконец, подозвал свой фаэтон тройкой и уехал, ни с кем не простившись.

Князек снова пил, и опять все чему-то смеялись и говорили вздор. ]

Делать теперь ужерешительно [ было ] нечего. Все переделали, и все успело наскучить. Пили, пели, врали глупости, ели шашлык и опять пили, и все это надоело, и потому [ стали ] порасобираться.

[ Из ] Втемнот[ ы ] еразд[ авалось ] аетсяржанье лошадей; проводники, лошади, всадники — все [ смешалось ] мешаетсяв темн[ ый ] уюдвижущ[ ийся ] уюся[ клубок ] массу.

[ Не узнавали друг друга, отыскивали лошадей. Адель Карловну общими [22]] усилиями усаживали на лошадь, и опять поднялся гам. Не узнают друг друга, отыскивают лошадей… Шум, визг, сердитые голоса…

[ Софка отыскала свою маленькую гнедую лошадку под красным бархатным седлом. ] — Князь держ[ ал ] ит[ ее ] Софкинулошадь под уздцы [ и, что-то нежно бормоча про себя, обнимал ее за шею и, прижимаясь к ней ], нежно цел[ овал ] уетее в ноздри и голову и что-то бормочет.Лошадь смирно сто[ яла ] ит[ под этими ласками ] и только изредка переступа[ ла ] етс ноги на ногу.

— Позвольте, — и человек в длинной черкеске [ подошел к ] вырастает из земли передСофк[ е ] ой.

И прежде чем она успе[ ла ] ваетопомниться, он ловко [ схватил ] хватаетее на руки, [ посадил ] сажаетна лошадь, и в ту же минуту она [ почувствовала ] чувствует,как его усатоелицо [ близко придвинулось к ней ] касается ее лицаи какон [ грубо поцеловал ] целуетее прямо в губы. [ Она только удивилась, так внезапно это произошло, и не могла ] Происходит это так внезапно, что она не можетпонять, действительно ли это [ было ], или ей показалось только. Неприятное брезгливоечувство [ брезгливости поднялось в ней, ей ] овладевает ею,хо[ телось ] чется ейударить [ его ] нахалахлыстом, но его уже [ не было ] нет возле,и она не зна[ ла ] ет,кто он.

А князь все цел[ овал ] уетлошадь, целует без конца, и[ а ] черные силуэты всадников уже переезжа[ ли ] ютречку.

— Князь, пора! где вы, князь? Едемте! — [ звала Марья Ивановна, забывая теперь совершенно о существовании Софки. ] зовет [23] мама.

— Марья Ивановна, я ревную, что это в самом деле? [ вы ] Всё князь да князь! — Князь, голубчик, не откликайтесь!

— Что же, давайте перегоняться!

— Ну нет, силы не равные! [ потому что ваша и моя лошадь — большая разница. Потому что ваша лошадь это… ]

— Нагайку давай, Ассан!

[ — Адель Карловна, это измена, я ее кавалер, а она изменяет! — «Сердце красавицы!» — напевает актер. ]

[ Слышится ] Смех, шум каменьев, плеск воды в свежеющем воздухе. Эхо отчетливо повторяет все это, и гул стоит между каменными стенами балки.

Князь [ сел ] садитсяна своего иноходца, смешную мохнатую лошаденку.

Софка дер[ нула ] гаетза повод [ гнедого, который запрял ушами и насторожился ]. Едут.

[ Все, что сейчас с ней было, ошеломило Софку, недоумение еще больше сковало ее. ] Софка ошеломлена и в недоумении.Ребенком она привыкла к непрошенным поцелуям. Но тогда целовали все [ , и она не обижалась, — и целовали ] ипри всех. Но сегодня?

Проводник чей-нибудь или один из «них», гостей мамы?

«Как гадко, противно. И сказать некому [ , и еще самою будут бранить ], — засмеют и бранить будут».

Ей хочется плакать.

Княз[ ь ] екедет рядом и [ , повернувшись к ней, почти стоя в стременах, без умолку рассказывает ей про свою любовь; чистую, высокую, святую к одной проезжей петербургской grande dame. Князь ] изо всех сил стараетсяувер[ яет ] итьСофку, что она одна может понять его и чтоему страстно хочется все, все высказать ей о своей [ особенной ] необыкновенной,им одним изведанной, неземной любви.

[ — Вы поймите, она так хороша, так необыкновенно, чудно хороша, что не любить ее нельзя. Да вы видели ее, она жила на горе с своими детьми. Для нее я готов на все, на что хотите. И я мучаюсь, что не могу ничем доказать, как люблю ее, и сознаю что ей это вовсе не нужно.

И голос князя дрожит и прерывается. ]

— Когда я увидел [ ее в первый раз, то ] вас,я понял, что не жил до этого. Что-то особенное со мной произошло [24][ сделалось, и я был счастлив только, когда был возле нее. Что я для нее? Ничтожный мальчишка, ненужный и неинтересный! а она все-таки не пренебрегала мной, не гнала прочь, а утешала, говоря, что все это со временем пройдет.

— Она уехала, — продолжал он, — и, конечно, уже теперь забыла, что я существую, а ] Мне тяжело, и вот я пью, и езжу сюда, в горы, с этой пьяной компанией, и мне не легче…

[ Лес шумел…

В этом лесу всегда стоял шум — ровный, протяжный, как отголосок дальнего звона, спокойный и смутный, как тихая песня без слов, как неясное воспоминание о прошедшем. В нем всегда стоял шум, потому что это был старый, дремучий бор, которого не касались еще пила и топор лесного барышника. ] Высокие столетние сосны с красными могучими стволами стояли хмурою ратью, плотно сомкнувшись вверху зелеными вершинами. Внизу было тихо, пахло смолой; сквозь полог сосновых игол, которыми была усыпана почва, пробились яркие папоротники, пышно раскинувшиеся причудливою бахромой и стоявшие недвижимо, не шелохнув листом. В сырых уголках тянулись высокими стеблями зеленые травы; белая кашка склонялась отяжелевшими головками, как будто в тихой истоме. А вверху, без конца и перерыва, тянул лесной шум, точно смутные вздохи старого бора.