Андрей Курков - Смерть постороннего

- Да, буду.

Виктор сел в кресло.

Чуть больше года назад тут, рядом с ним, на широком подлокотнике кресла обычно сидела Оля, миниатюрная блондинка со вздернутым симпатичным носиком и вечноукоризненным взглядом. Иногда она ложила свою голову ему на плечо и словно засыпала, ныряла в свои мечты, в которых, возможно, ему места не было. Ему разрешалось присутствовать только в реальности. Но и в реальности он редко чувствовал себя нужным ей. Она была молчалива и задумчива. Что изменилось с тех пор, как она ушла, так и не объяснив ему свой уход? Теперь рядом стоял пингвин Миша. Молчаливый, но задумчивый ли? Что такое задумчивость? Может, это лишь слово для описания взгляда?

Виктор наклонился и отыскал взглядом глазки пингвина. Внимательно рассматривая их, он искал в них признаки задумчивости, но видел лишь грусть.

Участковый пришел без четверти три. Разулся и прошел в комнату. Его внешность не соответствовала его же фамилии - широкоплечий светловолосый и голубоглазый парень почти на голову выше Виктора, мог бы, наверно, оказаться скорее в сборной по воллейболу, чем в милиции, но все-таки именно он был участковым.

- Ну, где ваш зверь? - спросил он Виктора.

- Миша! - позвал Виктор и пингвин выбрался из своего закутка - из-за темнозеленого дивана.

Подойдя к Виктору, пингвин с интересом посмотрел на миллиционера.

- Ну вот, Миша, - сказал ему Виктор. Потом повернулся к участковому. - Извините, как вас зовут?

- Сергей.

Виктор задержал на участковом свой взгляд.

- Странно, - сказал он. - Вы совсем не похожи на еврея...

- А я не еврей, - улыбнулся участковый. - Моя настоящая фамилия Степаненко...

Виктор пожал плечами и вернулся взглядом к пингвину.

- Миша, - сказал он ему. - Этого человека зовут Сергей и он будет тебя кормить, пока я в отъезде.

Потом Виктор показал Сергею, где что лежит и дал ему запасные ключи от квартиры.

- Не беспокойтесь, - сказал, уходя, участковый. - Все будет в порядке!

10

В Харькове было морозно. Виктор, выйдя из поезда, сразу же понял, что гулять по городу ему скорее всего не придется - слишком легко он был одет.

Устроившись в гостинице "Харьков", он позвонил корреспонденту "Столичной", назвался.

Они договорились о встрече в кафе под Оперным театром.

Приблизился вечер - время встречи - и Виктор все-таки пошел по Сумской до Оперного, чувствуя, как липнет к коже лица мороз и руки немеют в карманах короткой дубленки.

Город серо нависал над тротуаром, прохожие спешили, словно боялись, что дома вот-вот начнут падать или осыпаться балконами, что давно перестало быть редкостью.

Еще минут пять, потом надо будет спуститься в подземные лабиринты под театром, заполненные барами, магазинами и кафе. Найти там двухярусное кафе с эстрадой и усесться сверху у бортика, лицом к эстраде. Да, надо будет взять стакан апельсинового сока и банку пива, но пиво не открывать.

Виктор спешил, хотя время встречи было растянуто на полчаса - с полседьмого до семи. Холод подгонял его.

"Возьму там что-то поесть, - думал на ходу Виктор. - Кусок горячего мяса..."

Подойдя к зданию театра, он увидел вход в цивилизованное подземелье. Из одной темноты, подсвеченной окнами вечернего города - в другую, яркоосвещенную подземными витринами.

На первых ступеньках, ведущих вниз, стояли две старушки с протянутыми руками и довольно молодой пьяница с лицом, потерявшим четкость линий.

Коридоры света вывели Виктора ко входу в кафе. За стеклянной дверью сидел омоновец в униформе и читал книгу. Он отвлекся на входящего Виктора.

- Куда? - спросил он не то, чтобы строго, но по-военному требовательно.

- Поесть... - ответил Виктор.

Омоновец кивнул и показал рукой вперед.

Виктор прошел мимо бара, у стойки которого пили пиво несколько с виду уголовных посетителей. Лысый бармен, встретившийся взглядом с Виктором, криво усмехнулся ему и словно бы откинул взгляд Виктора куда-то в сторону, мол иди и не оборачивайся!

Впереди показалось ярко освещенное пространство, оно словно притягивало к себе и Виктор прибавил шагу.

Остановился перед небольшой эстрадой, по бокам полукругом - два яруса столиков. Верхний всего на полметра выше нижнего.

Подошел к бару, заказал стакан апельсинового сока и банку пива.

- Все? - спросила барменша, крашенная толстая блондинка.

- А из мяса у вас что-нибудь есть? - спросил в ответ Виктор.

- Рыбный балык, яичница... - монотонно ответила она.

- Тогда все, - выдохнул Виктор. - Пока все.

Расплатившись, он уселся за столик в верхнем ярусе кафе, лицом к эстраде. Глотнул сока и еще сильнее почувствовал голод.

- Ладно, - подумал, - уже в гостинице поем, там есть ресторан.

Взглянул на часы - двадцать минут седьмого.

В кафе было тихо. За соседним столиком сидели два азербайджанца и молча пили пиво.

Виктор обернулся, окинул взглядом все кафе и вдруг какая-то вспышка на миг ослепила его. Он зажмурился, потер руками глаза, снова открыл их и увидел уходящего по коридору парня, в руке он держал фотоаппарат.

Виктор еще раз оглянулся, пытаясь понять: кого только что фотографировали. Но кроме него и двух азербайджанцев в этой части кафе никого не было.

- Значит, это кавказцев... - подумал он и снова глотнул жидкого апельсинового сока.

А время шло. В высоком стакане оставалось не больше глотка. Виктор уже посматривал на неоткрытую банку пива, думая взять еще одну и открыть.

К столику подошла девушка в джинсах и кожаной курточке. На голове, показывая безизъянную форму черепа, был туго повязан рокерский платок с узлом на затылке. Из-под узла торчал хвостик каштановых волос.

Она присела рядом и уставилась накрашенными глазками на Виктора.

- Ты не меня ждешь? - спросила и улыбнулась.

Виктор встрепенулся, напрягся, почувствовал себя неловко.

- Нет, - лихорадочно думал он. - Корреспондент ведь - мужчина... Хотя, может быть, он прислал ее вместо себя...

Виктор бегло осмотрел девушку, взглядом разыскивая сумку или портфель, в котором она могла бы принести нужные Виктору бумаги, но при ней была лишь малюсенькая сумочка, в которой не поместилась бы даже бутылка пива.

- Так что, дорогуша? Или времени нет? - снова напомнила она о себе и Виктор сразу понял, что он ждет не ее.

- Спасибо, - сказал он. - Вы ошиблись.

- Я вообще-то редко ошибаюсь, - проговорила она сладким голосом, поднимаясь из-за столика. - Но все бывает...

Виктор, оставшись один за столом, с облегчением вздохнул и снова посмотрел на неоткрытую банку пива. Потом на часы. Без четверти семь. Пора бы уже ему появиться.

Но собкор так и не появился. В полвосьмого Виктор опустошил банку пива и ушел.

Поел уже в гостинице, в ресторане. Потом поднялся в номер и снова позвонил собкору, но длинные гудки продолжались и продолжались, пока Виктор не опустил трубку на место.