Николай Львов - Лубянская справка

А Мишаня твердил свое: "Этим ты не болен, а на Сузи ты не женишься. Потому как "открытое окно". Один в Ленинграде, вроде тебя, тоже шел пьяненький по Марата - белая ночь, тишина... Глядит - окно открыто. Заглянул - стол посреди комнаты, никого нет, на столе водка, закуска, вот, думает, красота! Выпил, закусил, огляделся, а за ширмой баба голая спит и во сне стонет, мается - ждала кого-то, наверное... Ну, он и полез на нее... Восемь лет дали". - "Ах, если бы ты был прав!.." - лихорадочно твердил И.О. В такие моменты он готов был пожертвовать ногой, рукой, чем угодно, лишь бы только Сузи не коснулась тлетворная тень этого. Но как только в руках у него оказывалась очередная справка, тут же он выпрямлялся и, сверкая глазами, как Суворов, готов был брать штурмом свои бразильские Альпы.

А Сузи... Сузи была занята по горло: проводила среди всех своих влиятельных родственников мощную кампанию - выбор сделан! - она приняла решение, и никто не помешает ей связать свою жизнь с любимым человеком. Но, к ужасу И.О. и "конторы", где-то существовал ее грозный папа. Что-то он скажет, когда осознает неотвратимость катастрофы - ведь в спокойный, стерильный поток родовитой крови Альваресов, Домингесов и прочих Ампаресов врывается какой-то мутный славяно-азиатский арык!

И наконец настал один из самых трепетных дней в жизни И.О. - день, когда отец Сузи специально прилетел в Москву, чтобы встретиться со своим невесть откуда свалившимся и, по донесению тетушек, дядюшек и некоторых специалистов из посольства, весьма возможным будущим зятем, необыкновенное влияние которого на дочь возбуждало в папаше, с одной стороны, животный ужас, а с другой - чисто музейное любопытство взглянуть на монстра с ослиными ушами, волосатым лицом и глазом на затылке. Тем не менее, отец в Москве зря времени не терял, сделав заодно несколько выгодных контрактов и отдав распоряжение, чтобы в "метрополевской" чайной был заказан стол для друзей Сузи и ее возлюбленного. (Подумать только! Наследница миллионов и одна из самых прекрасных женщин мира - мира! - с этим красным оборвышем!!!) Вечером он отправился еще и насладиться русским балетом (что значит деловой человек), - так что "контора" пришла встречать его к колоннам Большого театра. Но поскольку балет затянулся (или время встречи специально так было назначено), Мишаня, Крепыш, Гольстман и сам И.О. вынуждены были торчать между этими колоннами больше часа. "Все это штучки пройдохи миллионера, - мрачно шипел И.О. - Уж он-то знает, как сбить с толку!" В душе И.О. происходило нечто, отнюдь не подобающее такому событию: он вдруг поддался панике, снова в мозгу закопошились всякие подозрения, и он почувствовал какую-то во всем зыбкость - как будто вместо асфальта под ногами у него оказались болотные кочки. Он даже в весе потерял - и пиджак вдруг оказался несколько не впору, и брюки мешковаты; руки стали потеть, и самое ненужное в такой ответственный момент - он ясно понял, что вся эта игра для него проиграна начисто. Мало того - он не только потерял Сузи, но и лишился всего, что он мог иметь в будущем без нее: они таких, как он, не прощают, - повыдрючивался, поиграл в свободу, вот теперь и плати! Что им до того, что он талантлив, умен, чувствителен, - да мало ли их, талантливых, на свете! Послушные нужны да исполнительные, а всех чувствительных - к ногтю, всех их - в бараний рог, в порошок! И точно в подтверждение его мыслей, из-за колонны как бы случайно выглянула любопытная рожа - "ребята" не церемонились...

Встреча с "папашей" ошеломила и буквально потрясла И.О. Как только из театра стали выходить зрители, И.О. охватило необыкновенное возбуждение, болотные кочки мгновенно исчезли, и он с восторгом ощутил, как у него появляется то прекрасное, редкое вдохновение, когда он может все, когда он точно вырастает над всеми и у него в руках оказываются ниточки-вожжи, пристегнутые к душам и воле каждого человека, попадающего в его аферу, какое счастье держать в узде строптивого жеребца и заставлять его прыгать через барьеры и танцевать польку!

А "папаша" оказался конем что надо! В какую-то десятую долю секунды, когда И.О., дрожа от напряжения, вглядывался в глаза бразильского миллионера, на одной руке которого висела его принцесса Сузи, а на другой ее канадская подруга балла на полтора, если учитывать добавочный балл за иностранное происхождение, - он, будто сложнейшая вычислительная машина, всей своей химией, всеми клетками тела и мозга перебирал тысячи возможных ходов и приемов, как оседлать этого откормленного, наглого, полного сил тяжеловоза, и чудом выбрал самый правильный - у него в мозгу мелькнул сложнейший трюк какого-то гениального футболиста, в виртуозном повороте забившего гол в ворота противника, - и тут И.О. понесло! Град вопросов, шуток, испанских, итальянских и португальских слов, непристойностей, анекдотов, несколько па ча-ча-ча, какие-то детали кофейного производства и экспорта сухофруктов (основного бизнеса "папаши"), архитектура новой столицы, Ороско, Сикейрос, крокодилы, анаконды и, конечно же, бразильский футбол - все это посыпалось на голову видавшего виды бразильского министра, который настолько не ожидал подобной атаки, что у него хватило ума только хохотать на протяжении всего этого коротенького пути от Большого театра до гостиницы "Метрополь".

И только перед самой дверью ресторана И.О. остановился и, взяв за руку Сузи, торжественно, не совсем правильно грамматически, но очень взволнованно произнес: "А теперь, дорогой мистер Альварес-Домингес и так далее, я сразу должен заявить вам при свидетелях как с моей стороны, так и со стороны Сузи, что мы, во-первых, любим друг друга и друг без друга жить не можем, время это уже успело показать, правда, недостаточно продолжительное, но зато очень насыщенное, что очень хорошо известно нам с Сузи; и поэтому, дорогой мистер Альварес-Домингес и так далее, я торжественно, искренне и с полной ответственностью прошу руки вашей дочери и заверяю вас, что буду вечно любить ее, защищать от врагов и болезней, кормить лучшей пищей и одевать в самые прекрасные одежды, а также нарожаю вам сколько хотите внуков и внучек и сделаю ее самой счастливой женщиной на земле! И не обращайте внимания на то, что я говорю об этом здесь, в коридоре, просто внутри нас будут слушать лишние уши, - да вот, кстати, они и здесь слушают, но это неважно... И еще одно... - Тут он сделал коротенькую паузу, чтобы отдышаться. - Как бы ни вышло впоследствии, вдруг мы с Сузи не поженимся, хотя это будет несчастьем не только для меня, но и для вашей единственной дочери, - эту часть И.О. постарался произнести особенно убедительно, - в общем, что бы ни случилось впоследствии, позвольте мне сегодня, дорогой Лопес, называть вас просто папой!"