Александр Пушкин - Том 6. Художественная проза

После слов «стали до них доходить»:

Своенравный свет беспощадно гонит на самом деле то, что допускает в теории.

После слов «предметы, им покидаемые навек»:

Целый день он думал о графине D., следовал сердцем за нею, казалось, был свидетелем каждого ее движенья, каждой ее мысли; в часы, когда он обыкновенно с нею видался, он мысленно собирался к ней, входил в ее комнату, садился подле нее, разговаривал с нею — и мечтание постепенно становилось так сильно, так ощутительно, что он совершенно забывался.

После слов «и они поскакали»:

Ибрагим не мог опомниться. Прошедшее казалось ему сном. Он вновь сидел подле Петра, он видел и слушал вновь великого человека, близ коего провел он свое младенчество. Дорогою государь весело с ним разговаривал о разных предметах. Между тем въехали они в Петербург.

После слов «возвратился домой» (окончание главы V):

На другой день, следуя во всем советам государя, приехал он к Гавриле Афанасьевичу и был принят как жених, хоть и не мог видеть свою невесту. Ему сказали, что она ушиблась, прыгая неосторожно с своими подружками. С тех пор Ибрагим всякий день ездил к своему будущему тестю и своим почтительным и ласковым обхождением, кротким и образованным умом во время болезни Натальи Гавриловны снискал не только дружество отца, но и уважение князя Лыкова и благосклонность доброй Татьяны Афанасьевны, которая не раз со вздохом говорила своему брату: «Лучшего жениха грех нам и желать; а жаль, что он арап».

После слов «маленькую mijaurée?»:

— Нет, — отвечал Ибрагим, — я женюсь конечно не по страсти, но по соображению, и то если она не имеет от меня решительного отвращения.

В черновой рукописи было:

После слов «лишние страницы»:

Твое замечание о романических героях и героинях справедливо. Романы основаны на любви. Мужчины почти не знают любви: они развлечены честолюбием etc.

После слов «разве не аристократка?»:

Недавно кто-то напомнил эпиграмму Давыдова какой-то спелой кокетке, которая смеялась над его демократическою склонностью к субреткам: que voulez-vous, Madame, elles sont plus fraîches… Многие приняли сторону дам большого света, утверждали, что любовь питается блеском и тщеславием.

Черновая редакция предисловия:

Сердечно радуюсь, что рукопись, которую имел я честь вам препроводить, показалась вам достойной некоторого внимания. Спешу исполнить волю вашу, доставляя вам все сведения, кои мог я получить касательно покойного моего друга.

Петр Иванович Д— родился в Москве в 1801 году от честных и благородных родителей. Будучи младенец, лишился он отца своего, Ив. П. Д., коллежского асессора и кавалера. П. И. воспитывался во втором кадетском корпусе, где, несмотря на чрезвычайную нежность здоровья и слабость памяти, оказал он довольно значительные успехи в науках. Его прилежание, хорошее поведение, скромность и доброта заслужили ему любовь наставников и уважение товарищей. В 1818 году был он выпущен офицером в Селенгинский пехотный полк, в коем он и служил до 1822. В сие время лишился он матери, и расстроенное здоровие принудило его взять отставку. Он поселился в Нов… уезде, в сельце Горюхине, где и провел остальные дни краткой своей жизни.

Быв его опекуном, желал я сдать ему его имение на законном основании, но П. И. по природной беспечности никогда не мог решиться пересмотреть счетные книги, планы и бумаги, мною ему представленные. Насилу уговорил его поверить по крайней мере расход и приход последних двух лет, но он довольствовался пересмотром одних итогов, по коим заметил, что число кур, гусей, телят и прочей домашней живности умножилось почти вдвое, благодаря хорошему надзору, хотя, к сожалению, число мужиков значительно уменьшилось по причине повальной болезни, свирепствовавшей в нашем краю. Предвидя, что беспечность его характера не допустит его заниматься хозяйством, я предлагал ему продолжение своего управления, на что он не согласился, совестясь налагать на меня лишние хлопоты.

Я советовал ему по крайней мере пустить крестьян на оброк и тем избавить самого себя ото всякой хозяйственной заботы. Предположение мое было им одобрено, однако не привел его в исполнение за недосугом . Между тем хозяйство остановилось, крестьяне не платили оброка и перестали ходить на барщину, так что не было во всем околотке помещика, более любимого и менее получающего дохода.

В окончательную редакцию предисловия не вошли следующие места:

После слов «в село Горюхино, свою отчину»:

Описание приезда его, почерпнутое мною из его рукописи, мне им подаренной, полагая, что вам оное любопытно будет, здесь прилагаю. (Здесь выпущен довольно длинный отрывок * из одной пространной рукописи, нами ныне приобретенной и которую надеемся издать, если сии повести благосклонно приняты будут публикою.)

После слов «друг с другом не сходствовали»:

В доказательство сего приведу пример. Перед обедом, какая бы ни была погода, осматривая поля и работы или занимаясь охотою или просто прогуливаясь, обыкновенно езжу я верхом, что здоровию моему отменно полезно и даже необходимо. П. И., не имев привычки к верховой езде, долго опасался следовать моему примеру, наконец решился потребовать лошадь. Я приказал для него оседлать самую смирную изо всей моей конюшни — и поехал шагом, ибо рысь могла показаться ему с непривычки ездой слишком опасною и беспокойною, к тому и лошадь его давно от нее отвыкла. П. И. сидел довольно бодро и начинал уже приноравливаться к движению коня — как я, подъехав к риге, на которой молотили, остановился. Следуя моему примеру, и лошадь П. И. стала. Но он от внезапного сотрясения потерял равновесие, упал и расшиб себе руку. Сие несчастие и смех, от коего не мог я воздержаться, не помешали ему и впредь сопровождать меня в моих прогулках, и впоследствии приобрел он некоторый навык в верховой езде, в сем столь же полезном, как и благородном упражнении.

В рукописи имеются места, исключенные из окончательного текста:

После слов «окружена была искателями»:

В числе новых двое, казалось, оспоривали между собою первенство, удалив всех прочих соперников. Один на них был сын уездного предводителя, тот самый маленький улан, который некогда клялся в вечной дружбе бедному нашему Владимиру, но ныне хохотун, обросший усами и бакенбардами и смотрящий настоящим Геркулесом. Другой был раненый гусарский полковник, лет около 26-ти, с Георгием в петлице и с интересной бледностию (как говорили тамошние барышни).

После цитаты из Петрарки:

Правда и то, что уланский Геркулес, казалось, имел над нею особенную власть: они были между собою короче и откровеннее. Но всё это (по крайней мере с ее стороны) походило более на дружество, чем на любовь. Заметно было даже, что волокитство молодого улана иногда ей досаждало, и редко его шутки приняты были ею благосклонно. Раненый гусар менее шумел и смеялся, но, кажется, успевал гораздо более.