Василий Жуковский - Том 4. Одиссея. Проза. Статьи

В замечаниях на комедию «Горе от ума»… — Имеется в виду статья Киреевского «„Горе от ума“ на Московском театре», в которой автор осуждал преклонение перед иностранцами. Эту статью Николай I истолковал как «самую неприличную и непристойную выходку на счет находящихся в России иностранцев», имея, конечно, в виду тех «иностранцев», которые занимали важнейшие государственные посты в России. Жуковский, хорошо понимая, о каких иностранцах идет речь, в своем письме сделал тактический ход, уверяя Николая I, что Киреевский якобы «не разумеет тех достойных уважения иностранцев, кои употреблены правительством».

Его мать выросла на глазах моих… — Мать И. В. Киреевского Авдотья Петровна (по второму мужу Елагина) была племянницей Жуковского.

Проезжая через Петербург… — В январе 1830 г. Киреевский гостил у Жуковского.

Из Берлина поехал он в Мюнхен, к брату… — Имеется в виду Петр Васильевич Киреевский (1808–1856) — фольклорист, впоследствии славянофил.

Открывшаяся в Москве холера… — Эпидемия холеры началась осенью 1830 г.

Он имеет врагов литературных… которые и здесь, в Петербурге, и в Москве срамят русскую литературу… — Имеются в виду Булгарин и Греч, а также редактор «Московского телеграфа» Н. А. Полевой, занявший в начале 30-х гг. резко отрицательную позицию по отношению к Пушкину, Дельвигу, Баратынскому, Вяземскому.

Этим людям всякое средство возможно… — Жуковский здесь намекает на политические доносы, которыми был известен Булгарин.

…но уже на первом шагу дорога его кончена. — Киреевскому, отданному под надзор полиции, было запрещено выступать в печати.

32. И. И. Козлову. 27 января <8 февраля> 1833. Верне, близ Веве *

Впервые (с пропусками) — «Русский архив», 1867, № 5–6. Иван Иванович Козлов (1779–1840) — поэт и переводчик. Жуковский был одним из самых близких и заботливых друзей Козлова, пораженного слепотой и параличом.

…или Жилля от Мёрдера. — Флориан Антонович Жилль преподавал французский язык иаследнику престола, великому князю Александру Николаевичу; Карл Карлович Мердер, генерал-адъютант, — воспитатель наследника престола.

…напомнят тебе и Руссо и Юлию. — Жан-Жак Руссо родился в Женеве; Юлия — героиня романа Руссо «Новая Элоиза», действие которого происходит в Швейцарии.

В Шильоне, на Бониваровом столбе вырезано его имя… — Байрон в поэме «Шильонский узник» воссоздал образ женевского патриота и республиканца Франсуа Бонивара, проведшего шесть лет (с 1530 по 1536 г.) в подземелье Шильонского замка.

…нет ничего скучнее «Новой Элоизы»… — Жуковский недооценивает художественное значение романа Руссо, оказавшего большое влияние на европейскую литературу второй половины XVIII в.

Он не принадлежит к поэтам — утешителям жизни. — Жуковскому, при всей его любви к Байрону, остался чужд бунтарский, революционный романтизм великого английского поэта.

Я был в Эмсе, когда умерла Радзивил Витгенштейн… — Имеется в виду Стефания Доминиковна Витгенштейн (урожд. Радзивилл) — жена сына фельдмаршала П. X. Витгенштейна, умершая 26 июля 1832 г. в двадцатитрехлетнем возрасте.

…пожми за меня руку Муравьеву. — Андрей Николаевич Муравьев (1806–1874) — поэт и религиозный писатель, автор трагедии из времен крестовых походов «Битва при Тивериаде», отрывки из которой были напечатаны Пушкиным во 2 томе журнала «Современник».

По глупой критике, напечатанной в «Северной пчеле»… — Имеется в виду рецензия на спектакль «Битва при Тивериаде», поставленный в 1832 г. и не имевший успеха.

…сердечное почтение графине Лаваль и дружеский поклон Борху. — Софья Ивановна Лаваль (1809–1871), вышедшая в 1833 г. замуж за камергера, графа Александра Михайловича Борха (1804–1867).

Татьяна Семеновна Вейдемейер — близкий друг И. И. Козлова.

33. Н. А. Маркевичу. 24 февраля 1834, С.-П<���етер>бург *

Впервые — «Москвитянин», 1853, № 12. Николай Андреевич Маркевич (1804–1860) — поэт, украинский этнограф и историк.

…ваших «Украинских мелодий»… — Имеется в виду сборник Н. А. Маркевича, вышедший в 1831 г.

Вы принялись разрабатывать богатую мину… — Мина — от французского слова mine — рудник, жила, неисчерпаемый источник.

…вы обогатили свои «Мелодии»… примечаниями… — В подробных примечаниях к «Украинским мелодиям» содержатся исторические и этнографические сведения об Украине.

Если вам неизвестно это собрание баллад… — Имеется в виду издание «Баллады и повести В. А. Жуковского», вышедшее в 1831 г.

34. С. Л. Пушкину. Февраля 15 <1837, Петербург> *

Впервые (в другой редакции) — «Современник», 1837, № 5. В настоящем издании печатается черновик письма Жуковского к отцу поэта — Сергею Львовичу Пушкину, опубликованный П. Е. Щеголевым в его книге «Дуэль и смерть Пушкина», П., 1916. Предпочтение, которое отдается первоначальной, черновой редакции, объясняется тем, что в письме, напечатанном в «Современнике» под заглавием «Последние минуты Пушкина», Жуковский по цензурным соображениям изъял все драгоценные подробности, связанные с дуэлью и теми фактами, которые ей предшествовали. В этом очищенном варианте письма отсутствует даже самое слово «дуэль», упоминать о которой было запрещено, и смерть поэта воспринимается как следствие неведомой и роковой болезни. Отсюда неизбежное искажение тех подлинных слов, которыми Пушкин обменивался с лечившими его врачами, искажение общей картины последних дней Пушкина.

Публикуемый черновик письма Жуковского представляет собой очень большой интерес богатством фактического материала, обилием остро схваченных и мастерски зафиксированных подробностей. Рассказчик, будучи близким другом Пушкина, стоял у его смертного одра, и читатель получает сведения о последних часах поэта из первых рук. Это придает некоторым страницам письма волнующую достоверность документа. Тем не менее, составляя в начале февраля 1837 г. свое письмо, Жуковский задался целью не только сохранить для современников и для потомства облик умирающего Пушкина. Он поставил перед собой и другую, более сложную задачу: реабилитировать в глазах царя крамольного поэта, защитить его творческое наследие, ибо неопубликованные пушкинские рукописи находились под надзором шефа жандармов Бенкендорфа. Это обстоятельство побудило Жуковского пренебречь исторической истиной и, вопреки хорошо ему известным фактам, изобразить Николая I благотворителем, исполненным отеческой нежности наставником и другом Пушкина. А в соответствии с этой вымышленной схемой умирающий Пушкин превратился под пером Жуковского в верноподданного и елейного христианина, проникнутого любовью и признательностью к царю. Стремясь во что бы то ни стало примирить Николая I с покойным поэтом, Жуковский не останавливался перед искажением некоторых фактов. Это, конечно, наносит ущерб его письму о последних днях Пушкина.