Дмитрий Мамин-Сибиряк - Малиновые горы

- Скоро помру... - говорил он Сохачу, когда тот приходил его проведать. - Вот только птица отлетит в теплую сторону, и я за ней...

- Пожалуй, и то помрешь, - соглашался Сохач. - Все мы так-то: живем долго, а помрем в один день.

К осени на сайме у Тараса Семеныча поселилась его племянница, совсем маленькая девчонка. Толку от нее было мало, а все-таки веселее, когда живой человек. Очень уж спать любила девчонка, и ночью ее не добудишься. Спит, как зарезанная. А все-таки лучше... Не так страшно, когда живой человек рядом.

- Эй, Матрена Ивановна, будет спать-то, - будил ее старик. - Спишь, как барыня городская...

Старик был убежден, что городские барыни только и делают, что едят и спят. Что им делать, барыням... Вот и Матрена Ивановна тоже дрыхнет, хоть из пушки в нее стреляй.

Было уже несколько холодных ночей с еще более холодными осенними утренниками, когда трава серебрилась от инея. Небо все чаще и чаще покрывалось тучами. Дул холодный северный ветер, точно гасивший последние летние краски. Птица уже грудилась в стаи. Старые учили молодых летать, и над озерами носились громадные стаи уток.

"Теперь уж шабаш: ничего мне больше не нужно, - думал Тарас Семеныч. Пусть все летят... да".

А по ночам его все сильнее и сильнее преследовали разные видения. Раз было так, что избушку окружили все убитые им звери и птицы... Старик дрожал от страха. Их было целое полчище, и все рвались в избушку. Он слышал, как в дверь царапались птичьи когти, как торопливо стучали козьи копытца, как рыл землю сохатый... Если бы все разом бросились на него - задавили бы в один миг.

- Господи, что же это такое? - стонал Тарас Семеныч.

И все это он убил, и все съел...

Когда приходил проведать Сохач, Тарас Семеныч ничего не рассказывал о своих ночных муках. Старый колдун еще посмеется и скажет, что так тебе и надо.

- Вот журавли полетят, и я с ними, - говорил Тарас Семеныч совершенно спокойно. - Что же? Будет, пожил!

Сохач молчал. Он не боялся думать о смерти.

Раз Сохач не был на сайме у Тараса Семеныча дня три и вспомнил о нем, когда услышал жалобное курлыканье первой журавлиной вереницы. Старику сделалось даже совестно, и он торопливо сейчас же отправился навестить приятеля. Когда он уже подходил к сайме, Чуйка жалобно взвыла.

"Ох, неладно..." - подумал старик.

Тарас Семеныч лежал мертвый. Коза убежала из своей загородки накануне, и это так его поразило, что старик уже не поднимался больше со своей лавки.