Дан Маркович - Жасмин

Ему надоело привидение изображать, он шагнул ко мне, еще, еще, и я вижу - ступает!.. бережно, осторожно, но настойчиво на лапы нажимает, на больные, и они держат его, держат...

Подошел... мы же его во весь рост никогда не видели! - он еще больше, чем я думал, спина по пояс мне, голова под мышку не пролезает... Прижался к ноге и стоит, чувствую, большое тепло от него струится. Я руку положил ему на спину, он вздрогнул, еще сильней ко мне прижался. Я даю ему хвост, он сначала не берет, потом подумал немного - и одним махом сжевал, только кость хрустнула. И второй хвост проглотил, из кастрюли, и я говорю ему:

- Жасмин...

А он сначала ничего, потом вижу, уши дрогнули, поворачивает морду и смотрит на меня. Не просто на глаза ему попался, как раньше было, а словно хочет что-то сказать... Впервые так посмотрел.

-Идем домой, Жасмин...

Он понял, немного отстранился, и мы двинулись с ним, сначала он рядом шел, поглядывал на меня, а потом все быстрей, и я вижу, он теперь здоровый, а я калека, но он далеко не уходил, отойдет метров десять и ждет меня.

x x x

Но это не все, Малов, прости мою занудность, еще одна история случилась, думаю, хорошая, хотя интим, говорить некрасиво, но без нее рассказ неполный, так что потерпи.

Иду, иду, и чувствую, камень в спине совсем взбесился, острыми углами бьется, ворочается, даже кожа от боли сморщилась... В одном месте на снегу скользкий твердый бугорок, а я совсем плохо стал соображать, наступил без сомнений, поскользнулся, снег коленом задел, ладонью, тут же выпрямился - а мне как ударит в спину утюгом плашмя... Тяжело толкнуло.

Почка, кончилось ее терпение. Значит конец.

Представляешь, наоборот, вышло, сразу легче стало, а потом, извини за интим, мне захотелось по маленькому делу, так сильно и неодолимо, что я еле успел к дереву отойти, стал за ним, народу, правда, никакого, а Жасмин не в счет, тоже ведь мужчина, должен понимать.

Так хотелось, а приготовился, и, представь, минут пять ждал, устал от стояния, а потом словно кран отворился, как если б не было воды и вдруг подали, помнишь, как у нас бывает, наверное, в Англии не так?.. - со свистом, ударами, хрипением... И так я облегчался с перерывами, наверное, минут десять, и сколько из меня изверглось - кровяных сгустков, слизи, гадости всякой... это уж никому не рассказать.

Оказалось, к лучшему, почка очнулась, возмутилась тряске, заворчала - и решила жить, как предсказывал хирург Аркадий Петрович, и даже скорей, чем он надеялся.

Во время моего извержения Жасмин сидел на снегу, чуть поодаль, и ждал, а когда увидел, что я пошел, встал и осторожно переступая, присоединился, шел рядом, не касался меня, хотя я шел неровно, устал за последние дни и меня слегка шатало... но я видел, что ему нравится идти со мной, и мы стали, наконец, друзьями.

Так потихоньку, не спеша, беседуя с тобой и друг с другом, мы не заметили, как вернулись.

Еще поели геркулесовой каши, немного поговорили, и у обоих сил никаких, заснули рядом, у батареи, он на полу и я, прислонившись к теплу.

x x x

Проснулся ночью, Жасмин спит, я на него упал, нам тепло.

Утром перетащу сюда самое нужное, позаимствую немного у тебя, у меня ведь пусто, прости. Поживу с Жасмином, с котами, им из подвала сюда легко пробраться. Пока не разберусь с квартирой, а потом видно будет, не загадываю теперь. За растения свои не беспокойся, буду поливать, как велел, через два дня на третий, и подкармливать удобрениями по выходным. Теперь уж я справлюсь обязательно, не бойся.

Я встал и нарисовал тебе картинку, называется "Мальчик с собакой". У мальчика голова получилась больше, чем я хотел, да еще шапка на ней, колпак, зато собака - точно наш Жасмин, и стоим мы в траве, на высоком берегу Оки, где, помнишь, с тобой стояли.

19 марта 2001 г. Пущино на Оке