Владимир Короленко - Том 8. Статьи, рецензии, очерки

Впрочем, не будем думать о человеке дурно и примем г. Мандрыку за то, за что он себя выдает. Пусть он будет просто г. Мандрыка, живущий в Каменец-Подольске и предающийся на досуге игре ума с педагогической окраской. Тогда и мы можем беседовать с г. Мандрыкой более или менее благодушно. Это, разумеется, не помешает нам сказать откровенно, что его «Житейский задачник» есть книга в высокой степени вздорная и ни к чему не нужная. Если верить предисловию, автор желал «дать детям упражнение, которое развивало бы наряду с арифметическими задачами (sic) изобретательность, находчивость и подготовило бы их к решению вопросов, поставляемых житейскими обстоятельствами». Но арифметический элемент в книжке отсутствует совершенно, житейский способен вызвать только улыбку (при сказанном выше условии — то есть что г. Мандрыка просто только г. Мандрыка и ничего больше!). «Было два бедных братца, и у них был только один тулуп и одна пара сапог. Настала зима. Стали мальчики ссориться и драться из-за тулупа и сапог. Как можно было их помирить, чтобы оба были довольны?» Ну, вот вам, читатель, первая задача г. Мандрыки. Как в самом деле сделать этих мальчиков довольными? Подарить им еще один тулуп и еще одну пару сапог? Нет, г. Мандрыка дает другое решение: «Назначить очередь, можно было употребить жребий». Буквально! Жребий вместо сапог, таково «житейское решение», и мальчики довольны.

Господин Мандрыка скромен. Он назначает свой задачник для детей. Но, в сущности, детям порой может крепко достаться от взрослых за исполнение советов г. Мандрыки. Вот, например — «высоко на яблоне висело яблоко. Пришла маленькая девочка и задумала достать яблоко. Что она могла сделать, чтобы достать его?» Это задача 12. Решение: «Сбить длинной палкой или стряхнуть; если длинной палки нет, связать короткие и прочее». В pendant [73]к этой, так и просится другая задача: садовник увидел, что дети палками сбивают яблоки и делают еще «прочее», не менее вредное для деревьев. Дети объяснили садовнику, что это их научил г. Мандрыка. Что сделает садовник с г. Мандрыкой? Не правда ли, вопрос очень интересный уже не для одних детей, но и для самого г-на Мандрыки.

Вообще, не одних детей имел в виду автор, составляя свой «житейский задачник», но все возрасты, все звания и все роды жизни. Вы мальчик, и вам взбрело в голову непременно кидать с чердака яички так, чтобы они не разбились. Господин Мандрыка вас научит. Но вот вы не мальчик, а служанка. Вы «принесли в кухню из лавки 4 булки и увидели, что уже кипит самовар; вы хотите разом внести в комнату самовар, подставку для него, булки и чайник. При этом самовар большой. Как это сделать?» (задача 52). И тут г. Мандрыка дает вам гибельный совет: «Взять подставку подмышку, булки в платочке повесить на руку, самовар с чайником нести в руках». Конечно, при этом у вас подставка выскользнет из подмышки (самовар большой), вы обваритесь кипятком, разобьете чайник и просыплете булки. Тогда в оправдание перед хозяином сошлитесь на г. Мандрыку и укажите решение задачи на стр. 36. Пусть ведаются с автором.

Но вот вы не горничная, а прислужник в кухмистерской и хотите (задача 58, отд. I) «нести в одной руке две полные тарелки супу». Лучше бы отказаться от опасного предприятия, но, если вам интересно, то послушайтесь опять гибельного совета: возьмите дощечку, поставьте на нее полные тарелки и держите одной рукой: хозяин или гости, которых вы обварите супом, пусть опять ведаются с г. Мандрыкой в гор. Каменец-Подольске.

Вы мужик, у вас лошадь с норовом, — она делает все наоборот. Раз вы хотели ее вести на паром и тянули за повод, она не идет. Что вы могли бы сделать, чтобы ввести лошадь на паром (задача 11, отд. II)? Вы догадываетесь и, не заглядывая даже в решение, тянете лошадь за хвост. Она, конечно, лягает и выбивает вам несколько зубов. Вы опять с претензией к г. Мандрыке. Извините-с! Он человек хитрый и, предвидя возможность печальных последствий, совсем не дал решения этой задачи. Догадайтесь сами. За хвост-то, конечно, за хвост. Иначе невозможно, но за последствия, как себе хотите, г. Мандрыка не отвечает.

Далее — вы отец семейства и «под вечер вышли навстречу своему семейству, которое должно было возвращаться из дальней части города». При этом улицы идут как-то так бессмысленно, что вы ничего не понимаете и, следуя советам г. Мандрыки, расходитесь с семьей и, чего доброго, встречаете на бульваре неприятное для отца семейства приключение.

— Вы — журавль (да, да — задача 40), устраивающий свое гнездо на болоте, покрытом травой и кустарником. Вы маленький червяк, ползающий по большому арбузу, — и в этих «житейских обстоятельствах» г. Мандрыка не оставляет вас своими советами.

Но вот вы прошли весь курс: в детстве кидали с чердаков яички и сбивали палками яблоки с деревьев, в более зрелом возрасте роняли самовары и обваривали гостей горячим супом. Разумеется, вас аттестуют дурно, и г. Мандрыка предвидит, что вы не кончите добром. И действительно, — вы арестант (увы! задача 100, последнего, III-го отдела!). У вас надеты на руках кандалы, и вам «надо переодеть (то есть переменить) рубаху». Положение ваше трудно, но г. Мандрыка не оставит вас в горе. Он вас научит, как снять рубаху, не скидая кандалов. Правда, он не может не чувствовать, что в значительной степени повинен в вашей печальной карьере, но все же… добрый он, право, этот г. Мандрыка! Мы охотно готовы признать это, только… ах, г. Мандрыка: устраните наши мрачные подозрения. Скажите правду: вы не директор народных училищ? По вашему задачнику не учат и не учатся подчиненные вам несчастливцы?.. Ради бога, г-н Мандрыка!..

1897

Книга 1. Изд. Б. Н. Звонарева. Спб. 1901.

Г-н Серафимович не новичок в литературе. Если не ошибаемся, уже около десяти лет назад появились в «Русских Ведомостях» его рассказы «На плотах» и «В тундре», в которых изображались картины нашего севера. Прекрасный язык, образный, сжатый и сильный, яркие, свежие описания и набросанные эскизно и бегло, но все-таки живые фигуры, — все это не прошло незамеченным для тех, кто читал эти очерки. К сожалению, после этого г-н Серафимович появлялся в литературе редко, и рассказы его, небольшие и отделенные друг от друга значительными промежутками времени, не суммировались в памяти широкой читающей публики. Теперь они выходят отдельным изданием.

В настоящем выпуске мы находим восемь рассказов. В первом из них («На плотах») полудикарь Кузьма гонит плоты вниз по небольшой северной речке. Перед читателем проходит ряд картин северной природы. «Тихо. Побелевшая ночь недвижно дремлет над водной ширью, над потопленными лесами… Белые туманы безжизненно висят над самой водой дымчатыми пятнами, отражаясь в зеркальной глади призрачными очертаниями…» Потом идут «берега высокие, речка легла в неширокое русло, вешние воды рвутся в узком месте. Плитка (плот) бежит, что карбас под парусами». Среди этих картин, набросанных сжато и красиво, одинокая фигура Кузьмы борется с сотнями многообразных опасностей. То мель, то подводный пень, то ветер, который грозит разметать плитку, а тогда — зимой голодная смерть… А то опять люди, чужие плоты на пути. Кузьма смотрит одинаково и на реку, и на коряги, и на людей. Рискуя надорваться, он стаскивает воротом плот, засевший на корягу, рискуя быть избитым до смерти, прорывается сквозь чужие плоты… Это еще человек внеобщественный, не имеющий понятия «о правах и обязанностях». Из «правления», где его судят, он спасается бегством, караван чужих плотов прорывает ударом, а перед бурей, где его физическая сила — нуль, просто напивается до потери сознания…