Афаг Масуд - Свобода

Но он ничего не мог сказать академику... Разговор врача с больным, как с товарищем по несчастью, не влезал в рамки ни практики, ни теории психиатрии. Это не соответствовало и врачебной этике, достоинству, более всего ценимым профессором.

Он обернулся, взглянул на академика - в его светло-голубые при солнечном свете глаза, в лицо с мелко подрагивающими морщинами... Он ничего не мог сказать академику... Это могло вконец расстроить и без того слабые нервы Сираджова.

Он обнял по-детски хрупкие плечи академика, усадил его на стул:

- Садитесь, мой дорогой...

Сейчас он обычными приемами успокоит его, отправит домой, а сам останется один на один с этими кошмарными снами здесь, в больнице, окруженный психическими больными и немногим отличающимися от них врачами...

В голове опять все смешалось... Ясно было одно: он жил нормальной, спокойной жизнью, пока однажды в собственном доме, в собственной постели неожиданно не провалился в очень глубокий, темный колодец, и в этом колодце, пожиравшем его своей сложностью, мраком, оказался, кроме него, еще один человек - этот хрупкий голубоглазый академик...

- Я не отказываюсь от своих слов. Но с одним условием... - сказал профессор. - Обещайте, что больше никто не узнает о нашем разговоре.

- Обещаю, - ни секунды не задумываясь, ответил академик.

...На всякий случай профессор решил еще раз вглядеться в его лицо, отыскать признаки указанного в медицинской карточке старческого склероза, но почти тут же отказался от своего намерения.

- Мне снятся точно такие же сны... - проговорил он, утирая платком с висков пот.

В то же мгновение тоскливый страх на лице академика исчез.

- И вы?..

- Да, и я...

- Те же...

- Все, что вы рассказывали... Молодой парень, остановка трамвая, темные переулки...

- Вы хотите сказать, что вам снится то же самое?.. - словно сам себе проговорил академик.

- Именно то же самое...

- Это невозможно, - с бессмысленным выражением на лице пробормотал академик. - Нет... ведь это совершенно невозможно, профессор... - Вдруг на него напал нервный смех. - Это... вы так успокаиваете меня?!.

- Нисколько...

- Послушайте... - лицо академика резко помрачнело, - вы, кажется, продолжаете обследовать меня?!. Профессор, прошу вас...

- Нет, все не так... - ответил профессор, теряя терпение, чувствуя, как душит его узел галстука. - ... Выслушайте меня... - профессор глубоко вздохнул, - оставьте ваши подозрения, прошу вас. Сейчас не место... Я внимательно выслушал вас, пожалуйста, послушайте теперь меня вы...

... Профессору было трудно говорить, в горле пересохло, язык распух. Он налил из стоящего на столе графина воды и, не предлагая академику, крупными глотками выпил весь стакан. Зазвонил селектор, напоминающий пожарную сирену. Профессор снял трубку.

- Да?

- Коллега?! - послышался на другом конце голос главврача.

- Да...

- Почему вы не принимаете больных?.. Это еще что за новости? - голос главврача звучал так, словно он разговаривает лежа.

- У меня больной... Сложный случай...

- Насколько сложный?..

- Чрезвычайно сложный... - раздраженно ответил профессор.

- Ну что же... - и главврач повесил трубку.

Профессор тоже опустил трубку на рычаги и снова утер пот с лица.

- Мы с вами, кажется, и в самом деле коллеги... но в чем, вот это мы сейчас совместно и должны выяснить. Если этот сон, или, как вы его называете, ад показывают только нам двоим, в этом, действительно есть какая-то цель. Что пока нам об этом известно: мы оба - ученые, обоим нам за семьдесят. Вы связываете сны с научной работой, которую сейчас ведете... Говорите, что написали что-то о Нем... предположим, что это так. Но что же сделал я?..

Академик сидел растерянный и онемелый, как человек, получивший неожиданную пощечину...

- Послушайте, - продолжал профессор, опершись о стол, - я понимаю, ваши нервы и без того расстроены... поверьте, и у меня с нервами не в порядке. Но сейчас не время подчиняться капризу нервов. Вы сами говорите, что с трудом приходите в себя после этих снов. А мы с вами не в том возрасте, чтобы не обращать внимания на такие вещи. Конечно, смерть неизбежна, никто из нас не вечен. Не знаю, как вы, но я хочу выяснить все до конца. Поэтому не мучайте меня. Вы ждете от меня помощи, а я говорю вам: без вашей помощи я ничего сделать не смогу... По элементарной причине - все это уже за пределами психиатрии...

Профессор умолк и посмотрел на академика. Тот, казалось, не понял ни слова из сказанного...

Вейсов вышел из-за стола и продолжил, расхаживая по кабинету.

- Начнем с того, что сны, как и отпечатки пальцев, индивидуальны и присущи лишь конкретной личности. То, что один и тот же сон во всех деталях и подробностях снится одновременно двум людям, на мой взгляд, невозможно ни с какой стороны. Вы согласны со мной?

Сираджов спокойно смотрел на него.

-... В таком случае мы должны отыскать какой-то процесс или причину, а может быть, неизвестную нам закономерность, порождающую это явление, принимаемой нами за абсурд...

Академик, казалось, все никак не мог решить для себя - содержится ли в словах профессора горькая истина, или это продолжение обследования, поэтому он плохо прислушивался к его словам.

Тот, оборвав себя на полуслове, остановился перед академиком.

- Вы все еще не верите мне...

Академик молчал ...В его маленьких глазках мелькнуло презрение. Потом он вдруг странно заворочался на стуле.

- Я устал... - проговорил он и встал, - мне казалось, вы поймете... Он взял свой портфель и, сгорбившись, пошел к двери. Потом вдруг обернулся и спросил: - Профессор, вы знаете, какого цвета ад?.. На сером берегу серого моря людей загоняют на серый корабль...

Академик умолк, будто комок снова перехватил ему горло... Или так показалось профессору?!.

...Тщедушный, вконец расстроенный, он на мгновение застыл у двери, потом обернулся.

- До свидания, профессор, - сказал он, и тихо выйдя из кабинета, притворил за собой дверь.

...После его ухода профессор долго стоял посреди кабинета, стараясь обрести утраченное равновесие.

... Надо было все обдумать... не спеша, терпеливо пропустить, как сквозь сито, последние месяцы, может, даже годы, все детально исследовать, перечитать внимательно литературу о сновидениях...

...Когда профессор вышел из больницы, шел дождь... На трамвайно остановке толпились люди... Но эта толпа, казалось, обжигает ему кожу. Он отошел в сторону и встал у газетного киоска. По противоположной стороне прошла группа людей, с национальными флагами в руках, распевая песню "Свобода", они, очевидно, направлялись к площади Свободы. Это были в основном небритые юноши в куртках и девушки-студентки, которые шли, смеясь и держа дружку под руки...

Чего они хотят, думал профессор, глядя сквозь мокрые стекла очков на это шумное сборище...