Наталия Медведева - Лень

В Беверли-Хиллз утром был ограблен шикарный магазин "Фрэд", и Виктор, естественно, хотел сообщить ей об этом, радуясь удаче коллег.

- Не поймали еще молодцов, Витька?

- Если они не мудаки и не скрываются у своих чернушек, то хуй их теперь найдут. Поехали посмотрим.

"Фрэд" ограбили черные ребята. Трое. Четвертый сидел в лимузине.

- Заезжай за мной, а то Алка машину взяла. Заодно у меня там дело есть, поможешь...

- Все ясно. "Мерседес" нужен, то да се... Найди себе фуражку. Шоферы всегда в фуражках. Разыгрывать, так уж по-настоящему...

Верка кладет трубку и в который раз думает, что все это постыдно, мерзко, ужасно, противно... И только Алла и саша будто ничего не видят. А может, не хотят?.. На кухне она делает себе "Водка Гимлет".

В баре "Ромады-инн" их уже даже не спрашивают, что они будут пить. Персонал отеля дружески улыбается парочке, навещающей их три-четыре раза в неделю после ленча. Иногда ленч заказывается в номер, и Виктор тогда уходит в ванную - она сама подписывает счет и дает доллар-два на чай юношам, вкатывающим стол на колесиках. И Виктор только после их ухода появляется из ванной с полотенцем на бедрах.

Сейчас она шла в свою ванную, прихватив сигареты и стакан, пересекая 58 кв. метров ливинг-рум, проходя коридор и оставляя ванную саши и гостей слева, зайдя в спальню и уже затем в свою ванную. На двери висела табличка "Кип аут". Ванная была ее комнатой. Сбросив халат, она стала втирать в тело ароматный крем с блеском. И поймала себя на том, что особенно старается в местах, за которые любил хватать ее Витька - низ ягодиц, мягкость внутри ляжек... "Факин Виктор! Факин Я! И Факин саша!"

Муж саша обычно был усталым и пьяным. Витька же никогда не упускал возможности еще подпоить "сашульку", как нежно он стал его называть. Он подзывал своим пухлым пальцем с острым ногтем официанта и заказывал "бренди стрейт"... Довольный хозяин ресторана крутил черный ус... Верка вскакивает из-за стола, уронив стул и успев показать глазами Виктору на туалет. Она стоит там в нише между "М" и "W". А Виктор долго не приходит. Когда же он наконец появляется, она хватает его за лацкан пиджака и глупо ударяет его кулаком в грудь: "Зачем ты его спаиваешь, еб твою мать!? И что это за подколки сашулька-хуюлька?! Я тебя ненавижу! Проклятый Витька!" Он улыбается и держит ее за запястья: "Я тебя тоже. Поэтому мы и спелись..." И он умудряется поцеловать ее в шею. "Проклятый Витька!" - ничего более оскорбительного не приходит ей в голову.

"Беспринципная пизда", - подумала она, надевая трусики. Лоскутки шелковые. А принципы, если они у нее и были, - как ношение трусов: часто она ходила без них. Нырнув в льняной сноп - синее платье с "вылинявшими" цветами на нем, она подумала, что подделками занимались не только в русско-еврейской общине. Покупая платье на Родео-драйв, в только что открывшемся бутике, она видела пожилую корейскую женщину, а вернее, ее сгорбленную спину, за чуть приоткрытой дверью - та, видимо, пришивала, пристрачивала к только что пошитым платьям этикетки фирмы "Мишель Домерк. Парис"... Рябиновые ногти скользят в шелковую замшу "Мод Фризона" и как икринки - или семговые яйца, продающиеся в "Дэли" у Мильки из Одессы по 6.99 за паунд, - выглядывают из дырочек на носках босоножек. Мыть волосы нет времени, и они затягиваются сиреневым шарфом. Глаза закрываются шпионски-черными очками, и губы, цвета перцовки уже, шепчут "факин бич". Все это покрывается дюжиной брызг из флакона "Боргеза".

Вера спустилась в гараж к прохладному серебристому "Мерседесу-300-Дизель". Повернув ключ на полоборота и подождав, когда загорится желтая лампочка сигнал того, что мотор готов (недостаток не самой дорогой модели "мерседесов"), полностью включила зажигание.

С полиэтиленовым пакетом в руке Витька стоял перед своим домом. Да, у него был дом, бассейн, гараж на две машины, жена Алла, сын. И - постоянная любовница. Он стоял и улыбался. Довольный, видимо, жизнью. Показывал свои ровные белые зубищи. Которыми всегда кусал Веркин сосок. Сначала правый, а потом, "чтобы не обидеть", левый. "Невинное созданье", - думает, ненавидя его, постоянная любовница.

- Где твой Яшка? - спрашивает она, когда Виктор садится в машину. Яшка это его и Аллы сын.

- В детском садике. Мне надо будет его забрать, подвезешь?

В отличие от большинства детей эмигрантов, Яшка ходил в американский детсад. По настоянию Аллы. Витьку это злило. Он часто не понимал, что лопочет его трехлетний сын...

Они переезжают Беверли-бульвар, границу, оповещающую о том, что вы въезжаете в Беверли-Хиллз. Во всем мире при этих словах у людей в мозгу возникают фантастические картины из всего самого дорогого и знаменитого. С ними ничего этого не происходит. Тем более что Витька сам живет почти в Беверли-Хиллз.

- Я-то тебя подвезу. Смотри только, чтобы твой Яша потом не играл в Веру и папу. Как это уже было.

В воскресные полудни, когда основная часть эмигрантов, особенно пенсионеры, отправлялась на просмотр какого-либо советского киношедевра, их компания из шести-девяти человек плюс дети ехала на "сандэй бранч". Большой популярностью пользовался отель "Маркиз" в Вествуде.

Вера ненавидела эти бранчи. Эту компанию. Себя в ней. Но муж саша кричал: "Ты мне жена или кто?" Витька звонил: "Верок, ну чего ты будешь одна сидеть?" (А ей именно хотелось одной, одной посидеть!..) И она надевала солнечные очки и ехала с ними - надоевшими друг другу, подъебывающими друг друга и наверняка поебывающими. Их сажали в залу на террасе. По стенам вился плющ. В зеркалах отражались вазы с экзотическими калифорнийскими букетами. Подушки плетеных кресел и стол были затянуты в салатно-розовый котон, официант, разливающий шампанское, в белый смокинг с пурпурной бабочкой. Все было красиво и... противно ей, не чувствовавшей себя на месте. Метрдотель уже не беспокоился, что их компания поедает куда больше, чем на 22 доллара с человека - стоимость воскресного бранча, шведского стола. Кока-колы, соки, бренди и пиво ежеминутно подносились к столу, и это уже не входило в стоимость. Три скрипача обычно появлялись к десерту. Виолончелист приходил с раскладным стульчиком. Виктор платил и говорил Верке через стол: "Пусть сыграют ту, что в прошлый раз..." Она говорила. А смешной Яшка и девочка Роза залезали под стол и целовались. Когда их спрашивали, что они там делают, Яшка отвечал: "Мы иглаем в папу и Велу!" И никого не удивляло, что сын хочет быть как папа, а девочка Роза - как самая красивая в компании Вера.

- Что у тебя в пакете? - Они едут по Вилшеру, рядом с рекламным домиком из стекла, в котором выставлен на крутящейся платформе "стац", умопомрачительный автомобиль - хромовые переплетающиеся трубы, черный лак, запасное колесо на капоте... Сто тысяч долларов.