Николай Мисюк - Ночной вызов

Возможно, исследования Пескишева еще долго оставались бы незамеченными, если бы в Энск не приехал министр здравоохранения, который проявил к ним интерес. Посетив клинику нервных болезней, он предложил Федору Николаевичу подробно написать ему о проделанной работе, обещая свою помощь для внедрения систем прогнозирования в практику здравоохранения. Федор Николаевич воспользовался этим случаем и, не теряя времени, направил министру пространное письмо, в котором описал методы прогнозирования мозговых инсультов и пути реализации их во врачебной практике. Через некоторое время ему сообщили, что министр дал указание проблемному совету по нервным болезням заслушать его и принять соответствующее решение, на основании которого будет разработан план мероприятий по внедрению систем прогнозирования в практику здравоохранения.

Приехав в Москву, Федор Николаевич решил зайти в головной институт, чтобы узнать о времени проведения проблемного совета и уточнить некоторые детали, связанные с его докладом.

Заместитель директора института по научной части доктор медицинских наук Хлыстов встретил его сдержанно.

- Вы писали министру? - спросил он Пескишева.

- Да, писал. Насколько мне известно, мое письмо находится у вас.

- Почему вы не посоветовались с нами, не поставили нас в известность?

- А почему я должен был это делать? - удивился Федор Николаевич.

- Странный вопрос. Мы курируем проблему мозгового инсульта и должны контролировать всех, кто ею занимается. Нельзя же действовать за нашей спиной и тем самым ставить нас в неловкое положение. Вы что-то пишете министру, а мы об этом ничего не знаем. Не кажется ли вам, что это очень смахивает на анархию.

Манера разговора Хлыстова показалась Федору Николаевичу оскорбительной.

- Да, вы представляете головной институт, - резко сказал он, - но почему я должен с вами советоваться, если вы недостаточно осведомлены в тематике, которую разрабатываем мы? Как вы можете руководить исследованиями по прикладной математике и применению ЭВМ для прогнозирования мозговых инсультов, если этими вопросами в вашем институте никто не занимается? Что вы в них понимаете?

Теперь оскорбился Хлыстов. Густо побагровев, он забарабанил пальцами по столу.

- Мы - головной институт, - упрямо повторил он. - Нам даны большие полномочия. С нас требует министерство, а мы требуем с вас. Все исследования, в том числе и ваши, должны находиться под нашим контролем.

- Слушайте, Степан Захарович, как же вы будете руководить нами, если занимаетесь совсем другими вопросами? - поинтересовался Пескишев. - Вы об этом подумали? И почему я должен спрашивать у кого-то разрешения, писать мне или не писать министру и что писать? Я ни к вам, ни к вашему институту практически не имею никакого отношения. У меня кафедра, научно-исследовательская группа, которая выполняет тему Госкомитета по науке и технике согласно утвержденному плану. У нас один подход к решению проблемы, у вас - другой.

- Подход должен быть единым, - решительно заявил Хлыстов.

- Позвольте с вами не согласиться. Я не разделяю вашей точки зрения, ибо подобные установки вредны и опасны для науки.

- Что вы имеете в виду?

- В науке должно быть не единство мнений, а единство цели. Пути же достижения ее могут быть самыми различными. Важно найти наиболее короткий путь. Если вы такой приверженец единства мнений, то почему же профессор Штрайк, который возглавляет разработку проблемы инсульта, а следовательно и вы, как его заместитель по науке, отклонили наши предложения? Сколько раз я предлагал вам объединить наши усилия? Однако никакого ответа с вашей стороны не встретил. Видите ли, профессору Штрайку не нравится наша идея. А нам не нравится ваша, которую мы считаем неприемлемой. Мы - не сотрудники, а противники в науке, зачем же нас всех загонять в одну упряжку? Министр посетил нашу клинику, на месте познакомился с нашими исследованиями и предложил свою помощь. Не вы, а он. Вот я и последовал его совету.

- Выделиться хотите? - ядовито обронил Хлыстов.

- Представьте себе, хочу и даже очень. И ничего не вижу в этом предосудительного, ибо руководствуюсь соображениями дела, необходимостью организации противоинсультной службы на новой основе, которую вы отвергаете.

- Значит, все мы делаем не то, что надо, а вот вы - то. Так, что ли, вас понимать прикажете?

- Я, уважаемый Степан Захарович, не привык приказывать. Это у вас такая наклонность есть. А мне она не нужна. Все ваши предложения до сих пор были направлены на оказание помощи больным с инсультами. Конечно же, больные нуждаются в помощи, и эту помощь надо совершенствовать. Только такой подход не может оказать существенного влияния на распространенность болезни. Успешно бороться с нею можно только задолго до ее возникновения...

- Не говорите банальностей, - усмехнулся Хлыстов. - Эта идея была известна задолго до вашего рождения.

- Идея-то, конечно, не новая, а вот подход к решению... Прежде чем предупреждать инсульт, надо знать, у кого он возможен, а у кого нет. Но для этого надо иметь системы прогнозирования. Такие системы разработали мы. Внедрение их в практику здравоохранения повысит эффект профилактики, сохранит здоровье и жизнь многим и многим людям. Впрочем, извините, для подобных дискуссий у меня нет времени. Поговорим на заседании проблемного совета.

- Что ж, поговорим, - с глухой угрозой в голосе сказал Хлыстов. Знаете такую пословицу: "Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела".

- Знаю, - с вызовом ответил Пескишев. - Но я и другую знаю: "Бог не выдаст - свинья не съест"...

- Вот пришли бы вы к нам, посоветовались, сходили бы мы вместе к министру, и все было бы в полном порядке. А теперь я посмотрю, что у вас получится.

- Получится! - заверил Пескишев.

- Поговорили... - Хлыстов встал с кресла. - Я вас больше не задерживаю.

- Спасибо и за это, - сказал Пескишев и, хлопнув дверью, вышел.

13

В последнее время Бобарыкин сильно изменился: похудел, стал раздражителен и замкнут. На вопросы сотрудников отвечал неохотно. Сначала заподозрили, что он чем-то болен и болезнь свою старательно от всех скрывает. Но вскоре поняли, что это не так: всплыла истинная причина. Первой Пескишеву об этом сообщила Женя:

- У Ивана Ивановича неприятности.

- Какие? Впервые слышу, - удивился Пескишев. - Что случилось?

- В ректорат вызывали.

- Это действительно событие. Зачем? Благодарность решили объявить или грамоту вручить по поводу юбилея?

- Нет, - Женя отрицательно покачала головой, - на пенсию предложили уйти.

Пескишев встал и взволнованно заходил по кабинету.

- Как - на пенсию? Зачем? Да он же золотой человек, отличный педагог, а здоровье у него богатырское. Ну-ка, пригласи его ко мне.