Алексей Недосекин - Чаепитие у Прекрасной Дамы

Все встают.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. В моем лице партия неукоснительно следила за качеством выпускаемого вами художественного материала. Вспомните: сколько бессонных ночей в спорах, в правках текста, в доводке мизансцен... Изматывающие ночные репитиции, еженедельные худсоветы ... Вот что дала партия этому спектаклю. И не следует нам забывать об этом. ДРАМАТУРГ. Ни в коем случае. МАФИЛЬКИН. Такое разве забудешь.

Одновременно отхлебывают пиво

из горла.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Мы бы сейчас могли вместе что-нибудь спеть, но уже мало времени. У нас всего пятнадцать минут. Я пошел в зал. Готовьтесь.

Уходит.

ДРАМАТУРГ. У меня сейчас странное чувство, будто бы я проглотил комсомольский значок. МАФИЛЬКИН. В чем это выражается? ДРАМАТУРГ. С одной стороны, вроде, очень ответственно, а с другой очень страшно. Я перестаю понимать, что происходит. Я теряю нюх. Мне не нравится то, что я делаю. МАФИЛЬКИН. Ты просто заработался. Это пройдет. ДРАМАТУРГ. Вряд ли. (Задумчиво). Когда я пишу, я радуюсь своей ловкости. Я смеюсь над своими выдумками, я парю. Но стоит только вернуться к тексту через каких-то полчаса , как вижу: не смешно, уже было, неуместно, в целом посредственно. (Зло). И так всегда! И в этой пьесе то же самое. Вспомни, сколько раз ты меня заставлял переделывать одну мизансцену за другой. Фактически, за весь репитиционный период пьеса была переделана трижды. И что толку? Все осталось на своих местах! Я понял, что тебе надоело со мной возиться, что ты устал и больше ничего не хочешь менять. И актеры не причем: они стараются. Они играют как умеют. Но они не в силах зарядить эту никчемную историю действительной жизнью. Им негде любить, им не над чем думать. У них нет поля для маневра, для внутреннего роста. Я не оставил им никаких шансов. А почему? Потому что я - жалкий дилетант, я бездарность, я тупоумный осел, который пыхтит над своей ношей, а она ему не по зубам. Зачем я жил? Зачем я работал? Кого я пытался обмануть? (Принимается взволнованно ходить из угла в угол). МАФИЛЬКИН (через паузу, раздумчиво). И добавить-то нечего к сказанному тобою. К сожалению, ты прав. И драматург ты никакой, и пьеса твоя - говно. Прекрати гонять, у меня глаза болят. (Драматург встает, точно вкопанный). Но это - лишь треть от беды. Ах, если бы не была говном моя режиссура, я б исправил твои огрехи по ходу спектакля. Но я не сделал этого. Вот тебе еще треть беды. Оставшаяся треть лежит в области актерского мастерства. Актеры - говно. Радуют: хорошая музыка (украдено), профессионально выставленный свет (случайно), точно подобранные декорации и костюмы (из другого спектакля). Все остальное - говно. Потому что если делаешь спектакль о любви, то надо знать, что такое любовь. Я надеюсь, что в следующий раз тебе станет совестно, и, под влиянием своего стыда, раскаявшись в содеянном, ты и вправду напишешь что-нибудь приличное. А сейчас уже поздно что-либо менять. Иди в зал.(Открывает дверь). Клаус! КЛАУС. Я весь здесь. МАФИЛЬКИН. Доложи о готовности к началу. КЛАУС. Иванова нигде нет. ДРАМАТУРГ. То есть как это нет? КЛАУС. Не подошел. МАФИЛЬКИН. Твою мать.

Пауза.

МАФИЛЬКИН (Драматургу). Что будем делать? ДРАМАТУРГ. Если через полчаса не подойдет - надо отменять спектакль. МАФИЛЬКИН. Еще чего . Нас зритель разорвет, как Тузик фуфайку. И будет прав.(Поразмыслив). Если в течение десяти минут он не явится, ты будешь играть. ДРАМАТУРГ. Я?! МАФИЛЬКИН. А какие проблемы? Текст ты знаешь. Сыграешь за милую душу.

Открывается дверь в гримерную,

и заходит Седок. Он с двумя большими

чемоданами в руках, а под глазом у него

синяк. Он бледен.

СЕДОК. Я прошу прощения. МАФИЛЬКИН. Так, ладно. (Клаусу). Быстро, в темпе вальса, тащи сюда грим и кисточки. Я сам его обработаю. Потом пойдешь и скажешь всем, чтобы заряжались на начало. Проверьте реквизит. На все про все десять минут. (Клаус убегает, потом приносит грим и снова убегает.

Драматургу). Не удалось тебе сыграть. Ну, как-нибудь в другой раз. Будешь сидеть в зале, а я посмотрю из-за кулис. Потом обменяемся впечатлениями. ДРАМАТУРГ. Дай этому парню в глаз и от меня тоже. Я чуть инфаркт не заполучил.

Уходит.

МАФИЛЬКИН. Не переодевайся, будешь играть прямо в чем пришел. (Седок садится к зеркалу). Классный у тебя бланш. Кто автор? СЕДОК. Ириния. МАФИЛЬКИН. Рад за нее. Поссорились? СЕДОК. Кажется, окончательно. Я от нее ушел. Совсем. Надо было немного раньше, но я не успел. МАФИЛЬКИН. Так вот откуда чемоданы. СЕДОК. Да.

Пауза.

МАФИЛЬКИН. Ну и что случилось? СЕДОК. Все - и ничего. Потерял бдительность. Как говорит наш дорогой шеф, спорол косяка. Ириния копалась в моих документах и нашла письма и счет за телефон. МАФИЛЬКИН. Письма от кого? СЕДОК. От Калерии. МАФИЛЬКИН (пораженный). От Калерии?!

Пауза.

СЕДОК. Я звонил ей недавно. Она сейчас в Венеции. Пришел счет, я не успел его оплатить. МАФИЛЬКИН. Она в Венеции. (Пауза). Теперь я понимаю. Пять лет прошло, как она пропала. А ты знал, где она, и молчал. Здорово. СЕДОК. Давай попробуем спрятать синяк. МАФИЛЬКИН. Да. (Накладывает грим). Ну как она там? СЕДОК. У нее все хорошо. МАФИЛЬКИН. Она счастлива? СЕДОК. Возможно.

Пауза.

МАФИЛЬКИН. Теперь я понимаю Иринию. СЕДОК. Ириния сказала, что этого дела она так не оставит. Мне кажется, что она заявится сюда и закатит истерику. Может и на спектакль выйти пред?явить. МАФИЛЬКИН. Не думаю. СЕДОК. Запросто. А потом в районной газете - заметка: "Опять бардак на клубной сцене".

Пауза.

МАФИЛЬКИН. Видок у тебя, конечно, бледноватый. Сейчас запудрим. СЕДОК. Меня одно заботит: как будем играть спектакль. МАФИЛЬКИН. Как Драматург прописал. Или есть другие предложения? СЕДОК. Есть. Ты кроссворды любишь? МАФИЛЬКИН. Люблю. СЕДОК. Рукопись, нанесенная на пергамент, после того, как с него счистили прежний текст. Слово из десяти букв. МАФИЛЬКИН. Палимпсест. СЕДОК. Правильно. Берется пьеса какого-нибудь драматурга, ставится на клубной сцене, а потом из нее выкидываются все старые слова и пишутся новые. А актеры играют не то, что предписано, а то, что единственно верно. МАФИЛЬКИН. И к чему это все? СЕДОК. А к тому, что сегодня у нас Другой Спектакль.

Пауза.

МАФИЛЬКИН. Вот как. И кто же будет говорить новый текст? СЕДОК. Я. После ругани с Иринией я не спал всю ночь. Для тебя не секрет, что наш спектакль - это просто кусок дерьма к красной дате. Иванов-из-Клуба справлялся со своим текстом. До вчерашнего дня. Изменились обстоятельства. Иванова прибили тапком. Зато обнаружился пропавший доселе Седок.

Пауза.

МАФИЛЬКИН. Ты хочешь сказать... Так, понятно. Бунт на корабле. Значит, будем выводить тебя из спектакля. Пусть, и впрямь, Драматург играет. СЕДОК. Не вздумай. МАФИЛЬКИН. А что ты сделаешь? СЕДОК. Ничего особенного. Сожгу Клуб. МАФИЛЬКИН. Не может быть. Тебе слабо'. СЕДОК. Это надо проверить. Мы сейчас будем устраивать масштабное короткое замыкание или дождемся второго акта? МАФИЛЬКИН. Превосходно. (Глядит на Седока пристально). Вылитый камикадзе-электрик, потерявший вменяемость после встречи с Иринией. А с больного взятки гладки. Ну отлично. Давай - ломай. Все на свалку. Репутации, надежды на хорошую прибавку к пенсии - плевать на них. Вперед и с песней. СЕДОК. Как сказал один очень известный драматург, не нарушить я пришел, но исполнить. МАФИЛЬКИН. Поразительная самоуверенность! Ну иди тогда за кулисы. Не забудь захватить реквизит. Или теперь тебе это лишнее?