Тамара Орлова - Ловушка для ящериц
- Название:Ловушка для ящериц
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Тамара Орлова - Ловушка для ящериц краткое содержание
Ловушка для ящериц - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Мина ловко по мелким шершавым камешкам выбралась на сушу и полезла наверх, пачкая в вулканической пыли мокрые пальцы. За каких-нибудь полметра до вечерней, освещенной солнцем площадки твердый выступ больно ткнулся в колено, содрав кожу, и сразу защипало от соли. Мина примерилась и села на край.
Удивительно, как подходят к ее телу все эти впадины и ложбинки. А вот Марку всегда что-нибудь впивается в бок, защемляет мышцу, давит на затылок. Правда, он вообще не любит долго находиться на солнце, поэтому-то они и выбрали эту огромную фиолетовую тень, а после полудня он, как правило, отправляется пить турецкий кофе в лавочку наверху. Сколько раз она наблюдала, как крупная белая фигура с крепкими икрами, которые только что мелькнули у самого ее лица, удаляясь, превращается в букашку мельче той, что барахтается в мутной дождевой лужице. Пожалуй, надо ее спасти.
Мина положила голову на руку так, чтобы не затекла шея, и улыбнулась обсыхавшему на солнышке паучку: да-да, она очень и очень счастлива.
4
Место это, отъединенное, живущее едва ли не с античности заведенным укладом, открыл для друзей один поклонник Агаты, любитель головокружительных автографов и рискованных, учитывая наклон, росчерков при помощи яхтенного руля. Поэтому однажды все подумали, что он погиб, утонул, что его разгрызли на части акулы, и маленькой тогда Мине было почему-то особенно жаль белой капитанской фуражки и золотых на дутых пуговицах якорей. Однако любопытный, как все дилетанты, мореплаватель всего лишь причалил к небольшой, очень удобной, из тесаного камня сложенной пристани, на которой и подломил ногу, растянувшись в склизкой, с колышущейся по краям рыбьей чешуей луже; фуражка, описав в воздухе неловкий эллипс, упала тут же. Что не удивительно, поскольку за время круиза он успел отвыкнуть от твердой почвы под ногами и вынужден был, как уверяли злые языки, к которым присоединяла свой и Агата, напиваться пьян, чтобы не раскачиваться из стороны в сторону на суше. Всякий раз, упоминая о Карле-мореплавателе, тетя доставала из альбома небольшую фотографию и тут же прятала ее обратно.
Становилось прохладно. Мягкое и послушное, как круг козьего сыра под ножом пастуха, солнце достигло вершины Олимпа и сразу же стало исчезать. Последний теплый отблеск, скользнув по Мининому лицу, позолотил плечо. Она понюхала его, круглое, горячее, и лизнула соленую от морской воды кожу. Не вставая с камня, натянула через голову платье, заправила выбившуюся волнистую прядь под соломенную шляпу с чередой искусственных незабудок. Одевшись, помедлила немного, свесив со скалы ногу, - вот сейчас, сейчас незастегнутая босоножка упадет, заскользит подошвой по белому птичьему помету, потом тихий всплеск, а за ним - громкий, с брызгами от неуклюже шлепнувшегося тела, и вот Мина идет ко дну, волосы распущены, руки растопырены как для объятий или от удивления. Кругом рыбы или, скажем, те самые лобстеры, о которых расспрашивал тетю Агату Марк.
Не в этот раз... Она благополучно добралась до угадывающегося в стриженых кустах парапета, почти сразу нашла ведущую к главной аллее тропинку и уже шагнула на ярко освещенную фонарями площадку, когда зацепилась шляпой за сук старого инжира. Пришлось, царапая руки, разнимать корявые ветки, жертвуя матерчатые незабудки упрямому дереву. Кроме этого, на соломенных полях появились две заметные дырочки - Мина вздохнула и повесила шляпу на локоть, сзади с упругим шелестом сомкнулась густо-зеленая темнота. Откуда-то сбоку к ней подошел мужчина: "Вы меня не помните..."
5
Они пропустили прошлое лето, жаркое и дождливое в городе. Мина почти не выходила из квартиры, только иногда вечером муж катал ее на машине, и было слышно, как колеса расплескивают лужи по мостовой, а над капотом клубился, закручиваясь, водяной пар. Невозможно было дотронуться до дверной ручки, чтобы, намочив ладонь, не испачкаться, и Мина несколько недель не дотрагивалась. А здесь, на побережье, стояла страшная засуха, виноградники пожелтели еще в мае, недозревшие фрукты вялились прямо на деревьях и много чего приключилось, словоохотливо рассказывала хозяйка. Мина запомнила про нашествие бабочек. Трепещущим золотым шелком они накрыли город и его окрестности на несколько часов, которые большинство жителей провели в духоте и страхе, наглухо заперев окна и двери. Шагу негде было ступить. Однако ничье пророчество до сих пор не сбылось, нынешнее лето никаких необычностей, судя по погоде, не сулило, и Мине, как всегда по приезде, показалось, что и за этот год ровным счетом ничего не изменилось.
Открылась наполовину застекленная и на эту же половину занавешенная тканью дверь, процарапав выбеленный солнцем полукруг на паркете, и вошел мужчина с корзиной перезревших за короткий путь с рынка фруктов. Мина повернулась на звук и только потом открыла глаза, но в слепом против яркого света проеме увидела лишь элегантный контур, из которого мужчина шагнул к овальному столику и, повернувшись к ней спиной, стал выкладывать на кобальтовое блюдо сине-зеленый натюрморт. Наверное, это приехал Марк. Хотя поезд приходит вечером... Наверное, он вчера приехал, а она, уснув, забыла, такая стала невнимательная. Зато Мина заметила, когда предполагаемый Марк опустил похожую на воронье гнездо корзину на пол, оставшуюся на дне кисть молочного винограда, но сказать не успела.
- Ты знаешь, я пригласил доктора к нам на вечер. Он сможет не раньше девяти. Посидим, побеседуем.
Марк, а это, разумеется, был он, помыл, выплеснув в окошко воду, пригоршню жирного инжира в пиале, которую она утром не нашла, и протянул ей. Мина нехотя выбрала ягоду и поискала под пестрым покрывалом книгу, скучный роман, который два года назад муж забросил под кровать.
Он действительно приехал раньше, и она не успела по-настоящему обрадоваться, потому что только проснулась, решила немного почитать, с тем чтобы снова задремать, и вот тут-то подкрался Марк. Она, конечно, была ему рада, он целовал ее крепко и страстно, такую разнеженную со сна, пахнущую шампунем и морем, ленивую, как обычно. После супружеских объятий Мина быстро и глубоко уснула, а Марк отправился здороваться с морем.
Так случалось всякий раз, стоило ей воспользоваться сиестой. Устав от плавания и солнечных ванн, она задремывала в затененной спальне, и только глаза начинали сладко слипаться, как какая-нибудь рябая курица, напуганная собачьим кошмаром, пускалась носиться с диким квохтаньем по двору, словно подстреленный перепел, опрокидывая цветочные горшки и тазики, царапая когтями жесть. Или, проходя по нижней дороге, заорет истошно на своем первобытном инструменте цыган, тянущий по обезлюдившим после полудня улицам хрипящего от простуды медведя, на него громко заругается из нижнего дома парализованная соседка.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: