Борис Зайцев - Усадьба Ланиных

Ксенія. Мамы… нeтъ! Отчего нeтъ мамы, я бъ ее цeловала, она бы плакала со мной.

Ланинъ. Ну, это ужъ… да. Тутъ ничего не подeлаешь.

Ксенія. Я помню маму молоденькой.

Ланинъ. Она умерла сорока лeтъ.

Ксенія. Все равно, я ее помню молодой. Не знаю, сколько ей было, только она была молодая. Я помню ея волосы и какъотъ нея пахло.

Ланинъ (Евгенію ). Берегите Аксюшу. Вы знаете, это очень трудное дeло, жизнь. И вы ее охраняйте. Много вы еще тяжелаго хлебнете другъ съ другомъ, это ужъ такъ положено – все несите. И только знайте, что надо… да… Богапросить, чтобы своей любви не переживать. Если уйдетъ она изъ жизни раньше васъ… ну, многое вы тогда узнаете.

(За сценой хохотъ Марьи Александровны и голоса ).

Ксенія. Это наши!

(Входятъ Елена съ Фортунатовымъ. Коля ведетъ подъ руку Марью Александровну).

Фортунатовъ. Я продолжаю утверждать, что все у васъ здeсь чрезвычайно занимательно и прекрасно. (Ланину ). Я въ восторгe отъ вашей усадьбы. Такъ свeтло, обширно, садъ, пруды, оранжереи. Я, знаете ли, чувствую, что здeсь была богатая жизнь… и какъ бы сказать – жизнь любви! Гдe-жъ было и любить этимъ людямъ прошлаго, какъ не въ роскошныхъ паркахъ, такими веснами, когда все, повторяю, кажется фантастичнымъ и таинственнымъ.

Марья Ал. (хохоча ). Здeсь, можетъ и любятъ, а не только любили… Любятъ, любятъ, навeрно, отъ меня не скроешь!

Елена (смeется – немного пьяно ). Любятъ? Вы находите, что любятъ? Діодоръ Алексeевичъ, вы тоже находите?

Фортунатовъ. Да, здeсь можно опьянeть! И мнe это чрезвычайно радостно. Мнe кажется, что здeсь человeческая душа, среди свeта и зелени, должна какъ бы распускаться и цвeсти. Знаете ли, все нeжнeйшее и лучшее, что въ ней есть, выходитъ наружу.

Ланинъ (встаетъ ). Господа, теперь можно не скрывать: вы попали какъ разъ на помолвку. (Беретъ за руки Евгенія и Ксенію ). Позвольте представить – женихъ и невeста.

Елена. Ксенія, невeста? Правда? Я такъ и знала. ( Цeлуетъ ее ).

Ксенія. Цeлуй меня, цeлуй крeпче!

Елена. Милая, милая!

Фортунатовъ. Ахъ, вотъ какъ, весьма пріятно. (Ланину, Евгенію ). Позвольте поздравить отъ души, я хотя и чужой здeсь, но дружба съ Еленой Александровной…

(Вбeгаетъ Наташа ) .

Наташа. Цeлуются? Мама? Ксюша? Что такое? А?

Ланинъ. Свадьба, коза Ивановна, да не твоя.

Наташа. Ксюша съ Евгеніемъ? Молодцы! Свадьба, свадьба-у-у!! (Визжитъ, крутится на одной ножкe ). Женька, молодецъ, подсидeлъ. (Кидается ему на шею ). Ходилъ, ходилъ по аллеямъ и доходился. (Теребитъ его и какъ бы съ нимъ борется ).

Евгеній. (смeясь ). Наташа! Какая ты!

Наташа. Отобралъ у меня тетушку, противный!

(Входятъ Тураевъ и Ник. Ник. ).

Ник. Ник. А-а, свадьба. Браво, Евгеній Ивановичъ, Ксенія, поздравляю!

(Тураевъ подходитъ къ Ксеніи и цeлуетъ руку ).

Тураевъ. Вотъ онъ, свeтъ-то полей! Вотъ она, королева наша!

Фортунатовъ (женe ). Какое доброе предзнаменованіе! Мари, милая, ты не находишь, что это страшно хорошо, что мы пріeхали именно сегодня, въ такой радостный день! Я снова утверждаю – я предчувствовалъ, что здeсь должно произойти что-то превосходное. Мари, развe я не говорилъ тебe, что мое сердце расцвeтаетъ? (Подходитъ къ Ксеніи и цeлуетъ руку ). Поздравляю отъ всей души. Я не такъ молодъ, какъ вы, но мое сердце всей силой отзывается на зрeлище высокихъ радостей жизни.

(Марья Ал. весело смeется ) .

Марья Ал. Рeчь произнеси, рeчь. (Хлопаетъ его по плечу ) . Ахъ ты, другъ ты мой сердечный!

Фортунатовъ. Чего ты смeешься, Машенька? Право, я, кажется, ничего смeшного и не говорилъ.

Марья Ал. Ты просто очень милъ… очень милъ.

Ланинъ. Господа, прошу покорно. У меня найдется по бокалу добраго вина. Надо чокнуться. (Хлопаетъ Фортунатова по плечу ). Идемъ въ столовую, профессоръ, пока достанутъ вина, я покажу вамъ масонскія книги – здeсь осталось кое-какоестарье.

Фортунатовъ. Неужели? Это крайне интересно!

Ник. Ник. Парами идти. (Марьe Александровнe ). Вашу руку.

Марья Ал. (Колe ). Прозeвали, господинъ радикалъ.

Коля. Во-первыхъ, я не радикалъ, а анархистъ.

Марья Ал. А во-вторыхъ?

Коля (сердито, сконфуженно). Во-вторыхъ ничего.

Марья Ал. Ну, дайте руку хоть Наташe. (Уходятъ).

Наташа. Съ Колей идти? Ладно, что подeлаешь! Наше дeло дeвичье. (Прыгаетъ, но какъ-то натянуто ). Коля, будь хоть ты моимъ рыцаремъ, если другіе не хотятъ.

(Подъ руку съ Колей выходитъ за всeми. Тураевъ и Елена остаются ) .

Тураевъ. Что-жъ, Елена Александровна, мнe тоже вамъ руку подать? Помните, что сказалъ нынче Александръ Петровичъ? Я вашъ старинный рыцарь.

Елена. Петръ Андреичъ, вы меня очень трогаете. (Вздыхаетъ ). Но сейчасъ мнe не хочется еще идти. Знаете, я какъ-то затуманена. Столько чувствъ, думъ, событій… не могу быть покойной. Фортунатовъ говоритъ, что здeсь напряженная атмосфера. Это, пожалуй… вeрно. Скажите: вы ничего не замeчаете?

Тураевъ. Какъ сказать…

Елена. Пошли пить за нареченныхъ, это прекрасно… Но все ли здeсь-то благополучно, въ усадьбe?

Тураевъ. Если говорить правду… Наташа меня немного смущаетъ.

Елена. Наташа…

Тураевъ. Можетъ быть, я ошибаюсь, – но она не ребенокъ. Больше того…

Елена. Вотъ какъ! Вы… замeтили!

Тураевъ. Въ ней есть настороженность… острота любящей дeвушки. Мнe даже показалось, – но тутъ я отказываюсь понимать.

Елена. Что отказываетесь понимать?

Тураевъ. По-моему, она ревнуетъ.

Елена. Можете больше не говорить. Вы увeрены, что да, что она влюблена?

Тураевъ. Почти… увeренъ.

Елена. Я такъ и знала. (Ходитъ взадъ впередъ, въ волненіи ). Ужъ я замeчала, она смотритъ на него по особенному, по особенному смeется. Но здeсь, въ деревнe, все усилилось. Точно ей овладeлъ духъ какой то любовный. И эта восторженность, слезы, ну, я понимаю. Она влюблена… въ отчима. Въ Николая… вотъ какъ.

Тураевъ. Мнe было тяжелоназвать это имя.

Елена. Что подeлать, это такъ. Я не знаю одного – насколько серьезно. Да… тутъ ничего нeтъ удивительнаго. Николай нравится многимъ. Мнe самой нравился, когда выходила за него замужъ. Но чтобы моя дочь.. я, конечно, не ждала. Чего не бываетъ! Петръ Андреичъ, вы преданный другъ?

Тураевъ. Я? (Подумавъ ). Я даже слишкомъ преданный, Елена Александровна.

Елена. Я такъ и знала. (Подходитъ къ нему ). Я вамъ могу сказать многое, чего не скажу другому.

Тураевъ. Я слушаю.

Елена. Должна вамъ сообщить странную вещь. Очень странную. Какъ по вашему чувствуетъ себя мать, у которой дочь влюбилась въ отчима? (Тураевъ разводитъ руками ). Ну, конечно, я понимаю, неважно она себя чувствуетъ. Страдаетъ за дочь? Къ мужу ревнуетъ? Такъ вотъ и оказывается, что нeтъ, и не ревнуетъ, и даже дочерью не очень занята. Это скверно, можетъ быть, даже преступно… но поди же ты. Мать думаетъ совершенно о другомъ.