Борис Письменный - Берка - американец

Показывать подарки Берка отказался наотрез: у американских чемоданов замки деликатные, с секретом, что-то стали плохо открываться. К тому же Капитолина Ивановна, жена Берки специально подъехала из Рогалева встретить

Берку и проследить, чтобы он не вздумал разыгрывать из себя доброго американского дядюшку. Жена привезла суконные чехлы и замотала в них чемоданы так, чтобы отбить охоту даже думать, как их открыть.

Программа Время кончилась, и диктор Кириллов попросил граждан-телезрителей благоразумно убавить звук, чтобы не нервировать соседей, которым завтра рано вставать на трудовую вахту, т.е. идти на работу.

Кое-кто из гостей стал собираться, женщины отправились на кухню мыть посуду, Капитолина Ивановна пошла в прихожую потуже подтянуть ремни чемоданов.

Тут Берка, оставшись в мужском окружении, зажег сигарету и стал рассказывать

настоящие впечатления об Америке.

- Конечно там есть оголтелый разврат. Это не разрешается, но можно сказал Берка, выпустив струю дыма в лицо доценту Гершковичу.

- В магазинах продают женские и мужские части, можете делать туда и сюда. Есть секс-кино. Я смотрел его несколько раз.

Берка взял всех, что называется, за пуговицу и не отпускал: - В кинотеатре можно курить, обжиматься, плеваться, что хочешь...это правильно, потому что не

каждый может выдержать. Первое кино я еще терпел - называется Жених. Приличный молодой человек, приличная девушка. Свадьба, как положено. Все у них нормально, живи - не хочу. И тут он встречает в лифте одну оторву...и началось! Берка запомнил каждую мелочь, ничего не ускользнуло, голос его доходил до жаркого шепота: - Они едут в такси абсолютно голые, кругом горит Бродвей, в глазах рябит. Таксист, сукин сын, подглядывает в зеркальце, а им плевать и - что они вытворяют! - А второе кино, - просто паскудство...

Берка закатил глаза. Стояла напряженная тишина. Видимо, из-за телепатии и на кухне было ни звука. Потом женщины разом вернулись и заторопились домой.

- Вообще я устал, - пожаловался Берка, - Завтра рано вставать. Он откровенно позевывал. Широким жестом он при всех подарил Юлику целый, нераспечатанный

пакетик американской жвачки и пачку из-под сигарет, пустую, но, правда,

красивую. Народ протискивался к выходным дверям мимо монументальных чемоданов.

- Моя Лора, - говорила, что тоже устала и после меня поедет зимой отдыхать во Флориду.

Назавтра Берка уехал. Вернувшись с вокзала, тетя Соня застала Юлика в слезах. Оказывается, утром Берка отобрал у него нераспечатанную жвачку и сказал, что жевать некрасиво, особенно мальчику из хорошей семьи.

- Ох, - сказала Соня, - Бог с ней, с этой Америкой и с Флоридой. Я, чувствую, тоже страшно устала. Саша не можешь мне достать путевку на Клязьму?