Валерий Попов - В городе Ю (Рассказы и повести)

Но пес тянул дальше. Обычно тут не перейдешь, но сегодня пусто. В Александровский сад только что залетел завиток ветра с Невы, и снежная пыль медленно оседала. И все хмуро, неподвижно. Бывает ли солнце?

Я вдруг заметил, что, чуть возвышаясь над стрижеными кустами, движется странная голова, без лица, при этом почти прозрачная... Что это? Образ смерти?.. Фу! Целлофановый пакет, поднятый легким завихрением и чуть-чуть пролетевший!

Счастия, как прежде, нет...

Но зима уже стоит.

Нежно-вкрадчиво летит

Целлофановый пакет.

В снегу были уже пропаханы темные зеркальные каточки. Прокатиться? Не упаду?

Мы не любим тяжелых пальто.

Нам зима, словно смерть. Но зато

Как приятно погладить ногой

Шелковистый каток ледяной!

Возвращался я промороженный, бодрый и, войдя на лестницу, снова не мог не восхититься благороднейшим поступком корейца. Ведь можно жить хорошо!

Навстречу спускалась жена с мусорным ведром.

С Новым годом!

Где мусор - там жизнь!

Дома было тепло, сухо. Ну, все! Изнуряющий труд! И аскетизм. Молоко и ко-ко-ко!

Вошла радостная жена.

- Ты знаешь, кого я сейчас видела на помойке?

- Кота?

- Кой-чего получше!

- Что может быть лучше?

- Пятерых котят! И все абсолютно такие же рыжие, как он!

Еще один большой успех прошедшего года!

Жена вдруг выдернула из холодильника гирлянду сосисок.

- Э! Куда?

- Но они же наши!

Замечательно! Значит, семья увеличилась еще на пять ртов!

От машинки меня отвлек знакомый, уже привычный шум: завывание мотора, скрип, потом гулкий удар опрокинутого бака.

Вот это да! И в выходные работают!

Очередной бак вывалил мусор внутрь машины, она заурчала, поглощая дозу, и тут же сверху на эту гору коршуном обрушился человек в комбинезоне. Он прыгал на мусоре, почти плясал, страстно утрамбовывая его - и при этом уходя в медленную мусорную воронку все глубже, успевая одновременно рвать в клочья огромные картонные коробки, ломать с треском доски. Он погрузился уже почти по шейку, как настоящий виртуоз, довел свое действо до последней грани - и в самое последнее мгновение успел выскочить, вывинтить себя, но почему-то не поднял победно руки, хотя и мог бы, - только затопал своими бахилами по гулкой крыше цистерны, стряхивая прах.

Надеюсь, я такой же.

Стремясь вслед за ним к совершенству, я направился в ванную, чтобы побриться, и невольно залюбовался прыщом во лбу, удивительным по мощи и красоте... Значит - есть еще силы в организме?

... И наконец пришло солнце - но, как всегда, с дикими морозами.

ЛУЧШИЙ ИЗ ХУДШИХ

Повесть

Путь к саркофагу

Все трое в штатском, с ног до головы в белом, мы вышли из ворот дружественной нам воинской части. Тормознувший таксист-египтянин, однако, мгновенно сообразил, что к чему, и стал на бойком русском говорить, как он любит русских военных, что с ними вместе воевал в семьдесят втором на Суэцком канале и что у него есть русский друг, летчик Карапетян, который научил его летать и сбивать.

И, несмотря на эту пылкую дружбу, нагрел нас по-черному. Под его болтовню мы проехали темный душный город с нависшей над ним мусульманской цитаделью, с людьми в белых бурнусах, отрешенно-сомнамбулически шагающими из темноты под фары, и оказались вдруг - вместо заказанных нами пирамид среди какой-то современной разрухи: ржавые трубы, корыта с засохшим цементом.

- Пирамиды? - строго спросил Грунин.

- Да-да! Пирамиды! Здесь, здесь! - К нам спешил, масляно улыбаясь, толстяк в белом бурнусе. - Здесь - всего за десять долларов с человека - вы увидите все. Там, - он пренебрежительно указал рукой куда-то вдаль, - за двадцать долларов вы не увидите ничего!

В результате мы смотрели ночную феерию у пирамид из его двора, повиснув на заборе, как мальчишки в кинотеатре, видя лишь самые вершины вспыхивающих таинственным светом пирамид, лишь слыша глухой голос рябого сфинкса, рассказывающего историю Египта, но не видя его.

Когда сфинкс глухо рассказывал о завоевании Египта гиксосами, сзади как раз послышался нарастающий клекот копыт - мы обернулись: арабские тачанки возвращались из города, где весь день катали туристов, однако ночью в этом нарастающем топоте было что-то грозное.

Наконец пирамиды погасли, голос сфинкса затих. На огромное поле перед пирамидами опустилась тьма, завыли собаки. Раскорячась, расправляя затекшие члены, сползли с забора, и тут же подкатил наш друг таксист, усадил, умчал на бешеной скорости. Мы были обобраны, обмануты - он же сиял, ликовал, как и его толстый друг, провожавший нас торжествующей усмешкой: для них нет более святого дела, чем надуть неверных.

Однако тут они просчитались: скоро мы снова нагрянули к ним в гости. Мелкий хищник попался в лапы большому. В результате - мы ходили по ночам в пирамиды именно этой дорогой. И мое последнее погружение шло так же: я простился с нашими и перелез через забор...

Оказывается, полная тьма тоже бывает разной. Такой тяжелой, глухой, безразличной к тебе темноты, как в этом самом большом сооружении человеческих рук, не было никогда.

Вытянувшись, я стал нащупывать ногой первую ступеньку... Нету! А ведь была на свету! Но глупо думать, что во тьме то же, что на свету: тьма расставляет все свое! И все громче пел во мне ее голос.

... Божественная энергия нисходит от богов на вершину пирамиды, которая обозначает собой перевернутое дерево.

Это не обсерватория, а первый храм мистерий, хранилище тайн. Через мистические проходы и камеры великой пирамиды проходили инициированные они входили как люди, а выходили как боги!

... Да... неплохой тут холодильничек после долгой жары!

Конечно, перед уходом сюда я погулял как следует, упорством командировочного требуя наслаждений.

- Эй, девчонки! Откуда такие шапки?

- Ведите себя сдержанней! - цедил Алехин.

- Тормози! Отличная вроде блондинка!

- То не блондинка - то старушка в платочке! - Геныч хохотал.

- Ну, тогда ладно! - Я вдруг загрустил.

Как страшно лезть в эту, самую глубокую в мире могилу!

Глухой камень уже трет и слева, и справа и давит сверху!

"Лишь тот, кто прошел перед этим три ступени инициации, допускался к этому обряду!"

... Имеем стаж! Удостоверение показать?

"Способ, которым инициируемый лишается в пирамиде земной жизни, составляет одну из глубочайших ее тайн!"

С трудом уже пролезаю, хотя неделю не ел! Пора уже, пора быть развилке: лаз вниз - в камеру Царицы, вверх - в камеру Царя!

Вот наконец забрезжила. И тут еще больший ужас пронзил меня! Оказывается, и ужас имеет оттенки! Вижу! Значит - тут Свет? Кто же там встречает меня?!

Да Геныч, конечно, кто же еще? Небось в шубе своей в этой холодрыге! "Нашли тайну!" Я рванулся вперед - и жахнулся головой о выступ!