Валерий Попов - В городе Ю (Рассказы и повести)

Не дождавшись никакого ответа - хотя какой-то голос глухо доносился, я открыл дверь, с бьющимся сердцем вошел в прихожую с большим зеркалом, потом - на голос, - еще раз безрезультатно постучав, открыл дверь и увидел большую комнату, тускло освещенную телевизором, и трех людей, молча сидевших в "гарнитурных" креслах (разговаривал телевизор). Все в комнате было "как у людей" - толстый ковер, горка, стенка, огромный цветной телевизор. Сидели - худая чернявая молодуха, длинный парень, видимо, ее муж, и сухонькая старушка. Я молча постоял. Никто не восклицал "Вылитый Егор!" и даже не оборачивался.

- Здрасьте! - наконец выговорил я.

- Здрасьте! - абсолютно безжизненно ответили они, даже не повернувшись ко мне.

Правда, старушка мельком проговорила: "Присаживайтесь!" - и я присел.

Некоторое время я молча вместе со всеми слушал все о тех же неразрешимых проблемах - я прекрасно мог слушать это и дома!

- Скажите... а Платон Самсонович далеко? - спросил я.

- Скоро будет... Вы насчет пчел? - не оборачиваясь, проговорила молодайка.

Я обиделся: неужели я похож на человека, который пришел насчет пчел? Я же за тысячу километров приехал... Неужели не видно?

- Пчелы кончились у него! - с сочувствием промолвила старушка, видно, супруга его, видно, самая добродушная здесь.

- Ничего, я подожду.

Я решил не объясняться пока, не тратить эмоциональные заряды, их и было-то не так много, - поберечь до Платона.

После долгого неподвижного сидения (и диктор в телевизоре, кажется, задремал) вдруг послышалось шелестение шин, рябой свет фар прошел по темной комнате, потом хлопнула дверь машины.

- Приехал! - обрадованно проговорила старушка и вышла. - Сидите, сейчас. - Движением ладошки она оставила меня в кресле.

Некоторое время не происходило ничего, потом старушка вошла, улыбаясь, и сказала мне:

- Пыльный, с пасеки-то... умывается... - и снова вышла.

Прошло еще довольно долгое время. Старушка опять вошла и, ничего не объясняя, села к телевизору. Раз пять или шесть я вопросительно посмотрел на нее, наконец она заметила мой взгляд и произнесла радостно:

- Ужинает!

- Как ужинает? - Я был потрясен. А как же я? Все-таки я проехал немаленькое расстояние сюда! - Понимаете... - Я решил внести ясность, резко поднялся. - Я из Ленинграда...

- Да уж он понял, - опережая мое движение к двери и как бы укорачивая меня, проговорила старушка. - Говорит, только глянул на тебя, сразу увидал: вылитый Егор!

И все? Я понял, что на этом как бы поставлена точка: ну, да, вылитый Егор... ну и что? Может, если бы появился сам Егор, еще бы что-то и было, а так - всего лишь "вылитый"... Потом, посидев некоторое время без движения, я по своей привычке постарался прийти к гуманному разъяснению: может, он, наоборот, от стеснения не появляется - пыльный после пасеки, усталый... стесняется просто появиться перед сыном любимого своего друга, ждет утра?

Но версию о стеснительности пришлось отбросить --почти тут же хозяйка вышла, снова вошла и произнесла решительно:

- Платон сказал, чтобы ты машину свою куда отогнал. Он еле в ворота въехал, говорит!

"Да-а-а, - подумал я, - версия насчет стеснительности недолго прожила!"

- А... куда отогнать? - поинтересовался я.

- Да куда-нибудь! - видимо, заражаясь холодностью от своего мужа Платона, проговорила старушка, и в ответе ее явно звучало: "Да хоть к себе домой!" Правда, через некоторое время она же вошла с грудой белья, стала стелить на диване (молодые встали и, так ни слова не сказав, ушли). Платон спрашивает: проездом? - вскользь поинтересовалась она.

Да, круто тут обращаются. Проездом?! Но что делать - сдержанность губит чувства, я сам-то, честно, не продемонстрировал тут особых чувств так что все, увы, нормально!

Но неужели я так и не увижу его и ко мне будут лишь доноситься его команды, как к бедной Настеньке со стороны чудовища в сказке "Аленький цветочек"?

Правда, уже перед самым сном мне - как Настеньке - был подан ужин: кусок пирога и рюмка мутной жидкости... Надо так понимать, что это был привет от Платона - невидимое чудище начинает понемножку окружать меня своими дарами...

Самое интересное, что именно "Аленький цветочек" мне и приснился правда, в какой-то дикой интерпретации... Но - просыпаться в незнакомом помещении, когда не вспомнить, где ты оказался и зачем... вот ужас! Тьма была полная - видимо, ощущение склепа, помещения, из которого уже не выйти, охватывает в таких случаях всегда... Тьма, кругом преграды... Если я еще на поверхности, то где же окно?.. Нет... и тут нет. Ах, вот оно... ф-фу! Тускло лиловеет... Но дверь... Где же выход отсюда? Выйти обязательно надо - не только по физиологическим причинам, но и по другим, более важным: надо же разобраться, где я. От ужасов сна я понемножку отходил, но куда отходил?! О, какая-то дверь под моей рукой поехала, заскрипела... и я, пройдя через нее, оказался в еще большей тьме. Искательно оглядывался назад, но и там уже ничего не светило, значит - только вперед! Физиология торопила. Вот еще какая-то дверь... Со скрипом потянул на себя... полная тьма! Что открыты глаза, что нет - никакой разницы! Стал щупать руками... и на что-то наткнулся. Чье-то плечо... толстая неподвижная рука... Я рванул в бок, нащупал стену, стал шарить по ней. Под рукой что-то нажалось, щелкнуло... Яркий свет залил помещение. Я зажмурился, потом открыл немного свои очи... О, да у них тут настоящий холл - зеркала, настенные переливающиеся бра, светлые заграничные обои! Теперь я наконец-то вспомнил, куда приехал... Вот тебе и село! А то, куда я пытался только что войти и где нащупал чьи-то плечи и руки, были полированный платяной шкаф, пальто и шубы. Хорош бы я был, если бы хозяева, включив свет, увидели бы меня, роющимся в шкафу. Хорош, подумали бы они, гусь. Вот тебе и "вылитый Егор"! Рядом была еще одна дверь, но эта уж явно вела на воздух, оттуда тянуло холодом... Ну что ж - на воздух все же надежнее, там можно не особенно мучиться, а то тут, пока шаришь по стенам, можешь не стерпеть. За этой дверью была вторая, совсем уже наружная, между этими дверьми висела грязная рабочая одежда, стояли измазанные глиной сапоги... Как тут все четко у них, мелькнула отрывистая мысль... Я распахнул последнюю дверь и вышел на невысокое, боковое, не главное крыльцо. Прямо перед ним стояли скособоченные, частично облетевшие, частично почерневшие от мороза астры, а дальше - покрытые толстым инеем, чуть ли не снегом, соблазнительные лопухи. Но оказалось, что на улице уже светло, все видно и прямо вдоль длинного нашего палисадника идут какие-то женщины в ватниках и платках, с вилами на плечах, с любопытством поглядывают на меня... Отменяется! Я быстро обогнул угол дома - где-то должен же быть у них сортир?! Вот главное крыльцо типа террасы, со стеклами. А вон в дальнем углу, среди других дощатых строений, великолепная будочка, скворечник! Я домчался туда, рванул дверцу... проклятие! Закрыто изнутри! И идея лопухов тоже уже не годится, потому что там явно кто-то засел и через щелку наблюдает! Я с безразличным видом стал прогуливаться... Шел длинный дощатый сарай, и оттуда неслись аппетитное похрюкиванье, и козье меканье, и низкое коровье мычание... Чувствовалось, что человек в будке засел основательный, капитальный...