Андрей Зарин - Карточный мир

Они проводили Прошкину и веселой беспечной компанией пошли на Васильевский остров, где ютились все, недалеко от Академии.

Федор Павлович продолжал играть с той же неизменной удачей, и каждый раз подле него сидел его непременный ассистент — маклер. Жизнь Виталиных изменилась. Игра до позднего часа ночи заставляла Федора Павловича и вставать поздно, уже тогда, когда и жена, и Саша давно позавтракали.

Он лениво подымался с постели и шел в халате в столовую, где неохотно ел и рассказывал жене о вчерашней игре и своих впечатлениях.

Потом он шел в мастерскую, мастерскую только по названию. На мольберте стоял нетронутый холст, в вазе торчали пучки чистых кистей, на столиках лежали палитра и краски, — но все это не манило Виталина и, чувствуя в душе пустоту, он звал жену, брал с собою мальчугана и ехал с ними тратить деньги по магазинам или кататься.

На что он только не тратил денег! Ненужные безделки, дорогие игрушки, граммофон, лыжи, велосипед. Один раз, идя по Караванной, Виталин соблазнился и купил обезьяну, которую пришлось потом отослать в Зоологический сад.

Они возвращались только к обеду, а после обеда он спал и, наконец, уезжал в клуб.

Там, уже поднимаясь по лестнице, он оживлялся.

Его почтительно встречали лакеи, с ним радостно здоровались знакомые и незнакомые приятели, а Кострыгин — тот, который его учил, как жить, — не отходил от него и с дружеской фамильярностью поощрял каждую его прихоть.

В клубе Виталин принимал небрежный важный вид, резкий тон с прислугой и в тайнике души наслаждался общим вниманием и лестью.

Наталья Семеновна изменилась тоже.

Давно ли в тесной, холодной квартире они играли с Сашей в то время, как муж наспех, нервно кончал картину, чтобы, едва она просохнет — нести ее на продажу. Давно ли она двадцать пять рублей считала большими деньгами и радовалась, когда купила галоши.

А теперь то время бедности казалось ей уже каким-то гадким сном и, беседуя с Чирковой, она говорила:

— Мы не могли бы жить без ванны!

Чиркова удивленно взглядывала на нее и чуть заметно улыбалась.

Да, деньги меняют людей!

— Словно она поглупела, — говорила потом Чиркова мужу.

— Можно и с ума сойти, если с холода да с голода вдруг станешь богатым! — грубо отвечал муж.

Однажды, истомленный безденежьем, он пришел к Виталину, чтобы занять у него несколько рублей.

— Да, сделай милость, — радушно сказал Виталин, — вот пока двадцать пять рублей!

Чирков благодарно кивнул ему.

— Не стоит! Глупости! — ответил Виталин и, немного помолчав, он прибавил: — хочешь, я научу тебя, как разбогатеть?

Чирков вопросительно взглянул на него.

— Как?

— Попробуй счастья в картах, — тихо сказал Виталин.

У Чиркова словно открылись глаза.

— Так у тебя… — начал он и не кончил.

Виталин кивнул утвердительно и в радостном возбуждении встал с дивана.

— Да, если хочешь знать всю правду, как товарищ… выиграл! С двенадцати рублей. Какой! С одного последнего рубля, а теперь у меня тысяч пятнадцать, да все это! — он махнул вокруг себя рукою.

У Чиркова разгорелись глаза.

— Как же играют там? Виталин засмеялся.

— Этому выучишься в десять минут! Да, вот что! Я сейчас еду, — он озабоченно поглядел на часы, — поедем вместе! Попробуй!..

Чирков радостно вскочил.

— Что же, я готов!

— Ну, так и едем!

Виталин оделся, взял деньги, и они поехали.

В этот вечер черта уже не было. Он сказал своему патрону: — Кажется, довольно! Не сорвется, на время отдохну. Не хочется трепаться больше.

— Твое дело, — отвечал патрон, — только гусь-то твой не больно важный!

— Ну, вы еще не знаете конца! — с бахвальством сказал черт и, повернувшись, пошел в свою камору.

Виталин не встретил своего приятеля, маклера, и усадил подле себя Чиркова.

— Ставь понемногу и наиграешь, — сказал он ему.

— Я в гривеннике! — по обычаю заявил вдруг появившийся Кострыгин и сел с другой стороны подле Виталина.

В этот вечер Виталин в первый раз испытал неудачу: у него срывали все банки по второму, по третьему удару.

Кострыгин нахмурился.

— Дай ответ! — сказал он.

— Попробуем! — деланно улыбаясь, ответил Виталин и взял карты.

— Ответ! — весело закричал его партнер, сорвавший все его банки, и поставил сто рублей в круг.

— Теперь, батенька, все отдадите! — сказал он, смеясь, и снова закричал, вертясь, как юла:

— Ответ! Раздача!

Виталин с отвращением взглянул на его черномазое лицо и вдруг почувствовал, что сегодня должен проиграть.

Но тут же приободрился и начал сдавать карты. Вокруг стола сразу увеличилась толпа. Со всех сторон потянулись руки, и на стол стали сыпаться деньги. Виталин испугался.

— Игра сделана! — закричал он и торопливо сдал последние карты. Затем он раскрыл их и почувствовал, как сразу его ударило в пот.

Ни одного козыря, а у всех партнеров по одному и по два!

— Комплект! — закричал кто-то весело.

— Что? Я говорил! — засмеялся партнер слева. Виталин молча достал деньги.

— Считай! — сказал он Кострыгину.

— Рублей под четыреста, — услужливо произнес тот же партнер.

— С тебя сорок, давай пятьдесят! — и, получив от Кострыгина деньги, Виталин стал рассчитываться.

— Восемнадцать рублей! Чьи восемнадцать?

— Мои! — произнес Чирков и, протянув руку, придвинул к себе тридцать шесть рублей.

Виталин боком поглядел на него и увидел перед ним бумажки, серебро и золото.

— Что, наживаешь?

— Понемногу, — ответил Чирков, не решаясь выразить своей радости при виде проигрыша приятеля.

Виталин снова взял карты. Снова посыпались на стол ставки и снова он проиграл всем.

Второй удар стоил ему семьсот рублей. Он расплатился и бросил карты.

— Довольно с меня! Кострыгин с укоризною сказал:

— Надо было на новую сдать!..

— Э, все равно! — и он с деланным равнодушием встал из-за стола.

— Что же вы? Еще бы! — смеясь, сказал ему партнер.

— С меня довольно! Тысячу пятьсот оставил!

— Место! — закричал карточник.

— Ну, теперь ему крышка, — услышал Виталин за собою голос, — все спустить!

Он усмехнулся и пошел в буфетную.

«Завтра же отыграюсь», подумал он и увидел подле себя Чиркова.

— Ну, что же ты сделал? Чирков широко улыбнулся.

— Спасибо! Вот твои двадцать пять рублей…

— Много выиграл? — радуясь за приятеля, спросил Виталин, пряча в жилетный карман монеты.

— Рублей триста! — ответил Чирков и прибавил; — с ничего!

— А я в первый вечер сделал три тысячи, — сказал, оживляясь, Виталин, — ну, сядем здесь! Человек!

Он заказал ужин и стал рассказывать Чиркову о своих удачах. Этот рассказ оживил его и ободрил.

— Сегодня в первый раз проигрываю, — сказал он. — Ну, да завтра же отыграюсь!..