Владимир Санин - За тех, кто в дрейфе !

- Забыл, какая болела, Петр Григорьич!

- Не втирай очки, месяц провалялся, директор все знает. Ну, пошли, Сергей, покажи свои владения.

- Григорьич, - с упреком сказал Белов. - Дай друга помять!

Семенов и Белов обнялись.

- Изобрази мыслителя. - Белов снял фотоаппарат. - Вера прослышала про твои ожоги, велела зафиксировать.

- В таком виде? - запротестовал Семенов, поглаживая багровые шрамы на лице. - Отвезешь прошлогоднюю. Или, еще лучше, нашу свадебную!

- Нет уж, такой кадр я не упущу. - Белов быстро щелкнул затвором. - Ящиком коньяка не выкупишь!

Свешников засмеялся.

- Этот шантажист снял меня, когда я приложился к ручке одной престарелой ученой дамы...

- ... двадцати пяти лет, - с усмешкой уточнил Белов. - За тот кадр будешь поить меня до конца жизни! Ну, идите, а то у меня самолет растащат.

- Сначала на радиостанцию, - на ходу, делая большие шаги, сказал Свешников. - Отобью весточку домой и дам ЦУ в институт, чтобы знали: начальство не спит и все видит. Смотри, Сергей, антенны в изморози, того и гляди грохнутся под ее тяжестью.

- Каждый день сбиваем, Петр Григорьич.

- Твой район я несколько раз облетел, наметили с Колей запасные площадки, карта у него, - шагая, вдоль торосов, говорил Свешников. - Льдину ты в общем выбрал правильно. Вон молодые льды вокруг поломало, а твою многолетнюю только пощипало по краям да в двух местах чуточку развело. Но не зазнавайся, настоящей встряски она еще не испытала, зимние циклоны впереди. Зимой тебе помочь будет некому, сбросим на Новый год елку с пожеланиями - и будь здоров. Прожектор - круглые сутки, заготовь побольше мостков, клиперботы наготове держи, аварийные запасы рассредоточь. - Свешников покосился на Семенова. - Не морщи нос, сам знаю, что знаешь... Нет, не могу пройти мимо гидрологии, давай навестим Ковалева.

Свешников нагнулся и с трудом протиснулся в гидрологическую палатку, половину площади которой занимала квадратная, метр на метр, лунка.

- Вот где рыбу удить! - Он подмигнул Ковалеву. - Тепло, конкуренты под боком не орут. Какие глубины?

- Резкий подъем. - Ковалев протянул Свешникову журнал. - Вчера было три тысячи четыреста метров, а сегодня тысяча двести семьдесят,

- Вползли на хребет Ломоносова, - удовлетворенно констатировал Свешников. - У нас с тобой, Сергей, в этом приполюсном районе минимальная глубина была помнишь? - тысяча двести двадцать пять метров. А через двое суток - четыре километра! Район исключительно интересный, циркуляция атлантических вод в Арктическом бассейне изучена еще недостаточно, а хребет Ломоносова - помнишь наши споры, Сергей? - оказывает на нее существеннейшее влияние. Так что учти, Олег, твои данные в институте ждут с нетерпением, делом занимайся, а не рыбалкой.

- Да я... - возмутился Ковалев.

- Начальству, Олег, не возражают, перед ним должно трепетать! А помнишь, Сергей, как у нас в лунке морж прописался? Вхожу и вижу: торчит из океана усатая морда с клыками. - Решил - дьявольское наваждение. Трудно одному здесь ковыряться, Олег?

- Доктор у него на подхвате, - подсказал Семенов. - Вечным двигателем работает - лебедку вертит. Вот установим дизеля...

- А метеорологу кто помогает?

- Тот же Бармин. И еще прирабатывает мальчиком на камбузе.

- Надо, он и трактор заменяет, - вставил Ковалев.

- Ловко устроился, хитрец, на одной ставке за четверых, - похвалил Свешников. - А ты, Сергей, жаловался, тебя штатом обидели. Рекомендую Муравьеву, чтобы еще две-три единицы сократил, пусть доктор за мой кожаный костюм отрабатывает!

Они выбрались из палатки и направились к радиостанции. Возле длинного крытого фанерой магнитного павильона склонился над теодолитом Груздев. Увидев начальство, он выжидательно поднял голову.

- В гости не пригласишь? - спросил Свешников.

- Только о том случае, - поколебавшись, сказал Груздев, - если оставите все металлические предметы, часы, одежду с молниями...

- ... и коронки с зубов, - закончил Семенов. - Не пустит нас этот бюрократ, Петр Григорьич.

Свешников кивнул, и Груздев, беспокойно следивший за намерениями гостей, облегченно вздохнул.

- Взял координаты? - спросил Свешников. - Дай-ка мне лучше карту... Сколько за сутки продрейфовали?

- Три с половиной километра, - ответил Груздев.

- ... восемьдесят восемь градусов пятьдесят две минуты... - Свешников уставился на карту. - Ты, Георгий, еще в школу бегал, когда мы спорили о генеральной схеме дрейфа льдов Арктического бассейна. Я склонен думать, что в ближайшее время вас завернет не к Канадскому архипелагу, а в пролив между, Шпицбергеном и Гренландией. Был бы рад ошибиться, - тогда Льдина, быть может, уцелеет и новая смена прилетит на готовенькое. Всякое может случиться, но готовьтесь к тому, что вас вынесет в Гренландское море.

- А раз так, - продолжил Свешников, - ни новых домиков, ни оборудования, кроме двух дизелей, завозить на станцию нет смысла. Перебьетесь с тем, что есть.

- Я просил заменить магнитную вариационную станцию, - напомнил Груздев.

- Поставь дяде Васе дюжину пива, отремонтирует, - посоветовал Свешников. Великий мастер! Еще Кренкель пошутил, что единственное, чего Кирюшкин не умеет, - это рожать, и то лишь потому, что этого не требуют интересы дела. К полюсу тебя несет, Сергей. Может, и повезет, пройдешь через точку, мы с тобой тогда самую малость отклонились, километров на тридцать - прошли примерно там, откуда Папанин начал свой дрейф. Ну, а магнитные наблюдения, Георгий? Скажешь сейчас: отметил прелюбопытное возмущение магнитного поля?

- Именно так, - серьезно подтвердил Груздев. - Вы же сами прекрасно знаете, мы проходим крупнейший район магнитной аномалии северного полушария!

- А вот почему она здесь, аномалия? - задумчиво произнес Свешников. - Не курские края, в глубь Земли не заглянешь... Рано или поздно, а мы должны будем создать геологическую модель земной коры под океаном, выявить все запасы полезных ископаемых на планете. В Антарктиде, сам знаешь, нашли немало, а когда-нибудь и сюда люди доберутся. Тогда и вспомнят, где Георгий Груздев определял аномалии... Ну, колдуй, пока солнце позволяет.

Груздев вновь склонился над теодолитом.

- Как он, оттаял? - спросил Свешников, когда они отошли от магнитного павильона.

- Не совсем, - ответил Семенов, - больше "играет в молчанку", как говорит Томилин. Но не жалею, что он здесь. Какая-то шестеренка в его мозгу явно завертелась в другую сторону: тянется к ребятам и даже зашел ко мне на огонек, чего никогда не случалось раньше.

- Наверное, с разговором о смысле жизни?

- Информация правильная, - подтвердил Семенов. - Думаю, его здорово когда-то тряхнуло.

- Возможно. Он скоро снова к тебе придет, точно говорю.

- Почему так думаете? - удивился Семенов.