Марианна Баконина - Школа двойников (1 и 2 части)

- Спасибо. - Лизавета встала первой.

Патологоанатом по-старомодному простился и даже проводил их до дверей кабинета. Очень воспитанный врач. Савва же счел его манерным. Видимо, из зависти...

Не любившая ждать Лизавета, которой крепкоголовые богатыри, удобно расположившиеся на приступочках, нравились все меньше и меньше, решила вступиться за врача:

- Мы пришли к нему без приглашения, тем не менее он не заставлял нас ждать!

- Пятнадцать минут ожидания допускается протоколом! - опять возмутился Савва.

- Тоже нашел, протокольное мероприятие! - сказала Лизавета и через секунду добавила: - Может, я и одета неподобающим образом?

- Да уж, телезвезде не пристало шляться там и сям в джинсах!

Лизавета уже оскалилась, чтобы дать нахалу отпор, но ее опередили.

- Что вы, Елизавете Алексеевне джинсы идут. И вообще, женщина с такой прекрасной фигурой может себе позволить что угодно, любой костюм, - заявил некто, стоявший у нее за спиной.

Некто подошел так незаметно и ввязался в их тихий разговор так неожиданно, что Лизавета и Савва от неожиданности подпрыгнули в креслах.

- Сидите, сидите, - успокоил гостей любитель внезапных появлений.

Он произнес это столь вальяжно и снисходительно, будто не сомневался, что визитеры собирались приветствовать его, стоя по стойке "смирно". Облик человека создавал впечатление какой-то намеренной вертикальности. И слегка курносый нос с маленькой бульбочкой, и раздвоенный подбородок, и волевой рот с легкой улыбкой в уголках губ, и даже коротко стриженные волосы - все в нем парадоксальным образом было устремлено ввысь. Да и рост, никак не меньше метра девяноста, позволял смотреть на окружающих сверху вниз. Одет он был, как и четверо крепышей, весьма скромно: темно-серые брюки с кинжальными стрелками, водолазка белей белого и пестрый пиджак, дамы называют такую расцветку "гусиные лапки".

- Здравствуйте. Значит, вы представляете наши "Новости", и если я правильно понял Савву Артемьича... - Вертикальный человек посмаковал Саввино и впрямь "пахнущее русским духом" имя и не удержался от комментария: - Какая прелесть эти старорусские имена! Вы, как я понял, заинтересовались нашей школой! И Савва Артемьич, - теперь он повторил имя менее смачно, пригласил для предварительной беседы очаровательную Елизавету Алексеевну. Хозяин школы четко, по-военному кивнул: - Рад приветствовать вас в этих скромных стенах.

Помещение, в котором они находились, менее всего походило на "скромные стены". Лизавета отреагировала на лицемерие мгновенно, как спаниель на утку:

- И как мы можем вас называть в этих скромных стенах?

- Ха, - обозначил смех хозяин. - Меня можно называть Андреем Викторовичем. Если не возражаете.

На этот раз Лизавете не понравился его смех, точнее, призрак смеха назвать возглас "ха" как-то иначе было трудно. В голосе ее зазвучал яд.

- Что вы, какие возражения. Андрей Викторович - значит Андрей Викторович. Не такая, конечно, прелесть, как Савва Артемьевич, но все же, все же... Вы правильно поняли смысл нашего визита, Андрей Викторович!

- Замечательно, тогда приступим к делу! - Хозяин сделал вид, что не заметил ни язвительного тона Лизаветы, ни жеста Саввы, попытавшегося успокоить вдруг закусившую удила спутницу. Савельев крепко сжал ее руку, а заодно дал взглядом понять, что это - его сюжет и Лизавета попросту не имеет права вмешиваться. Лизавета еле заметно повела ресницами - она действительно повела себя не по-товарищески, столь рьяно бросившись окучивать совершенно не свои грядки.

- Мы договорились о репортаже и... - начал Савва.

- Мы договорились лишь о том, что поговорим о репортаже, - мягко перебил его хозяин.

- Пусть так. Давайте говорить. Что же это у вас за школа такая? Савва сразу дал понять, что для журналиста говорить о чем-либо и задавать вопросы - одно и то же.

Андрей Викторович охотно ответил:

- Школа телохранителей. В наше время люди озабочены собственной безопасностью. Не только у нас в России. Всюду. Квалифицированный специалист, который помогает хозяину сберечь жизнь, здоровье и деньги, ценится на вес золота. А мы таких специалистов готовим. Причем готовим очень хорошо. - Андрей Викторович мягко шагнул к столику с аппаратурой, взял пульт дистанционного управления, именуемый в просторечии "ленивкой", и включил телевизор и видеомагнитофон. - Вы люди телевизионные, любите картинку, вам так понятнее, я знаю. Поэтому вот, смотрите, это наша работа.

Фильм, им показанный, был не просто профессиональным кино о профессии, - он был снят на голливудском уровне. Только в Голливуде умеют одинаково хорошо и четко снимать яростные перестрелки, эффектные погони, стремительные атаки, драки на ножах, поединки каратистов и простонародный мордобой.

Закадрового текста не было, но и нужды в нем не было тоже. Вот ребята в черных "пижамах", на профессиональном языке - кимоно, входят в зал и умело швыряют друг друга на татами. Вот они же, но уже в черных комбинезонах, выходят на линию огня в хорошо оборудованном тире - все стреляют просто замечательно. Они же демонстрируют свои успехи в кулачном бою. По очереди показывают класс за рулем автомобиля и за рычагами бронетранспортера. Штурмуют отвесную стену.

Вот они же уже не в учебных, а в полевых условиях обезвреживают подосланных к хозяину убийц. Все обставлено очень натурально: нападающие догоняют мчащийся на бешеной скорости автомобиль, из переднего окна атакующей машины показывается впечатляющее жерло какой-то базуки, но охранники не теряются. Один, расположившийся на заднем сиденье, валит подзащитного на пол. Второй открывает шквальный огонь из массивного пистолета со своего места рядом с водителем и обезвреживает сначала одного, а потом и второго наемного убийцу. "Мерседес" с нападавшими беспомощно скатывается в кювет и даже переворачивается.

Эпизод номер два. Выстрел из засады. Действия телохранителей и в этом случае точны и упруги. Грохот ружейной стрельбы, машина тут же разворачивается, с переднего сиденья выкатывается один из стражников, он должен разыскать того, кто покусился на жизнь босса, второй же, опять свалив охраняемое тело на пол автомобиля, прикрывает его собой.

Следующая душераздирающая сцена - освобождение заложников. Чудный кудрявый ребенок и длинноногая красотка с зеркальными глазами, словно сошедшая со страниц "Космополитена", изображают семью босса, захваченную злобными террористами. Охрана проводит блистательную операцию по вызволению похищенных. Ловкие, вооруженные до зубов преступники и чихнуть не успевают - падает бронированная дверь, летит в сторону кованая решетка, прикрывавшая окно, сразу с двух сторон в узилище врываются телохранители, и вот уже злоумышленники, один из которых еще секунду назад держал пистолет у виска хозяйской "жены", лежат на полу с выкрученными и скованными руками.