Марианна Баконина - Школа двойников (1 и 2 части)

- И ради этого "всякого случая" они угрохали уже минимум двоих человек! - Лизавета почувствовала, что не может сдержать дрожь. - Что же это за люди такие? Как их земля терпит?

- Не двух, а гораздо больше. - Георгий, заметив, что девушка вздрагивает всем телом, достал свою волшебную флягу. - На, глотни и успокойся. Вы, ребята, молодцы. Хоть и ошибались, но шли верной дорогой.

- Не так уж много мы ошибались, - обиженно возразил Маневич. Просто у вас свои методы, а у нас свои. По большому счету мы все сумели выяснить сами.

Коньяк действительно помог справиться с ознобом. Лизавета понимала, что сейчас не время и не место устраивать истерику по поводу морально-нравственного облика тех, кто их сюда приволок. Они убийцы и подонки, но в данный момент речь о другом. Она вспомнила о случайно оброненных Георгием словах.

- Так как мы сможем отсюда выбраться?

- Похоже, что никак! - чуть помедлив, сказал Георгий.

- Вот, я же говорил! - досадливо хлопнул ладонью о ладонь Саша. - Ты ему все на блюдце, а он...

- Действительно! Кто говорил, что если мы будет предельно откровенны, то сможем отсюда выбраться?!

- Ничего подобного я не говорил! - холодно блеснул глазами Георгий.

"Как это..." - хотел крикнуть Саша и не смог, у него от возмущения и холода подсел голос, он почти сипел:

- Вот о чем я тебе говорил! Эти люди, эти асы яда и снайперской винтовки способны на все. Они через пять минут забывают о том, что обещали, и умывают руки, как только получают свое. А ты поверила... Да они лишь один язык понимают, язык подлости и обмана. А еще язык силы, уж я-то знаю. Два года лямку тянул в спецназе! - Саша замахнулся и попытался ударить в челюсть своего соседа и товарища по несчастью. Георгий ловко перехватил удар.

- Послушай, парень, ты опять не прав. - Георгий, судя по всему, намеревался быть или, по крайней мере, казаться стойким непротивленцем. Отвечать ударом на удар он явно не желал.

- Драться я, конечно, не полезу, - заявила Лизавета, - но понять Сашу могу. Я тоже слышала, Георгий, как ты обещал помочь нам выбраться, если мы будет откровенны.

- Ничего подобного я не говорил, - отчеканил Фельдмаршал, - и не мог говорить! Я сказал только то, что не смогу вам помочь, если вы не будете откровенны. Теперь, когда вы рассказали мне все или, по крайней мере, многое, надо подумать.

- Ах, нам надо подумать!

- Слушай, ты же умный парень, а ведешь себя по-глупому, нерационально...

Георгий был прав со всех сторон, они с Сашей действительно вели себя неразумно. Здравомыслящие люди давно прекратили бы словесную потасовку с неприятным соседом и занялись бы поисками выхода. Лизавета всегда считала себя человеком достаточно трезвым и рациональным и все равно не удержалась и передразнила Фельдмаршала:

- Я должен подумать, я должен увидеть, увидеть будущее и прошлое... сказала она замогильным голосом. Именно так Георгий думал вслух в прошлый раз.

Сейчас его чувство юмора сработало. Он засмеялся и начал размышлять в более удобоваримой форме. Голос человеческий, а не демонический, глаза открыты, взгляд сосредоточенный.

- Я так понял, что в твоей сумочке была та самая запись, которую они искали. То есть вы отдали козыри без боя и без торга.

- Как сказать! - запальчиво возразил Саша Маневич. - Мы, разумеется, салажата, но...

- Но сделали копии, а сюда притащили только одну, - догадался Георгий. - Конечно, это меняет дело. Только вот придет ли такая мысль нашим гостеприимным хозяевам?

- Не придет - так скажем сами...

Георгий грустно покачал головой:

- Я не уверен, что у нас будет такая возможность...

- Что же, они вообще здесь не покажутся? А мы будем тихонько подыхать от холода, голода и жажды? Зачем?

- Если бы они были профессионалами, то непременно кого-нибудь прислали бы. Разведать, что нам известно, выяснить, кто знает о том, что мы здесь. Но эти люди, скорее всего, такие же салажата, как и вы. Начитавшиеся детективов младенцы, и приемы у них соответствующие. Школа двойников, кого-нибудь где-нибудь подменить, напоить ядом, устроить искусственный инсульт, а если не получилось - набить морду...

- Разве искусственный инсульт или инфаркт - это не из репертуара спецслужб? - поинтересовалась Лизавета.

- Это из репертуара Джеймса Бонда. Отравленный зонтик, крысы, у которых зубы пропитаны цианистым калием, пистолет в форме булавки для галстука и мини-базука, припрятанная в подошве ботинка! Это все для мокрохвостых недоумков. Настоящие профессионалы прежде всего экономны.

Маневич поднял в римском приветствии руку и торжественно, будто заклинание, произнес:

- Спецслужба должна быть экономной! Экономнее, чем экономика!

- А как же болгарский диссидент? Разве КГБ его не зонтиком порешило?

- У журналистов воображение ничуть не беднее, чем у писателей, - сухо ответил Георгий. Он достал из кармана все те же сигареты без фильтра, угостил Сашу, закурил сам и продолжил: - Затея с двойниками, по большому счету, идиотская. Ты права, Лизавета, слишком многое поставлено на карту, слишком многое может не сработать, слишком много людей завязано на этот план.

- А чего же вы тогда этим занялись?

- Потому что желторотым вдруг может пофартить. А профессионалы должны держать под контролем все.

- Вот и держите здесь все под контролем, - насмешливо предложила Лизавета.

Действительно, ситуация - как в детективе, только наоборот: там все начинается с убийства в запертой комнате, а у них - заканчивается. Сидят во мраке, все знают и ничего не могут поделать.

- Я и держу! - не смутился Георгий.

- А, я просто не поняла! Там, наверное, полк ОМОНа сидит в засаде, где-нибудь на Восстания или даже на Некрасова. Ждут от вас вестей. Или нет, уже не дождались, уже подтягиваются к этому дому, уже окружили школу телохранителей, уже многоуважаемый Андрей Викторович мечется по своему кабинету и не знает, как поступить. То ли немедленно сделать харакири, то ли сдаться на милость победителей. Так?

Отвечать Георгий не торопился. И не успел ответить.

Какой-то невидимый монтер сказал "да будет свет". Под потолком вспыхнула лампочка. Полуослепшим от темноты узникам обычная шестидесятиваттная и изрядно замутненная временем и пылью лампочка показалась яркой, как солнце. Лизавета поняла, как мучаются выползшие на белый свет кроты. Она зажмурилась и лишь через минуту или две решилась приоткрыть глаза. Ничего невероятного она не увидела. Их заперли в обычной заброшенной комнате поставленного на капитальный ремонт петербургского доходного дома.

Комната была довольно большой, метров семнадцать-восемнадцать. Но из-за высоченных потолков казалась колодцем. Веселенькие обои с желтенькими цветочками полуободраны, в углах паутина, на полу пыль и следы осыпавшейся известки. Мебель давно выкинули, на стенах - квадраты невыгоревших обоев: здесь стоял шкаф, здесь стол, тут диван. Лишь одна деталь была весьма необычной - печка. Обыкновенная, кирпичная, крытая ребристым железом и выкрашенная голубой масляной краской.