Алексей Смирнов - Пограничная крепость

- Где ж ей жить. Нигде не живет. И фамилии нет.

- Почему же тогда "Антонина Антоновна"? - закипая, спросил Де-Двоенко.

- Потому что она так велит себя называть. А дальше никто не знает.

- Так, - Де-Двоенко сжал под столом кулак. - И что же такое с Антониной Антоновной?

- Будтов водил ее в рощу.

- И?..

- Что - "и"? Фролыч потом ничего не вспомнил, коротнул. Но народ все равно уссыкался.

- С чего бы это?

- Так она - трансвестит, Антонина-то Антоновна, - осведомитель радостно подался вперед, дохнул. - В смысле мужик. А Фролыч ни хрена не помнит. Блевал потом.

Де-Двоенко прикрыл лицо ладонью.

- Забудем Антонину Антоновну, - сказал он после паузы. - Давай следующую.

Собеседник с готовностью кивнул:

- Ковырялка.

- Ко... вы... рял... ка... , - вывел Де-Двоенко, зачеркнув Антонину Антоновну. - Кто такая?

- Ой, страшная! - осведомитель надул щеки и завращал глазами. - Как таких земля родит!

- Это мне ясно, - процедил майор. - Как ее звать?

- У нее надо спрашивать, - пожал плечами агент. - Никто не знает. Кому такое интересно? Это у вас в милиции паспорта...

- Ладно. Что же Будтов?

- Ходил с ней как-то.

- Куда?

- В рощу.

- Удачно?

- Как посмотреть. Хвастал, что удачно.

Де-Двоенко нехотя записал про рощу.

- Когда это было?

- Да недели две как.

Майор хватил ладонью по столу и вскочил:

- Что ты мне, сволочь, голову дуришь? Зачем мне "две недели как"?

Осведомитель обиделся.

- Велели же всех назвать...

- Черт! Надо же думать! Я его ублюдков ищу, а ты мне - две недели!

- Откуда ж мне знать, что вы ублюдков ищете...

- Так знай!

- Тогда не там копаете, - знаток окрестного репродуктивного потенциала вздохнул. - Из здешних никто не родит. Давеча одна рассказывала, как в диспансер таскали... Изучали флору, а обнаружили фауну.

- Проклятый Сон! - пробормотал Де-Двоенко, постукивая ручкой по столу. Не развернешься! Даже Аль-Кахалю приходится бегать, несмотря на все его молнии в пальцах. И дедуле зверюга в рукаве тоже не поможет. От сыскной собаки больше проку.

Сон мешал, отчаянно мешал, путал мысли, сковывал движения, пресекал порывы свободной воли. Приходится, проклятье, подлаживаться - иначе откуда бы столько накладок? Общая гниль, гнет болезненных обстоятельств. Будтова хранило его собственное проспиртованное подсознание, расставляя преследователям капканы и ловушки, распуская перед ними коварную трясину. Отсюда, черт подери, все неудачи!

Впрочем, еще неизвестно, какой ум хуже - одурманенный или ясный. Если Консерваторам удастся его протрезвить и развернуть в угодном направлении...

Де-Двоенко скомкал бумажный лист, швырнул в корзину, положил перед собой новый.

- Вспоминай, - потребовал он, сдерживая себя. - Плевать на фауну. В жизни бывает всякое.

"А в сказке - тем более", - подумал он уныло.

- Ряба, - с готовностью отозвался осведомитель. - Крутилась тут такая с год назад.

- Замечательно. Ряба. Что дальше?

- Дальше, стало быть, в рощу...

Глава 10

Дверь подсобки распахнулась. Будтов успел привыкнуть к темноте и сощурился, когда в тесную конурку хлынул дневной свет. Зажмурилась и Даша, которая вздремнула и теперь не могла отличить реальности от сна.

- Выходите, - губы Минус Первого были поджаты. Всем своим видом он выказывал сомнение в безопасности, которую сам только что и наладил.

- Всех обыскали, всем заглянули в глаза, - подхватил Минус Второй, словно отчитываясь перед Захарией Фролычем. - Похоже, что доктор действовал в одиночку. Но еще денек-другой, и здесь бы расплодилось настоящее осиное гнездо.

- Фролыч - что им надо, козлам этим, а? - снова заскулила Даша. Минусы переглянулись. Дашины выходки им надоели.

- Милочка, - вкрадчиво спросил Минус Первый, - что это у вас с лицом?

- Тебе какое дело? - огрызнулась та и непроизвольно погладила родимое пятно.

- Хочешь, мы уберем тебе это безобразие? - осведомился Консерватор еще более проникновенным тоном.

Даша вжалась в угол.

- Бритвой порежешь?

- Тьфу, дура, - неожиданно сплюнул Минус Второй. - Тебе, жабе, косметическую операцию предлагают - бесплатную, если заткнешься.

- Помолчи, Дашка, - согласился с ним и Захария Фролыч. - Не видишь разве - люди серьезные.

Даша Капюшонова видела. Она с усилием встала и, не отряхнувшись, вышла из подсобки. Трупа лысого доктора уже не было, охранники стояли с видом, будто ничего не произошло. За окном печально шуршали деревья, где-то наливали пивко, торговали недорогой парфюмерией. Только теперь Даша ощутила знакомый, некогда привычный запах лекарств и антисептиков; она вспомнила о собственных бдениях ночи напролет, когда клевала носом в пустынном коридоре, при свете настольной лампы, а девичьи слезы капали на роман Абдуллаева...

Будтов осторожно выбрался следом. Догадываясь, что из его затеи ничего не выйдет, он все-таки попросил глоточек и вздохнул, получив деликатный отказ.

- Пройдемте наверх, - пригласил Минус Первый. - Пора приводить вас в порядок. Успехи современной медицины позволяют надеяться, что о глоточках вы больше не вспомните.

Даша никак не хотела понять, куда попала:

- А разрешение у вас есть? Не имеете права насильно лечить!

- Это верно, не имеем, - кинул Минус Второй, беря ее под локоть. - Но будем. Думаете сопротивляться?

Даша не думала, это был дежурный понт - для порядку.

Процессия стала подниматься по ковровым ступеням. Впереди шел Минус Первый, а его напарник замыкал шествие. Будтов и Даша казались персонажами из детского мультфильма, которых - жалких и беспомощных зверушек - ужасные разбойники ведут в свое логово, собираясь привязать к дереву, а дальше будет видно. Дальше вмешаются добрые силы, спасатели Чип и Дейл.

Однако сценарий, по которому разворачивались события, писал кто-то другой, и этот другой не любил ни зверушек, ни деток. Будтова с Дашей привели прямиком в процедурный кабинет с двумя перевязочными столами. Инструментов и аппаратуры было столько, что кабинет в любую минуту можно было превратить в операционную. Пленники среди всей этой роскоши смотрелись так, что их оставалось только убить и побыстрее вынести вон, на свалку, куда выбрасывают недоеденную больничную кашу и ампутированные больничные ноги.

Вдруг по стенке прополз таракан, и Будтов немного утешился.

- Раздевайтесь, - приказал Минус Второй, надевая халат прямо поверх пиджака.

Минус Первый позвонил в звонок.

Сестры явились строем, в количестве пяти человек. Лица у них были абсолютно бесстрастными, хотя они только что лишились старшего медицинского персонала в виде лысого доктора.

"Застращали", - уважительно подумал Захария Фролыч и послушно скинул ботинки. Минусы повели носами. Общей гармонии был нанесен чувствительный удар.