Х Собачий - Сломанная Головоломка

Шурик молча выпил кружку пива, взял у мрачно замолчавшего Михаила Сергеевича еще одну папиросу, закурил. Его взгляд бессмысленно блуждал по столу, потом остановился на тарелочке с окурками. Все молчали.

- Значит, - сказал, наконец, Шурик, - ее повесили? Но как же тогда убийца смог выбраться?.. Семен Семенович!..

Семен Семенович молча глядел на Шурика, затем перевел взгляд на Михаила Сергеевича.

- Дверь заперта изнутри, - сказал тот. - Повторите, какие там еще были выходы? - Шурик тоже кивнул.

- Дверь, окна, люк на чердак, дверь черного хода. Еще преступник мог проникнуть в здание через канализацию. В принципе, - Семен Семенович смотрел на Шурика, - и такая версия возможна, да?

Шурик недовольно нахмурился, собрался что-то возразить, но передумал. Семен Семенович продолжал: - Но единственный выход, которым в этом здании пользовались - входная дверь. Другие варианты, вроде замаскированного подкопа или происков нечистой силы, мы, я думаю, можем отбросить, так, Шурик?

Шурик рассеянно кивнул.

- Как, вы сказали, была закрыта дверь? - спросил он.

Семен Семенович подробно описал задвижку с висячим замком, дверные петли, сказал из какого материала дверь была сделана. Шурик внимательно слушал.

- Меня сейчас интересует прежде всего ключ, - выслушав все, сказал он.

- Где был ключ?

Михаил Сергеевич насторожился, Семен Семенович удовлетворенно кивнул головой и ответил:

- Его нашли в кармане халата нянечки.

- К чему это ты? - спросил Шурика Михаил Сергеевич.

- Есть еще одна версия, - ответил Шурик. - Если дверь была заперта изнутри, то это не значит еще, что убийца не мог через нее выйти.

Михаил Сергеевич недоуменно поднял брови.

- Ее могли закрыть после того, как убийца вышел, - тихо сказал Шурик и сосредоточенно принялся раскуривать грозящую погаснуть папиросу.

Все замолчали.

- Но кто? Сама нянечка ведь не могла! - наконец спросил Михаил Сергеевич. - Ты на кого намекаешь?

- Да, - сказал Шурик и опять опустил глаза на папиросу. - Это элементарная логика! Некто, назовем это так, остававшийся в доме помимо убитой.

Семен Семенович кивнул: - Эта версия, естественно, тоже была. - Семен Семенович поднял палец: - Но, во-первых, задвижка с замком была расположена в верхней части двери, более, чем в полутора метрах от пола. А детишки совсем маленькие, по пять лет. И карман воспитательницы, в котором найден ключ - тоже метрах в полутора от земли. Но это - только что касается фактической стороны дела. А ведь кроме этого, - Семен Семенович разогнул второй палец и развел руками, - есть еще психологическая сторона!

- Да нет, это же бред! Не проходит! - сердито сказал Михаил Сергеевич.

Шурик молчал. Михаил Сергеевич, подумав немного, спросил: - Ее, все-таки, точно повесили? Может, все-таки, как-то сама?..

Семен Семенович пожал плечами, глядя в окно, снег все валил и валил.

- Или, может быть... этот наш... - он поморщился, - "кто-то, остававшийся в доме"... убрал подставку? - опять принялся за свое Шурик.

- И стер с нее все отпечатки! - брезгливо глядя на Шурика, добавил Михаил Сергеевич. - Да и зачем им было двигать среди ночи мебель, сам посуди!

Семен Семенович вздохнул и еще раз, очень подробно, объяснил, как по веревке, на которой висит груз, можно точно определить, повесили груз на уже висевшую веревку, или подняли этот груз на метр за свободный конец.

Все замолчали, Михаил Сергеевич, а потом и Шурик с Семеном Семеновичем выпили пива.

- Значит, - сказал Шурик, - мы на данном этапе знаем следующее: дверь заперта изнутри, убийца из дома не выходил. В доме никого постороннего тоже не было, - Шурик опять взял кружку. - Следовательно, девушка повесилась сама, - он залпом допил пиво. - Чего тоже быть не могло, так?..

Михаил Сергеевич молча принялся чистить скумбрию, швыряя клочки рыбы в тарелочку с окурками.

В противоположном углу зала раздался вдруг чей-то оглушительный, истошный вопль:

- Собчак!!!.. А-а-а! Собчак!!!..

Все вздрогнули.

Где-то на пол грохнулась кружка, в наступившей на мгновение тишине стало слышно, как отскакивают от кафельного пола ее осколки. Еще через секунду все взорвалось.

Крикнувшему "Собчак!" дедушке соседи по столу пытались объяснить насколько тот был не прав, тот ругался в ответ и прикрывал локтем лицо, кто-то его защищал, остальные хохотали, перегнувшись от смеха пополам. Кто-то, правда, ворчал, что и действительно начал говорить Собчак, надо послушать.

Парень и девушка у соседнего столика хохотали громче всех, басовито повторяя "Собчак! Собчак!..". Кто-то для пущего смеху швырнул скумбрией в громкоговоритель. Смеялись все. Стало как-то уютно, казалось, потеплел даже желтый свет, льющийся из-под серого потолка и освещающий за оконным стеклом медленно проплывающие по диагонали мохнатые снежинки.

Шурик, глядя куда-то в сторону, сказал вдруг: - И все-таки, раз уж мы договорились перебирать все без исключения версии, то должны набраться мужества обсудить и эту...

Он пожевал рыбку, выплюнул ее и спросил: - Значит, вы говорите, что дети дверь за убийцей запереть не могли.

- Для этого, - ответил Семен Семенович, внимательно глядя на напряженно думающего Шурика, - им понадобилось бы дважды подставлять табуретку - запирая замок и возвращая ключ в карман висящей воспитательнице. Ты можешь себе такое представить?

- Уж лучше я замерю диаметр канализационных труб, тоже мне логик!.. возмутился Михаил Сергеевич.

- Действительно, Шурик, ты только представь себе, - продолжал Семен Семенович, - пятилетнего карапуза, зачем-то кладущего ключик в кармашек нянечке... у которой язык уже вывалился на четыре пальца...

Шурик поморщился.

- И тогда уже, - брезгливо сказал Михаил Сергеевич, - я, на твоем месте, лучше представил бы себе, что наружную дверь заперла сама нянечка! А они, как-то случайно, играючись убрали, не оставив отпечатков, подставку, с которой та прыгнула...

- Да не было подставки! - рассердился Семен Семенович. Михаил Сергеевич замолчал... Шурик допил очередную кружечку.

- А что, кстати, сказали... э... ребятишки? - спросил он Семена Семеновича. - Их спрашивали? Или они в съезд играли?..

- Попробовали осторожно спросить. Все сказали, что ничего не знают.

Шурик думал, обхватив голову обеими руками и шевеля беззвучно губами. Михаил Сергеевич глядел на снег за окном и цедил пиво, окунув в него усы. Подошла старушка-уборщица в сером засаленном халате и коричневой морщинистой ручкой сгребла со стола бумажные тарелки.

- Так, - сказал Шурик. - Я чувствую, как вы относитесь к тому, что я думаю. Поэтому первым делом показываю, что я не мог к этой версии не прийти. Логика, никаких эмоций. - Шурик показал два пальца: - Основных версий у нас - всего две. Какое-то действие совершает либо сам человек - это у нас отпадает; либо, и это так - кто-то другой. Кто? - Шурик посмотрел в глаза Семену Семеновичу, потом Михаилу Сергеевичу. Оба отвели взгляд. Шурик поднес к губам кружку, понял, что она пустая, выругался и придвинул к себе последнюю. - Какой вывод следует из того, что убийца уйти не мог? спросил он. - Если это не самоубийство, то вывод один, - все молчали, убийца остался внутри. Логично? Только не нужно эмоций.