Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 3)

-- Готово, -- крикнул меж тем Федор, забив последний пыж, утирая о штаны замасленные руки, -- тащи прут раскаленный из кузни, -- приказал молодому парню, стоявшему в дверях

Тот, не мешкая, принес металлический пруток, раскаленный и чуть красноватый с одного конца Федор, принимая запал, глянул на хозяина, ожидая команды. Строганов одобрительно махнул рукой. Раскаленный прут зажег порох -- и звонко бухнул раскатистый выстрел, каменное ядро со свистом вырвалось из ствола и, перелетев через речку, начисто срезало молодую березку. Та, цепляясь ветвями за соседние деревья, с шумом повалилась на землю, оставя расщепленный обруб.

-- Неужто в дерево целил? -- удивился Строганов.

-- Не-е-е, то случайно, -- радостно засмеялся Федор.

-- Так ты у нас не только кузнец, литейщик, но еще и пушкарь, -одобрительно похлопал его по плечу Строганов.

-- Гут, молодец, -- без улыбки поддержал хозяина Иоганн, -- тольк будет.

-- Еще какой толк будет, -- не переставая улыбаться, поднял большой палец вверх Строганов. -- Пойдемте-ка оба в дом. Поговорить надо, -- кивнул мастерам и сквозь толпу работников, собравшихся без приглашения на испытание пушки, первым направился к высокой избе с бревенчатым крыльцом.

-- Шнель арбайтен, -- замахал руками Иоганн на мужиков, -- пошель, пошель... -- и не больно ткнул костлявым кулачком под ребра ближайших к нему. Те послушно, без возражений поспешили каждый на свое место.

-- Сев у окна, Семен Аникитич неторопливо провел по небольшой пшеничной бородке, дожидаясь, когда усядутся мастера.

-- Разговор у меня к вам серьезный, -- заговорил, как и положено хозяину, первым, вглядываясь пытливо в лица то одного, то другого, -- хочу знать, сколь пушечек отлить сможете, скажем, до осени...

-- Осень, осень, -- пошевелил пальцами в воздухе Петере, пытаясь вспомнить значение русского слова.

-- Когда снег повалит, -- подсказал Федор.

-- Ах, да, понял, понял, ~ закивал тот, -- мало, ошень мало время...

-- Я и не говорю, что много, -- ответил Строганов, а спрашиваю, -сколько? Ты, Федор, как думаешь?

-- Так и впрямь осень на носу, -- пожал плечами тот, -- не сегодня-завтра дожди зарядят, а там и снега поджидай...

-- Сколько?! -- жестко повторил Семен Аникитич.

-- Не больше двух, -- Федор развел руками.

-- Цвай? -- спросил немец. -- Я, я, цвай пушка. Ошень карашо...

-- Мне нужно десять пушек, -- хлопнул ладонью о стол Строганов, -- эти ваши две пушки что есть, что нет их. Десять!

-- Больше пяти никак не осилить, хозяин, -- покрутил головой Федор, -сам подумай: угля мало, руда пустая, слабая...

-- И слушать ничего не хочу, -- Семен Аникитич не отступал от своего, -- если люди нужны, то скажите -- с варниц сниму, пришлю сюда. Кони рабочие нужны? Будут. Что еще?

Мастера рассеянно смотрели на него, молчали.

-- Отчего спешка такая? -- наконец первым заговорил Федор. -- Война что ль будет?

-- Будет, -- кивнул головой Строганов, -- еще какая война будет. Пушки ваши мне, как воздух, нужны. Зачем -- не скажу, но нужны. И эту, первую, с собой завтра же заберу в городок.

-- Зер гут, -- наконец заговорил тихо Петерс, -- арбайтен, арбайтен, арбайтен. Пошли, -- кивнул Федору. И они, не прощаясь, вышли, оставив Строганова одного.

Он переночевал на заимке, а утром заспешил обратно, велел сопровождающим его охранникам привязать к одной из лошадей пушку и доставить в городок.

Вернувшись к себе, он, не сняв дорожного платья, кликнул сотника Павла Ерофеева, что уже лет пять нес службу в городке. Тот скоро явился, вопросительно глянул на хозяина.

Семен Аникитич сидел под образами, уставя локти в столешницу и положив подбородок на сжатые руки.

-- Садись, садись, -- пригласил, -- разговор серьезный к тебе.

Ерофеев, тяжело ступая, прошел к столу, придвинул к себе лавку, со вздохом опустился, положил шапку рядом. Так он молча просидел несколько минут, и Строганов, казалось, забыл о нем, сосредоточенно думая о чем-то своем. Павел несколько раз кашлянул в кулак, как бы напоминая о себе. Раскрыл было рот, чтоб спросить, зачем звали, но хозяин, спохватившись, заговорил первым.

-- Слыхал я, будто бы ты, Павел, когда-то с казаками дружбу водил...

-- Было дело, -- криво усмехнулся тот, подумав, что правы те, кто говорил, мол, у хозяина полно наушников, которые обо всем доносят ему, получая за то отдельную плату.

-- Да ты не бойся, дружбу с ними в вину не ставлю, -- успокоил его Строганов, -- хочу узнать у тебя... -- чуть помолчал Семен Аникитич, -много ли у них людей? Сколько всего наберется, если вместе собрать? Десять сотен? Двадцать? А может, и все полета?

-- Э-э-э... Да ты, хозяин, полегче чего спроси. Про то, сколь казаков есть, поди, один Господь Бог и знает. Но много, может, и полета сотен будет. Они ведь и казаки разные встречаются... Волжские, донские, есть и такие, что на Яике обитаются. А чего это у тебя интерес такой до казаков, позволь узнать.

-- Скажи, а на службу ко мне они пойдут?

-- А чего они тут забыли? -- вопросом на вопрос ответил Павел Ерофеев, пожимая плечами.

-- Караул нести! Что ж еще.

-- Вряд ли... Непривычные они, чтоб в крепости сидеть, в щелку глядеть, осадчиками прозываться. Казаки -- они простор, волю любят.

-- Но ты же пошел на службу ко мне.

-- Со мной разговор особый. Нужда заставила сюда податься...

-- Так что за нужда? -- пытливо выспрашивал Строганов. -- Не обезножил, сила имеется, башка, вроде как, неплохо варит. Чего не ложилось в казаках?

-- Ладно, скажу тебе, хозяин, все одно узнаешь рано ли, поздно ли. Повздорил я там с атаманом одним из-за девки, да и... -- Павел опустил голову и неожиданно замолк.

-- Вон чего, -- догадался Строганов, -- поди, и жизни лишил атамана того, а чтоб тебя не прирезали дружки и подался в бега. Так?

-- А почти так, -- согласно кивнул головой тот.

-- Ну, то дело давнее, поди, и забылось уже. Ты у меня, почитай годков пять как служишь...

-- Точно, шестой год пошел тому.

-- Вот и ладно. Хоть и говоришь, будто не схотят казаки в услужение ко мне наниматься, но невелик грех будет, коль ты с приглашением таким отправишься на Волгу...

-- Я? -- встрепенулся Павел.

-- Ты, ты, -- Строганов сощурил глаза, словно шилья воткнул в Ерофеева, и тот вдруг обмяк, тяжело вздохнул и слушал далее, не перебивая. -- Я так понял, что казаки там разные есть. Есть такие, что ни за какие коврижки на службу наниматься не пойдут, а есть и иные. Вот и посули ты им хорошую кормежку, жалованье, оружие, какое пожелают...

-- Ну уж, -- не вытерпел сотник, -- ты уж загнул, хозяин...

-- Мое слово -- закон. Знаешь сам. Сказал -- выполню. В Москву, в Казань обоз снаряжу, а найду все, что обещано.

-- Это не спорю. Держишь ты, хозяин, слово. Сколь же ты человек призвать хочешь? Сотню? Две?

-- Да не меньше пяти.

-- Пять? Да они тут все вверх тормашками подымут, поставят. Видать, не имел дела ты с казаками.