Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 3)

-- Не возвращаться же нам обратно с пустыми руками...

-- Лучше с целыми руками вернуться, чем без них, а того хуже без головы. Патша улы не имел пока дела с русскими, а я их неплохо знаю. Мало того, что у них половина воинов имеет ружья с огненным боем, от которого наши кони шарахаются, но они и на саблях рубятся неплохо.

-- Хорошо, только не запугивай меня страшными сказками о непобедимых русских. Их не один раз били нукеры Девлет-Гирея и даже черемисы. Казанский хан не так давно прислал отцу грамоту, в которой описывал их полный разгром от польского короля Батур-хана. Лучше давай думать, как их выманить из крепости.

-- Я вижу один выход: напасть малыми силами, а потом отступить. Тогда они наверняка кинутся в погоню -- и тут мы их встретим...

-- Давай так и поступим, -- в раздумье проговорил царевич, но по всему было видно, что план сотника ему не очень нравится.

Первая сотня нукеров, под началом Карим-бека, начала осторожно подкрадываться к стенам русской крепости, держа наготове луки. На опушке леса укрылись остальные воины Алея, наблюдая за ними. Подобравшись незамеченными к сторожевым вышкам на полет стрелы, нукеры по сигналу Карим-бека натянули луки и выпустили стрелы, целясь в стоявших на посту охранников. Двое были убиты сразу. Стрелки попали им в горло. Зато другие дозорные, лишь раненые, ударили в набат и стрельнули наугад по лесным зарослям из пищалей. На что нукеры Карим-бека ответили тучей стрел.

-- Вперед! На стены! -- крикнул Карим-бекгя, выхватив саблю, побежал первым к городку.

Шестеро кряжистых воинов заранее выбрали здоровенное сосновое бревно и, подхватив его, устремились к воротам. Нукеры первой сотни, добежав до стен, кидали вверх волосяные арканы, цепляли их за выступы бревен и лезли наверх.

"Быстрее, быстрее, -- подбадривал их мысленно царевич Алей, наблюдая за разгоравшимся боем из-за дерева, -- еще немного -- и мы поможем вам!"

Вооруженные бревном воины несколько раз с разбега ударили в ворота, но они даже не дрогнули, сработанные из толстенных плах, способных выдержать и больший напор. Зато на башни взобрались привлеченные набатом стрелки с пищалями и начали выстреливать оттуда карабкающихся на стены нукеров первой сотни. Из нижней бойницы рыкнула внушительно пушечка и ядром сбила трех человек.

Русские, казалось, были готовы к нападению, потому что почти мгновенно стены ощетинились шлемами защитников, замелькали топоры и сабли, обрубались веревки, короткие копья разили взобравшихся наверх нукеров.

Неожиданно распахнулись ворота городка и через них выскочили одетые в кольчуги воины с кривыми саблями в руках. Они кинулись на растерявшихся нукеров Карим-бека и начали теснить их к лесу.

-- Все! Теперь они наши, -- потер руки царевич Алей и подал знак Ниязбаю, чтоб пускал всех воинов.

Лес наполнился многоголосым криком и к городку устремились все сидевшие в засаде нукеры, пришедшие с Алеем из Кашлыка. Они смяли передние ряды защитников крепости и кинулись к открытым воротам, потрясая саблями в предвкушении скорой победы. Но прямо за воротами они увидели направленные на них жерла пушек и пушкарей, державших в руках раскаленные докрасна железные прутки. Позади стояли стрельцы с установленными на подпорках пищалями. Прозвучали оглушительные выстрелы, прошившие насквозь толпу нападающих, все окуталось клубами дыма. Бегущие сзади нукеры запинались за убитых и катающихся по земле в предсмертных судорогах раненых. А выстрелы следовали один за другим, редели ряды воинов царевича Алея. Никто уже не думал, как ворваться в крепость. Все в панике повернули к лесу и мчались туда, низко пригнувшись, боясь обернуться назад. Алей, наблюдавший за бегством своих нукеров из-за деревьев, в ярости грыз молодыми острыми зубами рукоять нагайки. Не разбирая дороги, уцелевшие нукеры пронеслись мимо него и начали понемногу приходить в себя, лишь добежав до крутого уступа реки, где был разбит лагерь.

-- Пойдем отсюда, патша улы, -- мягко проговорил Ниязбай, беря Алея за локоть.

-- Оставь меня! -- выкрикнул он и хлестнул юзбашу наискось по широкому лицу, пнул ногой в бок, продолжая кричать: -- Это ты во всем виноват! Ты! Ты погубил столько моих людей! Я прикажу тебя повесить прямо здесь!

-- Я готов подчиниться всему, что повелит сделать патша улы. Но поход еще не закончен. Я могу пригодиться. Мы получили хороший урок и надо придумать что-то другое.

-- Трус! Ты попросту заговариваешь мне зубы, чтоб оттянуть время. Надо было дождаться, когда они все выйдут из крепости, а не посылать всех нукеров под пушки!

-- Царевич сам приказал идти в бой.

-- А ты, ты почему не пошел вместе со всеми?!

-- Я охранял моего царевича. Ведь кто-то должен был быть рядом...

Алей обмяк и было видно, что он крепится из последних сил, чтоб не разрыдаться от собственного бессилия. Ниязбай осторожно обнял его за плечи и повел подальше в глубь леса, чтоб никто не увидел царевича, проливающего слезы. Тот шел, запинаясь за корневища деревьев, низко опустив голову и горько всхлипывая. Наконец, они остановились у поваленного бурей огромного кедра, и Алей тихо спросил:

-- Почему у нас нет таких пушек? Я слышал, будто бы Карача-бек привозил из Казани оружейного мастера, но он то ли сбежал, то ли умер. Однако, многие нукеры Карачи-бека имели ружья. Почему у нас нет их сейчас?

-- Кто его знает, но я сам слышал, как хан Кучум, твой отец, смеялся над ружьями...

-- Почему он смеялся?

-- Они слишком тяжелы, их долго заряжать, да и к тому же кони путаются, если стрелять из них.

-- А русские кони? Они не пугаются?

-- Про русских коней мне ничего не известно. Но они больше стреляют из ружей и пушек при обороне городков и крепостей. К тому же надо иметь большой запас пороха, пуль, ядер... Представь, какой обоз пришлось бы снаряжать, чтоб притащить сюда все это.

-- Зато не погибло бы столько моих нукеров. Ядрами можно было бы пробить ворота и ворваться внутрь. А то мы колотимся бревном, а они по нам из пушек... -- Алея начало трясти как в ознобе.

-- Что прикажет, патша улы? Пойдем дальше или повторим нападение?

Но Алей так глянул на него, что Ниязбай вздрогнул и больше не задал ни одного вопроса. Ночью они подобрали мертвых, оставленных под стенами городка, захоронили их на берегу, прочли молитвы, а потом сотни двинулись дальше неприметными тропами, чтоб выискать менее защищенные городки или небольшие деревеньки.

* * *

Семен Аникитич Строганов находился на заимке, где они вместе с Федором продолжали налаживать пушечное литье, когда прискакал дворовый человек, сообщивший о повторном нападении на Керчедан воинов-сибирцев.

-- На вогуличей они никак не похожи, -- сбиваясь, рассказывал тот, взмахивая от волнения руками, -- одеты иначе и оружие другое...