Александр Башкуев - Призванье варяга (von Benckendorff) (части 3 и 4)

Но по мере того, как сестра Грибовского продолжала свою тираду, а капитан в черном отклонялся назад, брат осознал ужасную истину - немец не понимал русского языка! Он видел, что девочка предлагает себя, но юный Грибовский со слов приятелей знал, что это - ошибка. Средь немцев бытовала молва, что русские барышни, жившие по домострою, гораздо скромнее полячек!

Юноша уж отчаялся, но тут их старенькая русская няня (одно время семьи отца и дяди Грибовских жили в одном имении) коршуном бросилась на его сестру, зажимая ей рот, с криком:

- "Не молись! Не молись по-вашему! И себя, и брата погубишь!" - и обернувшись к зловещему капитану, истово крестясь, сказала:

- "Пришлые они. Сироты! Бегут от француза, замерзли, оголодали, вот и приютили их... Не наши они. Отпусти их, Вашбродь... Отпусти!"

Немецкий капитан уставился на старуху, силясь разобрать сложные для него звуки, а потом, окинув взглядом молодых брата с сестрой, кивнул и в первый раз за весь вечер выдохнул:

- "Weg..." - и указал при этом на дверь. Девушка, не помня себя от счастья и ужаса, что есть силы вцепилась в Грибовского, а тот еле слышно переспросил:

-"Нам можно..?"

- "WEG!"- взревел немец и уцелевшие домочадцы разве что не на руках вынесли своих юных господ на двор, а там уже были сани и кучер с белыми от страха глазами только шептал:

- "Скорее, панычи, будьте ласковы... Не-то передумают!" - а женщины совали им в руки какие-то свертки. Только в непролазном черном лесу, когда один из сверточков вдруг шевельнулся и пискнул, Грибовский осознал, что в его руках шевелится маленький. А рядом - еще один. И еще... Восемь младенчиков вывезли той ночью молодые Грибовские со своего имения. А их старый кучер, мешком свалившись с козлов, встал на колени по пояс в белом, ломком от мороза снегу, и, крестясь на луну, только и мог, что повторял без конца:

- "Матка Боска... Матка Боска..."

Когда Грибовский на приеме рассказал мне эту историю, (она занесена в протокол и я вспомнил ее по сему документу) я сразу понял о ком идет речь. Звали его Хельмут Вагнер - из померанских Вагнеров и был он чуток не в себе.

В юном возрасте сей барон обрюхатил девицу, но признал дочку своей и дал возлюбленной домик и девок прислуги. Надо сказать, что любовница Вагнера была кашубкой - эта народность издревле жила в Померании и сильно смешалась с немецкой нацией, но поляки считают их за славян. Именно потому кашубы, лужичане и прочие мелкие народности тех краев держатся немцев.

Немцы относятся к славянам, как к низшей расе, и не берут их в расчет, дозволяя прислуживать, но не меняя ни культуры, ни быта. Поляки же вырезают мужчин сих племен и насилуют женщин. Это называется "ополячиванием". Делается сие ради "Польши от моря до моря". Увы, и ах поляки никогда не жили на морских берегах, вот и продолжаются из века в век все эти мерзости.

Когда Пруссию разбили в прусской кампании, в Померанию ворвались поляки. Узнав, что одна из кашубок родила от немца - они целой ротой обидели ее, а дочь Вагнера расшибли о притолоку. Кашубка ж - повесилась.

Вагнер вернувшись из плена, подал прошение в "Тотенкопф" и хоть не был "мемельцем" - стал моим офицером. В ходе войны он выказал себя самым страшным карателем и я удивился, - за что он пощадил польских детей.

Я вызвал Вагнера и он явился как раз, когда у меня был Грибовский. По их лицам я понял, что они узнали друг друга и рассказ Грибовского получил подтверждение (в противном случае его ждала пуля в затылок - были случаи, когда "добровольцами" подводили ко мне наемных убийц).

Я спросил Вагнера - почему он пощадил юных Грибовских (семья их дяди была казнена в полном составе). На что Вагнер ответил:

- "Руки молодых людей были слишком белы, а цвет лица слишком бледен для деревенских. Одеты были по-городскому и хоть на внешность они были сходны с семьей сих предателей - их скулы..."

Вагнер показал на крупные скулы прапорщика:

- "Это русские скулы. А моя дочь..." - голос Вагнера на миг прервался, - "Моя дочь была - немкой.

Не стал брать греха на душу - на миг влез в шкуру незнакомого мне русского офицера, женатого на полячке... Переведите сему юноше, что его спасли скулы русского отца, иль - русской матери".

Такова правда о том, до какого ожесточения дошла война меж нами и поляками той страшной зимой. Дабы завершить разговор, доложу, чем кончилась война для Вагнера и Грибовского.

Я не смог держать поляка в моем отряде и при первой возможности сосватал его "Костику" фон Бенкендорфу - Грибовский выказал себя дельным, и если бы не его кровь... В должности адъютанта Константина фон Бенкендорфа сей юноша прошел по всем дорогам войны и погиб в 1814 году - в Голландии.

В нелепой стычке (на штабной отряд случайно выскочила группа окруженных врагов) Грибовский грудью закрыл моего "не совсем брата" и умер на другой день от штыковой раны в живот.

За сию службу должно платить и я выдал замуж юную Грибовскую за одного из моих офицеров. А как у них пошли детки, стал им крестником. А крестным нужны подарки. Так в мой круг вошли и поляки. Это было уже в двадцатые годы...

Вагнер остался в "Тотенкопфе". После войны он взял в жены вдову товарища и растил пять детей, - из них троих от первого брака. В 1823 году он умер на плацу во время муштровки. При вскрытии выяснилось, что сердце его представляло из себя сплошной шрам, - столько на нем было рубцов от инфарктов.

И если при жизни его звали не иначе, как главным палачом дивизии "Мертвая Голова", после смерти и такого открытия солдаты сами собрали денег на памятник и сегодня Хельмут Вагнер почитается в Пруссии - одним из основателей "Тотенкопфвербанде". Не судите о людях по их поступкам. Вы не видели сколько шрамов на их сердцах... Вагнер умер - тридцати семи лет от роду.

Если вы хотите понять все коллизии того времени, читайте "Дубровского". Сперва события проходили в Минской губернии и поляки Дубровские были выселены за симпатии к якобинцам. (В 1813 году поляков чаще не выселяли, но убивали на месте.)

Этот вариант был не пропущен цензурой и Пушкин его переделал. Но то ли по лени, то ли с умыслом - хвосты остались и читатели спрашивают, - почему крестьяне поддерживают бандита Дубровского? (Потому что он их - "природный барин".) Почему Троекуровы живут будто бы - в осажденной крепости? (Среди крестьян много поляков, убивающих русских.) Почему от Дубровского все отвернулись? (Началась массовая "чистка" польских крестьян, - их частью отогнали в Сибирь, иных - уничтожили.) Куда в конце делся Дубровский? (В первом варианте Дубровский убил Троекурова и хотел "мстить за Родину" бедной Машеньке. Она же, не зная, кто убил папеньку, готова была... Но мои люди открыли ей сию тайну и в миг свидания убили "демоническую личность" прямо у нее на глазах. Помните ли жандарма, коий привозил Троекуровым описанье преступника? В начальном варианте он и убил Дубровского и, судя по всему, Машенька собиралась замуж за сего вроде бы - негероического спасителя.)