Александр Башкуев - Убить Архимеда

Да, мы пехота - мясо для этой войны. Нами командование затыкает все дырки в порядках и если война затянется еще лет на десять, Авентин станет кварталом женщин и стариков. Если, конечно, они все там не вымерли. Из дома пишут, что матушка очень плоха, а младшая сестра умерла с голоду в дни Блокады.

Мы - Юннии - Род Солдат и нам не привыкать к тяготам, но представьте себе, что творится у прочих. Когда я был маленький, мои родители мечтали о том, что хотя бы один из нас займется чем-нибудь "благородным", поэтому меня и отдали учиться на ритора. Там мне и дали мою кличку - Брут. Я никак не мог запомнить простейших вещей, коим нас учили греческие учителя, а кулаки у меня - солдатского сына таковы, что даже служки не решались меня лишний раз выпороть. Так вот я и остался Брутом и неучем...

Потом началась Война и отец со старшим братом ушли с армией консула Варрона воевать с Ганнибалом. Потом Варрон и прочие патриции прискакали в город с известьем о том, что вся наши погибли при Каннах. А мы только плакали, да ругались, что погибла-то не армия, а - пехота. Плебеи...

А патриции-то ускакали на своих лошадях. Ну да не нам, плебеям, судить. Они ж благородные, - наша жизнь не стоит ногтя на их пальце.

В общем, после Каннской битвы все наши союзники, вся греческая мразь предала нас и побежала лизать задницу черномазым. Самое главное, что от Рима отпали Сицилия и Кампания - самые плодородные районы Республики. И настал первый Голод.

Тогда матушка собрала все, что у нас было, и вместе с другими плебейскими женщинами пожертвовала это на оборону нашего Рима. Сейчас из Рима пишут, что патрицианки вроде бы тоже отдали все свои побрякушки, но это все чушь: патриции кормятся за казенный счет из римской казны и пользуются общественными землями, как своей собственностью, а мы - плебеи принуждены крутиться только с тем, что у нас есть. Они ссыпают крошки со своего стола, а мы - отдаем последнее. Нет, Платон был - мудрый мужик...

В общем, пошли мы с братом в армию добровольцами. Поставили нам задачу - в составе Авентинской когорты очистить от черномазых Сицилию и обеспечить подвоз продовольствия в Город. В Сицилию, - так в Сицилию.

Сели мы на корабли и поплыли на юг. Все море было перекрыто вражеским флотом, поэтому наш командующий - Марцелл приказал отплыть ближе к ночи - в непогоду. И вот - представьте себе: кругом гром и молнии, а дождь льет, как из ведра - мы уже видим берег Сицилии и тут - флот черномазых.

Мы шли с погашенными огнями, да и они двигались тайно, так что увидали мы друг друга только после того, как столкнулись чуть ли не нос к носу. Ну, у черномазых на такой случай всегда на борту балеарские пращники - как начали они по нам палить, только держись. У нас-то - пехота - к таким делам не приучена.

Ну, и первым же камнем попали в голову моему брату и - наповал. Я так разозлился - мочи нет, что вскочил и заорал, что есть силы:

- "Вставайте вы, трусы! Мостки - сюда. Сейчас мы искупаем в море всю эту мразь..."

Ребята тоже смекнули, что от пращи под бортом не насидишься, поднажали на весла и - прямо в борт африканской квинквереме. А там абордажные мостки через борт и - пошла потеха. Вся эта балеарская сволочь хороша лишь камнями кидаться, а как дело дошло до меча - трусы ужасные.

В общем, - сделали мы их, да и ребят наших, что были прикованы к африканским веслам - освободили. Обычное дело. Это в нашей армии мы плебеи - на веслах, а у африканцев на это - рабы. Поэтому-то черномазые и боятся драться на море: если они врываются на наши корабли, то все гребцы берутся за оружие и метелят врагов до последнего. А вот если мы забираемся к ним, мы тут же разбиваем цепи и их же гребцы бьют своих же мучителей. Африканские корабли вообще-то лучше и гораздо быстрей наших, но их собственные гребцы, стоит им заметить наши триремы, тут же бросают грести и - дело сделано. Можно, конечно, говорить, что и мы, римляне, в этой Войне не во всем правы, но сдается мне, что черномазые успели насолить всему миру сто крат крепче нашего.

В общем, посреди драки я увидал, как один из вражеских кораблей хочет улепетнуть, покуда мы разбираемся с основною эскадрой. Да и корабль-то не такой, как все остальные - здоровей, чем карфагенская квинкверема - сущий дом на воде. Так я, чтобы не ждать мостков, прыгнул просто так и, разумеется, сорвался с высокого борта.

Так я, чтобы не упасть в море, бросил меч в воду и выбрался на борт с пустыми руками. А там, прикиньте мой ужас, не тощие балеарские пращники, а здоровенные черномазые. Сперва они меня не приметили - дождь, гроза - сами понимаете, но потом увидали и повалили всем скопом.

А я вырвал ручку из пустого весла и на них. И, представьте себе, мой покровитель - Либер помог мне: я попал своей деревяшкой одному из черномазых по голове, он покачнулся и крайний из гребцов удавил его собственной цепью, а другой раб откинул мне ногой меч упавшего. Ну, с мечом-то мне расклепать цепи ближайших гребцов труда не составило, а толпой мы черномазых просто размазали...

Когда дело закончилось, оказалось, что нас за это время здорово отнесло в море, а всех моряков мы по глупости перебили, так что к берегу мы подошли только под утро. Когда наши ребята увидали, что с моря к нашему лагерю ползет этакое чудище, у нас заиграли тревогу и все думали, что сейчас пойдет другая потеха. А когда поняли, что это всего лишь - я, все так удивились, что расспрашивали меня о том, как мне удалось захватить флагманский корабль черномазых с их походной казной до тех пор, пока у меня язык не отсох. А сам Марцелл долго смеялся надо мной и приговаривал, что я - настоящий Дурак. Таких Дураков еще он не видывал, - это ж надо - бросить оружие и полезть в самое осиное гнездо африканцев с вообще - без всего! Так что после этого вся армия стала звать меня не иначе, как - Брут. Брут означает "Дурак". Центурион "Брут". А сотню мне набрали как раз из тех бывших гребцов, коих освободила моя природная глупость.

Впрочем, большинство из них погибли через какой-нибудь месяц. Черномазым не понравилась наша высадка на Сицилии и они послали против нас целую армию. Но мы хорошо надавали африканцам по шишкам и они ушли в оборону. Вот тогда-то наш полководец, великий Марцелл, и решил атаковать крупнейшую африканскую базу в Сицилии - чертовы Сиракузы.

Сиракузы были нашими союзниками до этой Войны, да не просто союзниками, а - Союзниками!

Люди добрые говорят, - вот эти вот все машины, что наш флот топят сделаны на наши римские денежки. То, что флот черномазых в десять раз больше нашего, а всякий корабль - в сто раз лучше, было ясно сто лет назад! (Кто ж мог знать тогда, что их рабы - все за нас?!)

И вот, якобы, мы подрядили этого Архимеда, чтоб он наделал всяческих штук - топить африканские корабли. Так сей "мудрец" на наши же денежки первым делом отстроил собственную Ортигию - крепость в сердце залива. На ней установил все свои механизмы, да говорил нам при том, что это все - на случай вылазки черномазых. А денежки - прокутил!