Гайто Газданов - Том 1. Романы. Рассказы. Критика

Память об отце (он умер, когда мальчику не исполнилось и восьми лет) получила воплощение в романе «Вечер у Клэр». Отец интересовался социальными проблемами, философией, собрал богатую библиотеку. В возрасте тринадцати-четырнадцати лет Гайто познакомился с сочинениями Юма, Фейербаха, Ницше, Спинозы, Гюйо, Конта, Спенсера, Канта, Шопенгауэра, Бёме… Но интересы подростка были шире чисто философских. Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Толстой, Достоевский, Аввакум, Блок, Анненский, Брюсов, Данте, Шекспир, Сервантес, Юлий Цезарь, Байрон, Гюго, Мопассан, Диккенс, Эдгар По, Вольтер, Бодлер, Гофман – все это Гайто прочитал задолго до окончания гимназического курса. Классическая литература формировала вкус, помогала находить критерии отбора.

Гайто учился в кадетском корпусе в Полтаве, затем в Харьковской гимназии, которую он покинул после седьмого класса. Шла Гражданская война, и Гайто не считал себя вправе оставаться в стороне. В 1919 году, простившись с матерью (больше им не довелось свидеться), он вступает в Добровольческую армию и служит солдатом на бронепоезде. Этот поступок, этот выбор можно было бы истолковать как сознательную защиту классовых интересов, но не все так просто. В романе «Вечер у Клэр» можно найти некоторое разъяснение. Герой романа Николай, подобно автору, идет воевать: «Мысль о том, проиграют или выиграют войну добровольцы, меня не очень интересовала. Я хотел знать, что такое война, это было все тем же стремлением к новому и неизвестному. Я поступал в белую армию потому, что находился на ее территории, потому, что так было принято; и если бы в те времена Кисловодск был занят красными войсками, я поступил бы, наверное, в красную армию».

И тем не менее в споре с дядей Николай высказывает свое кредо: «Я ответил, что все-таки пойду воевать за белых, так как они побеждаемые». Разумеется, не следует отождествлять героя романа и его автора. Но Газданов сам признавал, что его произведение автобиографично (даже возраст Николая и Гайто совпадает – пятнадцать с половиной лет).

Восприимчивый, впечатлительный, наблюдательный юноша оказался в центре решающих событий, он прошел через все ужасы кровопролитных сражений, каждодневно видел смерть – трупы повешенных на телеграфных столбах махновцев, конвульсии умирающих. Все это не забылось – потому так много смертей в произведениях Газданова. (И позже, уже в эмиграции, в Париже, смерти друзей, родных, близких преследовали его.)

Под ударами конницы Буденного белые откатывались на юг, в Крым. В ноябре 1920 года пароход, на котором вместе с остатками врангелевских войск находился и Гайто Газданов, взял курс на Константинополь. Некоторое время Гайто провел в русском военном лагере в Галлиполи. Невыносимые условия, военная муштра, деморализованные офицеры и солдаты, окружавшие его, – все это побудило Гайто бежать из лагеря. Он попадает в Константинополь, ему удается поступить в последний класс русской гимназии, которую вскоре перевели в Болгарию, в Шумен (об этом рассказ-воспоминание «На острове»).

В 1923 году, окончив гимназию, Газданов переезжает в Париж. Здесь он работает портовым грузчиком, мойщиком паровозов, рабочим на автомобильном заводе и, наконец, ночным таксистом. Природное здоровье и сила духа помогают ему вынести все тяготы жизни русского эмигранта. Но он видит, как другие умирают, кончают жизнь самоубийством, сходят с ума, впадают в нищенство и полную духовную деградацию. И это станет в будущем одной из ведущих тем его творчества.

Газданов поступает в Сорбонну. Начинает писать и публиковаться. (Первые попытки сочинительства относятся еще к самым ранним школьным годам, однако рукописей той поры, разумеется, не сохранилось.) Его рассказы, во многом экспериментальные, в 1926–1928 годах печатаются на страницах пражских журналов «Своими путями» и «Воля России» («Гостиница грядущего», «Повесть о трех неудачах», «Общество восьмерки пик», «Рассказы о свободном времени», «Товарищ Брак»). В них Газданов стремится запечатлеть события Гражданской войны. Он ищет новые формы выражения своих мыслей и чувств и при этом опирается на опыт Бабеля, Пильняка. Его рассказы калейдоскопичны, дробны, слегка ироничны. И уже здесь проглядывает существеннейшее свойство будущей зрелой газдановской прозы – способность несколькими точными фразами нарисовать характер и судьбу каждого персонажа.

В декабре 1929 года в Париже в издательстве Поволоцко-го выходит первый роман Газданова «Вечер у Клэр». Имя молодого писателя сразу же становится известным в среде русской эмиграции. Написанный от первого лица, роман-воспоминание в свободной повествовательной манере дает живой портрет молодого поколения эпохи Гражданской войны. Сегодня, пожалуй, роман можно признать одним из лучших произведений об этом периоде русской истории.

Книга была тут же отправлена Горькому. «Прочитал я ее с большим удовольствием, даже с наслаждением, а это – редко бывает, хотя читаю я не мало, – писал Горький. – Вы, разумеется, сами чувствуете, что Вы весьма талантливый человек. К этому я бы добавил, что Вы еще и своеобразно талантливы. Право сказать, это я выношу не только из „Вечера у Клэр“, а также из рассказов Ваших – из „Гавайских гитар“ и др. Вы кажетесь художником гармоничным, у Вас разум не вторгается в область инстинкта, интуиции там, где Вы говорите от себя. Но он чувствуется везде, где Вы подчиняетесь чужой виртуозности словесной. Будьте проще, – Вам будет легче, будете свободней и сильней» [6] ИМЛИ. АГ. ПГ-РЛ-10-1-2. .

Внимание Горького, его доброжелательное отношение, глубокие замечания, несомненно, благотворно сказались на дальнейшем творчестве Газданова.

«Я особенно благодарен Вам за сердечность Вашего отзыва, – писал Газданов Горькому 3 марта 1930 года, – за то, что Вы так внимательно прочли мою книгу, и за Ваши замечания, которые я всегда буду помнить, многие из них показались мне сначала удивительными – в частности, замечание о том, что рассказ ведется в одном направлении – к женщине – и что это неправильно. Я не понимал этого до сих пор, вернее, не знал, – а теперь внезапно почувствовал, насколько это верно.

Очень благодарен Вам за предложение послать книгу в Россию. Я был бы счастлив, если бы она могла выйти там, потому что здесь у нас нет читателей, и вообще нет ничего. С другой стороны, как Вы, может быть, увидели это из книги, я не принадлежу к „эмигрантским авторам“. Я плохо и мало знаю Россию, т. к. уехал оттуда, когда мне было 16 лет, немного больше; но Россия моя родина, и ни на каком другом языке, кроме русского, я не могу и не буду писать». И далее в письме следует неожиданное признание: «Я вовсе не уверен, что буду вообще писать еще, так как у меня, к сожалению, нет способности литературного изложения: я думаю, что если бы мне удалось передать свои мысли и чувства в книге, это, может быть, могло бы иметь какой-нибудь интерес, но я начинаю писать и убеждаюсь, что не могу сказать десятой части того, что хочу. Я писал до сих пор просто потому, что очень люблю это, – настолько, что могу работать по 10 часов подряд» [7] Там же. КГ-НП/а-7-51. .