Александр Герцен - Том 8. Былое и думы. Часть 1-3

Н. П. Огарев. Портрет работы неизвестного художника. 1830-е годы.

Государственный Исторический музей. Москва.

«Тюрьма и ссылка». Титульный лист второго издания. 1858.

Н. А. Герцен. Рисунок итальянским карандашом, 1848.

Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР.

«Былое и думы», часть III, глава XXI, Страница рукописи (автограф Герцена).

Государственная библиотека СССР имени В. И. Ленина.

А. И. Герцен с сыном Александром. Портрет работы неизвестного художника, 1839 г.

Государственный литературный музей. Москва.

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

ИНСТИТУТ МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ им. А. М. ГОРЬКОГО

А. И. ГЕРЦЕН

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В ТРИДЦАТИ ТОМАХ

ТОМ ВОСЬМОЙ

БЫЛОЕ И ДУМЫ 1852–1868

ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР

МОСКВА 1956

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: В. П. ВОЛГИН (главный редактор), И. И. АНИСИМОВ, Д. Д. БЛАГОЙ, Б. П. КОЗЬМИН (зам. главного редактора), С. А. МАКАШИН, В. А. ПУТИНЦЕВ, 3. В. СМИРНОВА, Е. В. ТАРЛЕ, Д. И. ЧЕСНОКОВ, А. Б. ШАПИРО, Я. Е. ЭЛЬСБЕРГ

Текст и текстологические примечания подготовил С. С. Борщевский при участии Л. Я. Гинзбург (англ. изд.) и Л. Р. Ланского (французские автографы).

Комментарии составил Н. П. Ждановский при участии В. П. Гурьянова (по архивным материалам) и Я. Е. Эльсберга (вступительная заметка).

Лингвистическая редакция французских текстов 3. Н. Липовецкой.

Переводы иноязычных текстов редактировали Е. А. Гунст (франц.), Н. Г. Елина (итал.), Б. И. Колесников (англ.), О. Н. Михеева (нем.), Ф. А. Петровский (лат.).

Указатель имен составила Е. Б. Черняк.

Редактор тома Д. Д. БЛАГОЙ

Редактор Издательства А. И. Корчагин

Переплет и титул художника А. П. Радищева

Технический редактор Е. В. Зеленкова

Корректор В. К. Гарди

сразу (франц.). – Ред.

См. «Тюрьма и ссылка».

Введение к «Тюрьме и ссылке», писанное в мае 1854 года.

Британском музее (англ.). – Ред.

Великая армия (франц.). – Ред.

Голохвастов, муж меньшей сестры моего отца.

поесть (франц. manger). – Ред.

ступай (франц. aller). – Ред.

милую родную речь (итал.). – Ред.

Ручаюсь честью, государь (франц.). – Ред.

Брату моему, императору Александру (франц.). – Ред.

Нет, голубчик, нет, я был в русской армии (франц.). – Ред.

Кроме меня, у моего отца был другой сын, лет десять старше меня. Я его всегда любил, но товарищем он мне не мог быть. Лет с двенадцати и до тридцати он провел под ножом хирургов. После ряда истязаний, вынесенных с чрезвычайным мужеством, превратив целое существование в одну перемежающуюся операцию, доктора объявили его болезнь неизлечимой. Здоровье было разрушено; обстоятельства и нрав способствовали окончательно сломать его жизнь. Страницы, в которых я говорю о его уединенном, печальном существовании, выпущены мной; я их не хочу печатать без его согласия.

любезный брат (франц.). – Ред.

ирландскую или шотландскую водку (англ.). – Ред.

рассказ Терамена (франц.). – Ред.

господин Далес (франц.). – Ред.

в «Большой Опере» (франц.). – Ред.

сделать его поразвязнее, растормошить (франц.). – Ред.

граф может располагать мною (франц.). – Ред.

разговор наедине (франц.). – Ред.

Внимание! «Я боюсь бога, дорогой Абнер…. а ничего другого не боюсь» (франц.). – Ред.

Органист и учитель музыки, о котором говорится в «Записках одного молодого человека», И. И. Экк давал только уроки музыки, не имев никакого влияния.

Англичане говорят хуже немцев по-французски, но они только коверкают язык, немцы оподляют его.

дерзкий (франц. impertinent). – Ред.

Игра слов: «le soldat de Vilain-ton» – «солдат дурного тона» – звучит по-французски так же, как «le soldat Wellington» – «солдат Веллингтона». – Ред.

постановка (франц.). – Ред.

Рассказывают, что как-то Николай в своей семье, т. е. в присутствии двух-трех начальников тайной полиции, двух-трех лейб – фрейлин и лейб-генералов, попробовал свой взгляд на Марье Николаевне. Она похожа на отца, и взгляд ее действительно напоминает его страшный взгляд. Дочь смело вынесла отцовский взор. Он побледнел, щеки задрожали у него и глаза сделались еще свирепее; тем же взглядом отвечала ему дочь. Все побледнело и задрожало вокруг; лейб-фрейлины и лейб-генералы не смели дохнуть от этого каннибальски-царского поединка глазами, вроде описанного Байроном в «Дон-Жуане». Николай встал, – он почувствовал, что нашла коса на камень.

Президент Академии предложил в почетные члены Аракчеева. Лабзин спросил, в чем состоят заслуги графа в отношении к искусствам? Президент не нашелся и отвечал, что Аракчеев – «самый близкий человек к государю». – «Если эта причина достаточна, то я предлагаю кучера Илью Байкова, – заметил секретарь, – он не только близок к государю, но сидит перед ним». Лабзин был мистик и издатель «Сионского вестника»; сам Александр был такой же мистик, но с падением министерства Голицына отдал головой Аракчееву своих прежних «братий о Христе и о внутреннем человеке». Лабзина сослали в Симбирск.

Офицер, если не ошибаюсь, граф Самойлов, вышел в отставку и спокойно жил в Москве. Николай узнал его в театре; ему показалось, что он как-то изысканно оригинально одет, и он высочайше изъявил желание, чтоб подобные костюмы были осмеяны на сцене. Директор и патриот Загоскин поручил одному из актеров представить Самойлова в каком-нибудь водевиле. Слух об этом разнесся по городу. Когда пьеса кончилась, настоящий Самойлов взошел в ложу директора и просил позволения сказать несколько слов своему двойнику. Директор струсил, однако, боясь скандалу, позвал гаера. «Вы прекрасно представили меня, – сказал ему граф, – но для полного сходства у вас недоставало одного – этого брильянта, который я всегда ношу; позвольте мне вручить его вам: вы его будете надевать, когда вам опять будет приказано меня представить». После этого Самойлов спокойно отправился на свое место. Плоская шутка так же глупо пала, как объявление Чаадаева сумасшедшим и другие августейшие шалости.