Феликс Светов - Отверзи ми двери

- Это не моя идея, я ее у Достоевского списал - и вы это знаете. А верней, не у Достоевского, а у Шатова, и даже не у Шатова, а у Лизы - никчемной светской барышни. Не велика потеря. Она ее, кстати, и придумала не для дела, а для своей жалкой интриги.

- Лиза?.. Не помню интриги, но мысль хорошая. Да вот, Лев Ильич рассудит. Есть мысль составить книгу, а верней, целую серию книг, целую библиотеку. Если внимательно читать наши газеты - центральные, а может быть, особенно провинциальные, то посреди океана напыщенной бессмыслицы можно чуть ли не в каждом номере разыскать кое-что любопытное. По глупости, случайности или еще уж не знаю из каких соображений, но порой проскальзывает поразительная информация, бросающая такой ясный свет на то, что происходит в действительности. Не зря ж западные клеветники такие дотошные читатели именно наших газет, это у нас к своему нет любопытства! И вот, если эти факты, рассеянные и тут же для всех пропавшие собрать и как-то систематизировать, а рядом, скажем, они на левой стороне, а тут же, на правой или в предисловии, в примечаниях дать подлинную информацию о том, что в то же самое время тут же происходило на самом деле, то представляете, какая получится книга! Причем в одном томе можно собрать материал об идиотизме нашей жизни, а в другом об экономическом развале, в третьем о литературе и искусстве, в четвертом о жизни семьи, школы, международной политике... Могут быть книги о сегодняшней жизни и о том, что было двадцать, тридцать лет назад - это все доступно, в библиотеке получите любую подшивку. Представляете, какая может быть серия? Да я вижу целое издательство, работающее над созданием такой многолетней эпопеи уникального свидетельства по всем вопросам существования этого государства со дня его основания... Вот мы и решили с Федей сделать пробный том, взяв наугад какой-то месяц прошлого, скажем, года. Здесь самое трудное определить тему, а также материал подлинный. Это я взял на себя. А Федя обещал посидеть над газетами. Здесь только терпение и время, и, разумеется, идея.

- Да. Прошу на меня не рассчитывать, - набычился Федя.

- Можно узнать, почему?

- Я... не имею права сейчас этим заниматься.

- Права?.. А, дошло - любовная лодка. Доказательство бытия...

- Можете думать, что вам угодно. Впрочем, я не хочу, чтоб этим набрасывалась тень... на нее. Совсем не так плоско, как вы говорите, Марк. Я просто не вижу смысла в таких книгах.

- Ничего не пойму. Ты же сам, здесь, с таким азартом разрисовывал мне эту идею?

- Тогда разрисовывал, а сегодня понял, что все это не так.

- Вот и имей дело с нашими господами интеллигентами, - развел руками Марк. - А я уж газет натащил...

- Лучше остановиться в самом начале, чем потом, когда столько сил и времени будет потрачено, когда это будет сделано, а неизвестно к чему.

- Как неизвестно?

- Ну к чему, что они дадут, эти прекрасные книги?

- Но я только что сказал - может открыться, действительно, потрясающая картина, неожиданная, в самых разных областях - во всех сферах нашей жизни.

- Ну а дальше что? Дальше-то что? - передернулся Федя. - Предположим, мы собрали, издали эти книги. Серию. Библиотеку. Отправили на Запад, напечатали, увезли сюда, разоблачили, заклеймили, пробудили общественное сознание...

- Это и есть дело, за которое стоит положить голову.

- Да черта ли в ней - в голове! А что мы предлагаем - вот в чем вопрос-то проклятый? Предлагаем, а не разоблачаем! Теперь уж в детском саду горшочники разоблачают своих воспитательниц. А дальше что?

- А дальше думать будем, да и за нас кто-то придумает. Пусть эти книги станут мостками через кровавую грязь и трусливое болото.

- Куда мостки? Вы книжку перечитайте, из которой я эту идею вытащил. Там про то и написано, как болото начали гатить, да в такой яме завязли, а теперь - еще, что ль, дальше?.. Лев Ильич, да объясните вы ему, я затем вас и привел, что не мостки нужны, что сперва думать, а уж потом ломать и строить. Что нельзя так больше, что мы, благодаря тем мосткам, так завязли по самые уши, только носом хлюпаем, а все дальше и дальше хотим гнать - а ведь уже и некуда? А потом загоним сами себя уж совсем неведомо куда, что и носом не сможем хлюпать - Господь Бог будет виноват, все Он попустил, Ему кричать станем, что Он нас разума лишил?.. Не знаю я, только не боюсь того, что вы про меня думаете, и не в том дело, что у меня сейчас... так получилось. А может, потому, что получилось, я и понял, что есть кое-что повыше...

Звякнули в дверь.

- Открыто! - крикнул Марк и шагнул в коридор. Федя подошел к Льву Ильичу и стиснул ему руку.

- Я неправ? Да, неправ?.. Может неправ, но я не могу, не хочу делать то, за что сам перед собой не смогу ответить. Может, когда пойму, может, это... слабость и я такой жалкий, напугавшийся, сам себе лгущий, изворотливый перед собой... А ладно, все равно, спасибо вам, я даже не ожидал, как вы его сразу за глотку...

"Можно?" - услышал Лев Ильич Танин голосок.

Федя кинулся из комнаты.

"Познакомьтесь, Марк - это Таня."

"Раздевайтесь, сейчас я всех чаем буду поить."

"Спасибо, мы пошли. У нас..." - Федя говорил сурово, готовый пресечь любую улыбку.

Лев Ильич вышел в коридор. Таня, уже расстегнувшая было пальто, снова его застегивала. На Льва Ильича она и не взглянула.

- Заходите, как время будет, - сказал Марк. - Всегда рад.

- Лев Ильич, еще раз спасибо, - Федя открыл уже дверь на лестницу, но вдруг резко остановился. - Да нет, я не о том, вы еще что-то подумаете! Я за то, что только что вам сказал...

Таня подняла глаза на Льва Ильича - она, и глядя на него, его не видела. "Ну и хорошо, подумал он, не мне ж такое..."

- Лев Ильич, идите сюда! - позвал его Марк из кухни.

На плите пыхтел чайник, Марк колдовал над заваркой.

- Это и есть одно из доказательств бытия Божия?.. - спросил он. Убедительно. Да, с господами интеллигентами только водку пить. Спасибо, хоть сразу, а то б...

Лев Ильич присел на табуретку возле покрытого пластиком стола, у темнеющего на глазах окна. На подоконнике стоял транзистор с торчащей антенной. Марк повернул выключатель, под потолком зажглась голая - без абажура лампочка, поставил чашки, банку варенья.

- Вина нет. Да вам уж сегодня поставили... Хоть надо бы - трясет от злости. Как ни привык к таким номерам, а каждый раз руки чешутся. Вот вам доказательство, и никаких Тань, все элементарно.

Лев Ильич молчал.

- А вас действительно с работы гонят?

- Оно к лучшему.

- Что думаете делать?

- А я еще не думал. Пойду сторожем в детский сад.

- Сколько лет вы там проработали?

- Пятнадцать.

- Ого! Хотите сделать заявление?

- Чего? - изумился Лев Ильич. - Кому?

- О гонении за веру, на конкретном примере. Для прессы, он кивнул на транзистор. - Или я, про случай с вами.