Иван Шмелев - Том 2. Въезд в Париж
- Название:Том 2. Въезд в Париж
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Русская книга
- Год:1998
- Город:Москва
- ISBN:5-268-00136-1, 5-268-00213-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иван Шмелев - Том 2. Въезд в Париж краткое содержание
В настоящий том собрания сочинений И. С. Шмелева вошли рассказы и очерки, написанные им в эмиграции. Среди них есть и хорошо известные российскому читателю произведения, и те, которые не публиковались в нашей стране.
http://ruslit.traumlibrary.net
Том 2. Въезд в Париж - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Па-следний чиж… самопоющие водяные соловьи!.. Чудо двадцатого века… чуввилль-чуввилль… тррр…
– Ка-му жука?., самые американские жуки!.. Без ключа – без заводу, ор-ловские по ходу! Барыня, дозвольте жучка порекомендовать!..
– Ело-зющие му-хи… мму-хи елозющие!.. Купите мушку для удовольствия!.. Му-хи елозющие, му-хи, мму-хи!!
– Самый-то брюнет руку к сердцу прижимает!.. Барышня, барышня… даром отдам, только поглядите! В трубочке ходит – прыгает, ножкой дрыгает, семь годов картошку копал, на десятый в баночку попал!..
– Петушки-петушки, бьющие петушки! Барин, обратите такое ваше внимание – до чего яры!.. А-йя с петушками, с гребешками!
– Рыбки золотые!.. ррыбки, ры-бки живые-золотые!.. Золотая стрела на Спасской – прямо. Четыре перезвона.
Подождали… – и вот четыре вязких, как по старому чугуну, удара сонно упали в гомон.
– Страшные муки загробной жизни! видение афонского монаха Дионисия в аду… с приложением фотографии!..
– Па-следний чиж… па-следний!..
– А вот, с Пуришкевичем!.. Ко-му Пуришке-вича продам?
– Паж-жалуйте-с, самый шустрый… Приказали бы уж парочку бы, барич!.. Морски-е жи-тели! самые разживые, голубые, хвост шилом-петелькой!..
– Ши-ляпина продаю… Ши-ляпина! Не скворец, а… Барыня, верьте божецкому слову… себе двугривенный!..
– Неоьющие куколки-секрет! Извольте-с, мордой об морду бейте… Да-а, вам бы еще кирпичом ее… Вас бы вот так стукнули об чево!.. Небьющие куколки-секрет!..
– …На построение храма Божия! В селе Замости, Ме-щовского уезда Калужской губернии… на пятое число октября… Божьим напущением… стихейный пожар-бедствие ис-пепелил… равноапостольного…
– Самый злющий тещин язык, с жалом! Шипит-свистит, на кончике-то, гляньте… пистолет! Злющая была, вчерась только сдохла-померла!..
– Издыхающая свинка! Барыня, издыхающая свинка!.. ло-пнула!.. Барыня моя, лопнула!..
– Вон, вон… шары!., да вон, ветром сорвало!., да вон, на кумпол-то понесло… шары! Обошли?!. По-шли! Цельная вязка пошла… капиталу сколько!.. Мальчишки срезали, боле тыщи шаров!..
Ветер ерошит розы, треплет на вышках перья, пузатит-трясет палатки, хлещет цветами в лица… Веселый ветер! Щелкают кумачи и ситцы, качаются лампадки, плещутся золотистые рыбки, играют «зайчики»…
– Мухи, м-мухи!.. елозющие мухи!., мухи елозющие… мухи!..
– Ай, ве-тер, ветрило, не дуй мине в рыло, а дуй мине!.. Феде и весело, и больно… Пробиться трудно, а уже семь
минут пятого! Как же не рассчитал?.. Нина уже там, конечно… За иконным рядом, в фольге и блеске, с летающими по ветру розочками на привязи, шествуют, возносясь на палках, колко сияющие клеточки из жести, в кольчиках, с легкими золотыми канарейками.
– Самыя-то жар-птицы! Мамаша, купите дите вечную кинареечку – жар-птицу?.. Не пьет, не клюет, только песенки поет!
Феде мелькает детство, первая вербочка, золотой луч солнца, и в нем – воздушная восковая канарейка, первая радость жизни. Позванивают клетки на ветерке, мечутся «канарейки», сверкает жесть.
А вот и вербы. Они в возках. Держатся под стеною неслышно, не путаются в торге. Красноватые заросли в серых мушках, тянутся, что кусты на пойме. Сидят мужики в кустах. Лошадиные головы кротко, дремлют. Стена за ними, под нею снег… Несет холодком полей. Сколько веков – над ними, за ними, – дремлют! Мужики в охабнях – в полушубках, с широкими откидными воротами, в дремучих шапках, – исконная Россия.
Федю волнует сладко: где-то тут Нина, смотрит. Он поправляет фуражку и принимает серьезный вид.
– Хренку-то бы взял, родимый!..
Отжатые шумным торгом, топчутся на грязи с корявыми пучками, – слабеющая старость.
– Ваше степенство!., самая святая верба, с-под Нова-Русалима!..
– Не верьте… – сипит сбоку красноносая фигура с оборванными карманами, с ворохом длинных сучьев в зеленом пухе, – обратите самое серьезное внимание!.. Перед вами не кто, а бывший чиновник консистории, занимаюсь вербой! Глядите, научный сорт по Кормчей Книге! Какой состав?.. У них прутье, а у меня в мохнатку… Э-та не в-верба?!. Самая вайя, на церковнославянском языке!..
– В Лександровском саду сейчас наломал, сторожа погнали!
– Ольха-а?!. И вы можете повторить клевету?!. Раз это вайя священная! Можете покупать, мо-жете… Но только имейте в виду, для таинства недействительно!..
Боже, но где же Нина!..
– Ах… уж хотела идти домой! – радостно, но с укором восклицает за вербой Нина. – Купила. Хотите, поделюсь?
Он прямо очарован, не может найти слова. Нина совсем необыкновенная, среди верб, в новой весенней кофточке! Ужасно идет к ней синее, и розовый бант на шейке, и синяя шляпка с широкими полями совсем назад, с крылышками, как у Гермеса!.. Похожа… на итальянку?.. Совсем как Кавальер и!..
Она счастлива, понимая его восторг. Она отделяет ему пучочек. Краснея и волнуясь, Федя прикалывает ей бабочку и розовую обезьянку.
– Ну, какая же она миленькая, пре-лесть!.. – восторженно шепчет Нина и даже целует обезьянку.
– Будем ходить?.. – почему-то робея, говорит Федя, не веря счастью. – Так там ужасно весело!.. Только крепче держаться за руки, а то разобьют…
Радостная дрожь в нем. Нина как будто выше! Новые башмачки, и без калош!
– Ни-на, вы же ноги промочите!.. ужасная грязь и лужи! – с ужасом шепчет он, оглядывая смущенно бурые свои калоши.
– Могу, по камушкам, пустяки!.. Купила обувь… – показывает она носочек, уже запачканный, – и не могла подобрать калош, такая маленькая нога!..
Он готов опуститься перед ней в лужу с плавающими вербочками и рваным «тещиным языком» и взять осторожно в руки эту восхитительную ножку!
Они крепко берутся за руки и сливаются с гулким морем.
– Мыши заводные, мы-ши, мы-ши! Мы-ши самые заводные, живые мыши!.. Мыши живые-заводные!..
– Самотреща-щие барабаны!., трещащие барабаны!.. Барышня, подержите… самотреща-щие барабаны!..
– А вот длисированные лигушки! Ко-му продам, самые длисированные лигушечки1.. Барышня, глядите, – сама елозит!..
– Веч-ное стеклянное перо! Самопищее перо, вечное!..
– Спички с мышью, тайная коробка для знакомых! Желаете, парижский секрет?.. Потише, отойдемте, выскакивает воспрещенная цензура!..
– Господин гимназист, желаете… полнографию приобрести, редкое издание?.. – сыплется воровато-оасистый шепот. – Полное собрание сочинений господина Баркова, любимого поэта Пушкина, «Горе от ума»?.. Редкий случай, пол-ное собрание сочинений…
– Барышня, купите про любовь: «Любовь за гробом, или драматический роман в трех частях», двугривенный! «Черная галка», веселый народный праздник, пять копеек!..
– Китайский физический секрет, магическая фотография, химическим нагревом открывает сужет! Верьте, господин, Богу, безо всякого обману, монаху в секретном помещении, штука двадцать копеек! Химическим нагревом раскрывается сужет, увлекающий научный опыт!..
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: