Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 5. Произведения 1856–1859 гг. Речь в Обществе любителей российской словесности

Государственное издательство

«Художественная литература»

Москва – 1935

Электронное издание осуществлено в рамках краудсорсингового проекта «Весь Толстой в один клик»

Организаторы: Государственный музей Л. Н. Толстого

Музей-усадьба «Ясная Поляна»

Компания ABBYY

Подготовлено на основе электронной копии 5-го тома Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого, предоставленной Российской государственной библиотекой

Предисловие и редакционные пояснения к 5-му тому Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого можно прочитать в настоящем издании

Электронное издание 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого доступно на портале www.tolstoy.ru

Если Вы нашли ошибку, пожалуйста, напишите нам report@tolstoy.ru

Настоящее издание представляет собой электронную версию 90-томного собрания сочинений Льва Николаевича Толстого, вышедшего в свет в 1928—1958 гг. Это уникальное академическое издание, самое полное собрание наследия Л. Н. Толстого, давно стало библиографической редкостью. В 2006 году музей-усадьба «Ясная Поляна» в сотрудничестве с Российской государственной библиотекой и при поддержке фонда Э. Меллона и координации Британского совета осуществили сканирование всех 90 томов издания. Однако для того чтобы пользоваться всеми преимуществами электронной версии (чтение на современных устройствах, возможность работы с текстом), предстояло еще распознать более 46 000 страниц. Для этого Государственный музей Л. Н. Толстого, музей-усадьба «Ясная Поляна» вместе с партнером – компанией ABBYY, открыли проект «Весь Толстой в один клик». На сайте readingtolstoy.ru к проекту присоединились более трех тысяч волонтеров, которые с помощью программы ABBYY FineReader распознавали текст и исправляли ошибки. Буквально за десять дней прошел первый этап сверки, еще за два месяца – второй. После третьего этапа корректуры тома и отдельные произведения публикуются в электронном виде на сайте tolstoy.ru.

В издании сохраняется орфография и пунктуация печатной версии 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого.

Руководитель проекта «Весь Толстой в один клик»

Фекла Толстая

Перепечатка разрешается безвозмездно .

–

Reproduction libre pour tous les pays.

Л. Н. ТОЛСТОЙ

1860 г.

Размер подлинника

М[илостивые] Г[осудари]. Избраніе меня въ члены общества польстило моему самолюбію и искренно обрадовало меня. Лестное избраніе это, я отношу не столько къ моимъ слабымъ попыткамъ въ литератур ѣ, сколько къ выразившемуся этимъ избраніемъ сочувствію къ той области литературы, въ которой были сд ѣланы эти попытки. Въ посл ѣдніе два года политическая и въ особенности изобличительная литература, заимствовавъ въ своихъ ц ѣляхъ средства искуства и найдя зам ѣчательно умныхъ, честныхъ и талантливыхъ представителей, горячо и р ѣшительно отв ѣчавшихъ на каждый вопросъ минуты, на каждую временную рану общества, казалось, поглотила все вниманіе публики и лишила художественную литературу всего ея значенія. Большинство публики начало думать, что задача всей литературы состоитъ только въ обличеніи зла, въ обсужденіи и въ исправленіи его, однимъ словомъ въ развитіи гражданскаго чувства въ обществ ѣ. Въ посл ѣдніе два года мн ѣслучалось читать и слышать сужденія о томъ, что времена побасенокъ и стишковъ прошли безвозвратно, что приходитъ время, когда Пушкинъ забудется и не будетъ бол ѣе перечитываться, что чистое искуство невозможно, что литература есть только орудіе гражданскаго развитія общества и т. п. Правда, слышались въ это время заглушенные политическимъ шумомъ голоса Фета, Тургенева, Островскаго, слышались возобновленные въ критик ѣ, чуждые намъ толки объ искуств ѣдля искуства, но общество знало, что оно д ѣлало, продолжало сочувствовать одной политической литератур ѣи считать ее одну 1 – литературой. Увлеченіе это было благородно, необходимо и даже временно справедливо. Для того, чтобы им ѣть силы сд ѣлать т ѣогромные шаги впередъ которые сд ѣлало наше общество въ посл ѣднее время, оно должно было быть одностороннимъ, оно должно было увлекаться дальше ц ѣли, чтобы достигнуть ея, должно было одну эту ц ѣль вид ѣть передъ собой. И д ѣйствительно, можно ли было думать 2 о поэзіи въ то время, когда передъ глазами въ первый разъ раскрывалась картина окружающаго насъ зла и представлялась возможность избавиться [отъ] его. Какъ думать о прекрасномъ, когда становилось больно! Не намъ, пользующимся плодами этаго увлеченія, укорять за него. Разспространенныя въ обществ ѣбезъсознательныя потребности уваженія къ литератур ѣ, возникшее общественное мн ѣніе, скажу даже, самоуправленіе, которое зам ѣнило намъ наша политическая литература, вотъ плоды этаго благороднаго увлеченія. Но какъ ни благородно и ни благотворно было это одностороннее увлеченіе, оно не могло продолжаться, какъ и всякое увлеченіе. Литература народа есть полное, всестороннее сознаніе его, въ которомъ одинаково должны отразиться, какъ народная любовь къ добру и правд ѣ, такъ и народное созерцаніе красоты въ изв ѣстную эпоху развитія. Теперь, когда прошло первое раздраженіе вновь открывшейся д ѣятельности, прошло и торжество усп ѣха, когда долго сдержанный прорвавшійся политическій потокъ, угрожавшій поглотить всю литературу, улегся и утихъ въ своемъ русл ѣ, общество поняло односторонность своего увлеченія. Послышались толки о томъ, что темныя картины зла надо ѣли, что безполезно описывать то, что мы вс ѣ 3 знаемъ, и т. п. И общество было право. Это наивно выраженное неудовольствіе значило то, что общество поняло теперь, не изъ однихъ критическихъ статей, но опытомъ дознало, прожило ту кажущуюся простой истину, что какъ ни велико значеніе политической литературы, отражающей 4 въ себ ѣвременные интересы общества, какъ ни необходима она для народнаго развитія, есть другая литература, отражающая въ себ ѣв ѣчныя, обще-челов ѣческія интересы, самыя дорогія, задушевныя сознанія народа, литература, доступная челов ѣку всякаго народа и всякаго времени, и литература, безъ которой не развивался ни одинъ народъ, им ѣющій силу и сочность.

Это въ посл ѣднее время явившееся уб ѣжденіе въ двойн ѣрадостно для меня. Оно радостно для меня лично, какъ для односторонняго любителя изящной словесности, которымъ я чистосердечно признаю себя, и радостно вообще, какъ новое доказательство силы и возмужалости нашего общества и литературы. Проникшее въ общество сознаніе о необходимости и значеніи двухъ отд ѣльныхъ родовъ литературы служитъ лучшимъ доказательствомъ того, что словесность наша вообще не есть, какъ еще думаютъ многіе, перенесенная съ чужой почвы д ѣтская забава, но что она стоитъ на своихъ прочныхъ основахъ, отв ѣчаетъ на разностороннія потребности своего общества, сказала и еще им ѣетъ сказать многое и есть серьозное сознаніе серьознаго народа.