Алексей Толстой - Как ни в чем не бывало

Панкрат Иваныч долго сопел трубкой, чесал бороду, чесал себе под ватным жилетом, наконец согласился и вынес из домика на плоту два весла.

Лодочка, на которую он указал Никите, была внутри желтая, снаружи зеленая, с красной каймой. Звалась она "Воробей".

В лодку погрузили пледы, оружие, парус и провизию, Никита сел на весла, Митя на корму за руль. Панкрат Иваныч Ершов-Карасев вынул трубку изо рта и закричал басом:

- Отчаливай, команда!

В это время в лодку прыгнул Цыган и сел посредине, улыбаясь во всю свою собачью морду.

- Молодец, Цыган! - сказал Никита. - Едем с нами.

Он ударил в весла. "Воробей" отделился от пристани и поплыл с тремя путешественниками вниз по тихой реке Ждановке мимо зеленых и низких берегов.

БИТВА С ДИКАРЯМИ

По левому берегу Ждановки тянется высокий липовый парк, называемый Петровским. У самой воды растут старые, тенистые ивы.

"Воробей" тихо скользил по течению. Солнце взошло уже на полдень. Было жарко, и Никита держал курс ближе к левому берегу, под тенью ив.

Позади остались: строящийся огромный стадион для олимпийских игр, белые палатки лагерей военной школы и старенькая усадебка сторожа, где бродили куры и поросенок терся о корыто.

Вот к озеру, в глубь парка, рысью провели купать двух дюжих лошадей.

Вот паслась коза на веревке, и беленький козленок, поднявшись передними ножками на дерево, силился ущипнуть листочек.

Вот прошли со знаменем и барабаном, голые по пояс, маленькие пионеры.

Вот высоко на дерево взобрался коричневый человек, болтнул ногами в воздухе, бухнулся в Ждановку и поплыл.

Вот между деревьями появились мальчишки. Они кривлялись, высовывали языки, размахивали палками и дико приплясывали.

Никита сразу понял, что это дикари. Цыган зарычал, Митя выпятил челюсть.

- Эй, вы, в лодке! подчаливай к берегу, уши вам надерем! - закричали дикари, чернокожие черти.

Всем известно, что лучше вступить в смертный бой с дикими, чем отдаться им живьем. Так говорят и пишут все знаменитые путешественники.

- Подъезжайте, мы вас бить будем! - кричали они, кучей подбегая к берегу.

- Козявки, пузыри несчастные! От земли не видно, а туда же - на лодке! Подгребай к берегу! - наводя ужас, визжали дикари.

Цыган ощетинился и залаял. Митя все дальше выпячивал нижнюю губу, дальше уже было некуда, оставалось только зареветь.

Трое, четверо, пятеро дикарей вошли в воду по пояс, стараясь зацепить лодку палками. Положение путешественников казалось отчаянным и почти безнадежным.

Тогда Никита бросил весла и схватил старый, испытанный лук.

Боевой лук делать нужно так: срежьте ивовый прут. Очистите его от коры. Высушите. На концах надрежьте перочинным ножом зарубки. Согнув прут, привяжите к концам тетиву, то есть прочную бечевку, а лучше бычью струну. Вот и все.

Из такого лука первый человек убил первого мамонта.

Хитрый грек Парис выстрелил с троянской башни Ахиллесу в Ахиллесову пяту.

Илья Муромец поразил знаменитого бандита и налетчика Соловья Разбойника, сидевшего на семи дубах.

Веселые англичане вдребезги разбили веселых французов в битве под Кресси, пронзая рыцарей сквозь латы вместе с конем.

Итак, Никита схватил это страшное оружие, выдернул из-за пояса отравленную стрелу, наложил на тетиву, откинулся, чтобы изо всей силы растянуть лук, и выстрелил в дикаря, подбиравшегося к самой лодке.

Отравленная в кухонном ведре стрела попала дикарю прямо в живот.

- Эх ты, леший! - крикнул дикарь и сейчас же повернул к берегу.

Митька в то же время пронзительно-нестерпимо завизжал...

Он один умел так визжать и не раз бывал за этот уховертный визг наказан.

Цыган бешено лаял, раскачивая лапами лодку.

Никита схватил вторую стрелу и, нацелившись в дикаря, который как раз собирался лезть в воду, - попал ему в незащищенное место, находящееся ниже спины.

- Ай, ай! - закричал несчастный дикарь.

Третья, четвертая и пятая стрелы полетели в кучу кривлявшихся на берегу диких чертей. Они завыли и под тучей стрел стали отступать.

Один из них, самый маленький и без штанов, лег на живот и заревел:

- Мааааама!

Лодку в это время отнесло течением от места битвы. Никита положил лук. Уши у него были все еще красные, как ломтики помидора.

Путешественники были спасены.

Нужно твердо помнить, что путешественники всегда от одной опасности переходят к другой. Нет ничего приятнее, как преодолевать опасность и смело плыть навстречу новым приключениям.

ПАРУС

Торопиться было некуда. Никита положил весла, и "Воробей" все плыл да плыл вниз по Ждановке мимо лесопильных заводов, заборов и рыбаков.

Рыбаки стояли кто на мосту, кто пристроился на сваях, кто уселся носом в коленки - на траве.

Наденут червяка на крючок, поплюют, чтобы червяку было бодрее, закинут удочку и глядят на поплавок.

А ерш, или окунь, или плотва глядят на рыбака из-под воды. Вся хитрость рыбу удить в том - кто кого пересидит: рыбак рыбу или рыба рыбака.

Иной окунь глядит, глядит на червяка, - слюни текут, а схватить опасно: попадешь на крючок. Но голод не тетка: "Авось как-нибудь сорвусь", - подумает окунь, цап! - и попался.

А иной ерш, старый, бывалый, самая хитрая рыба, - начнет рыбака мучить. Схватит губами червяка за хвост и дергает. Рыбак: на-ка, думает, - клюнь еще, клюнь, голубчик, клюнь, сердешный...

А ерш, подлец, возьмет да и заведет крючок на дне речки за какой-нибудь старый башмак, или калошу, или дохлую кошку.

И вытаскивает рыбак, вместо рыбы, такую мокрую гадость, что все кругом покатываются от смеха.

Один Митя в лодке находил, что рыбу удить приятно. Никита и Цыган относились с презрением к этому занятию. Но Митя, как уже известно, любил посидеть спокойно, подумать не спеша, посопеть носом.

Он просил Никиту пристать к берегу, половить рыбу. В лодке произошел спор между путешественниками. Никита кричал морские проклятия:

- Ты, Митька, старый, гнилой кашалот, замолчи, иначе я заткну тебе горло бутылкой от рома.

Митя уже выпячивал до последней возможности нижнюю губу. Но в это время подул ветерок, зарябил воду, и Никита стал налаживать парус.

Никита вставил в гнездо под передней скамейкой небольшую мачту. На верху мачты находилось колесико, - на морском языке оно называется ш к и в. Через шкив он перекинул веревку, - на морском языке она называется ф а л.

Помните раз и навсегда - в морском деле не было и не существует слово "веревка". На корабле есть в а н т ы, есть ф а л ы, есть ш к о т ы, есть канаты якорные и причальные. Самая обыкновенная веревочка на корабле называется к о н е ц.

Но если вы в открытом море скажете "веревка" - вас молча выбросят за борт, как безнадежно сухопутного человека.

К фалу был привязан парус, сделанный из простыни и щеточной палки, все же на морском языке такой парус называется м а р с е л ь. А палка от половой щетки - рея.