Ольга Туманова - Обо всем и еще кое о чем

Шумели в гараже у Потапова, сабантуйчик был уже разложен, Звягинцев поспел как раз вовремя. Притулившись к щербатой стенке, стояли канистры с пивом, и бутылки с водкой поблескивали возле переднего колеса "Нивы"; на газетке разлеглась немудреная снедь, тут тебе и селедочка, и жареная горбуша, и огурчики соленые. У Юрия Федоровича так и заходило нутро в предвкушении трапезы.

Орал магнитофон.

- Поставь-ка мою любимую, - сказал Юрий Федорович, поудобнее устраиваясь бочком на грязноватый плед, где ему заботливо освободили местечко.

Никита Иванович, хозяин гаража, наклонился к магнитофону, и в темную тишину микрорайона хрипло закричало: "Не сыпь мне соль на рану! Не говори навзрыд! Не сыпь мне соль на рану! Она еще бооооолит!"

2. Поликлиника расположилась в маленьком особнячке, и особнячок очень нравился Наталье Павловне, ее восторгали и высокие окна, и лепные потолки, и просторный холл с белыми колоннами; с годами Наталья Павловна привыкла к зданию и почти не замечала его интерьера, но всякий раз с удовольствием открывала тяжелую дубовую дверь.

На ходу здороваясь с сотрудниками, Наталья Павловна прошла к лестнице и не спеша поднялась на второй этаж к своему кабинету, но остановилась, постояла несколько мгновений в раздумье и пошла обратно тем же неспешным шагом (пологая лестница с широкими ступенями не позволяла привычно торопиться). Подошла к аптечному киоску.

- Здравствуйте, Машенька. Получили что-нибудь? - спросила, глядя на фармацевта с улыбкой: какие бы катаклизмы ни происходили за окнами поликлиники, Мария Петровна всегда в белоснежном халатике, тщательно накрахмаленном и безукоризненно отутюженном, и вся такая спокойная, такая домашняя.

- У меня еще ничего нового нет, но что-то сегодня привезли, еще разбирают. Вроде бы, препараты железа есть, - приветливо отозвалась Мария Петровна и улыбнулась Демьяновой. - Вы позвоните в аптеку.

- Пойду позвоню, - согласилась Наталья Павловна и пошла к регистратуре. Возле процедурного кабинета поднялся со стула мужчина и вежливо склонил голову:

- Здравствуйте, Наталья Павловна.

- Здравствуйте, - отозвалась Наталья Павловна и замедлила шаг в ожидании жалобы: витаминов в аптеке нет, глюкозы нет, аспирина нет, горчичников и тех нет, а уж сердечных препаратов... - и назначенное ею лечение помогает мало.

Наталья Павловна хотела спросить, ну, как его дела, как здоровье, но глянула на мужчину и промолчала: он был ей незнаком. Она подождала вопроса, но и мужчина молчал, стоял, все так же склонив голову. Наталья Павловна посмотрела внимательнее - подтянутый, аккуратный, с шапкой седоватых волос, на вид очень приятный - она видела его впервые. И Наталья Павловна, еще раз кивнув незнакомцу, прошла в регистратуру, думая о том, что позвонить ей надо не только в аптеку, но и своим хроникам, пусть поторопятся, через пару дней аптека опустеет.

Приемные часы пролетели мгновенно.

Наталья Павловна, усталая, вышла на крыльцо и остановилась. Какой воздух!

Наталья Павловна любила осень - после жаркого и душного лета перед ветреной и морозной зимой стоит дивная погода. В такой день сидеть бы с книжкой возле куста жасмина... А тут! На ногах с раннего утра, и конца рабочему дню не видно: до приема обошла свой участок, а теперь вот Петрова заболела.

Открылась дверца машины, и Наталья Павловна глянула на серебристые "Жигули", что стояли против крыльца, и улыбнулась: автомобили по городу ездят грязные, все одного землистого света, а этот "Жигуленок" такой чистенький, словно только что умылся колодезной водой и теперь играет на солнышке капельками воды.

От машины навстречу Наталье Павловне шагнул мужчина, и лицо его показалось Наталье Павловне знакомым. Тут мужчина снял шляпу, склонил голову, и Наталья Павловна узнала больного, что приветствовал ее в вестибюле. И Наталья Павловна подумала с легкой досадой, что мужчина не успел записаться на прием, а зайти в кабинет без талончика постеснялся, и придется говорить с ним на улице, и шагнула навстречу:

- Вы с моего участка? Что-то беспокоит? Почему же не зашли?

- Нет-нет. Здесь я, можно сказать, случайно. И я не "ваш". К сожалению, улыбнулся мужчина глазами, а глаза у него голубые и грустные. - И вы, конечно, меня не помните. Вы однажды дежурили ночью в больнице, когда я там лежал с пневмонией. Вы позволите, я подвезу вас?

- Нет, спасибо, - отозвалась Наталья Павловна, подумав рассеянно, что же мог делать столь долго в поликлинике этот мужчина. - Я еще должна зайти к больным. - Она посмотрела вдаль, на сквер, мимо которого ей предстояло пройти, вновь увидела красоту разноцветных осенних листьев, вновь ощутила теплую свежесть воздуха. - Да и день такой, что хочется пройтись пешком. Наверное, такого дня в этом году уже не будет.

Мужчина вновь приподнял шляпу, и Наталья Павловна еще раз улыбнулась ему, перешла улицу и пошла вдоль заводского забора, высокого и глухого, к скверу, а от сквера свернула на узенькую улочку к развалюхам.

Замызганные эти домишки Наталья Павловна изо дня в день видела из окна своей квартиры, но вблизи все было иным, совершенно неузнаваемым, и Наталья Павловна долго блуждала по лабиринту кривых горбатых улочек, разбросанных по оврагу и наполненных невероятной для города тишиной, и то и дело забредала в тупики, где стояли будки с огромными собаками, и вмиг все окрестные улочки наполнялись неистовым лаем и бряцанием цепей.

Домой усталая (не от больных, а от долгого блуждания) Наталья Павловна решила пойти напрямик: не обходить завод, что широко раскинулся вправо от ее дома, а выйти на ту немощеную улочку, что от этих домишек шла прямо к ее окнам. Как выйти на ту улочку Наталья Павловна не знала, и она пошла наугад, ориентируясь на свой дом, верхние этажи которого были видны над корпусами завода.

Очередным проулком Демьянова взобралась по склону оврага, перешагнула через железнодорожные рельсы, прошла мимо груды ящиков, кучи металлолома, поржавевших полуразрушенных машин и вышла на бетонированный двор, и прямо перед ней оказалось огромное здание заводоуправления с проходной, вахтерами и бюро пропусков. Там, за проходной, была площадь, и, чуть левее, ее дом. А она стоит во дворе завода, и, чтобы выйти на улицу, ей нужен пропуск. Месяца два назад она выступала в одном из цехов с лекцией, и пропуск у нее тщательно проверяли и при входе, и при выходе.

Наталья Павловна стояла растерянная и расстроенная - она не могла понять, как смогла она, не перелезая ни через какие преграды, оказаться на закрытой для посторонних территории, и мысль, что к дому, что был сейчас в нескольких шагах от нее, придется вновь идти долгим кружным путем через крутой овраг, приводила ее в уныние: и устала она, и ноги у нее болят, и есть она хочет и изнывает от жажды.