Михаил Белиловский - Под манящим куполом мессии

- Слушайте, Элла, Яков, - начал Мартин, - вы уже почти год, как посещаете наш приход. Мы счастливы, отметить Вашу прилежность к субботним и другим еврейским праздникам, интерес к нашей мессианской деятельности. Вашу интеллигентность, образованность высоко оценивают наши прихожане. Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы уже готовы допустить Иешуа в свою душу. Начать жить для Бога Авраама, Исаака, Иакова. Не пора ли Вам по собственной своей воле покаяться в своих грехах и принять Божье искупление через церемонию погружения?

Это предложение не было неожиданностью. Супруги давно его ждали, но не находили в себе силы заблаговременно решить этот вопрос по собственной инициативе.

Яков многозначительно посмотрел в сторону Эллы. Это означало, что ему одному не потянуть столь сложный разговор.

- Мартин, мы с Яковом хотим ответить вам с полной откровенностью. Нам очень понравились люди вашего прихода. Столько любви, доброты, внимания, терпимости, пожалуй, встречаем впервые в жизни. Общение с ними и, вообще, субботняя служба доставляет нам большое удовольствие. Но, я думаю, что лучше будет, если мы навсегда останемся вашими друзьями.

- А что вас смущает, если не секрет?

- Как Вам сказать, и так, чтобы вы нас поняли. Вы знаете, в каком государстве мы жили. С детства нас учили марксизму, который отрицал веру в Бога. Теперь мы оказались в стране, где существует свобода для всех вероисповеданий. Представьте себе, Мартин, закоренелого вчерашнего атеиста, который вдруг сегодня становится глубоко верующим человеком. Можно ли так легко поставить свое жизненное кредо с ног на голову? Не станут ли смотреть на нас, как на оборотней, которые завтра, при изменившихся обстоятельствах, так же легко изменят новой религии?

- Думаю, мои дорогие и уважаемые, что Вы глубоко ошибаетесь. Допустите близко в свое сердце Иешуа, твердо, искренне поверьте в него, и вы на второй день почувствуете, как легко шагать по жизни с верой в Иисусе Христа, в великого освободителя нашего. А обряд погружения как раз и призван помочь вам очистить свои души от всякой скверны, в том числе марксистской. И потом, знаете ли вы, что такое, у иудеев - ортодоксов миква? Это, по сути, тот же самый обряд очищения. Если кто решил принять иудейскую веру, тот обязан пройти омовение в водах миквы.

- Пойми, Мартин, прежде чем на это решиться, мы с Яковом должны задать себе вопрос, что означает поверить в Иешуа. Видимо, мы должны вместо единого Бога признать триединство Бога, - отца, сына и святого духа. Признать себя грешниками и верой, а не делами, искупать грехи свои...

Мартин не стал слушать Эллу до конца. Он встал из-за стола и спокойно сказал:

- Ребята, я вас понял. Только я хочу надеяться, что вы и в дальнейшем останетесь членами нашего прихода. Мы вас любим и почитаем.

Когда супруги остались одни, Элла тяжело вздохнула и опустилась на диван. Лицо ее выдавало крайнюю напряженность. Что-то хотел сказать Яков, но жена его опередила.

- Как - то я вычитала у Льва Толстого, - начала она, наконец, усталым голосом, - что в деле веротерпимости еврейская религия далека от того, чтобы вербовать себе приверженцев.

Элла не в состоянии была скрыть своей взволнованности. В глубине больших карих глаз, пока она говорила, мелькали огоньки душевной тревоги. Она искала оправдание проявленной ею твердости в разговоре с Мартином. Лишь только сейчас Элла явственно поняла, к какой опасной черте они с Яковом подошли. Какое легкомыслие и близорукость они могли бы допустить.

Яков решил, что жене нужно успокоиться и дать высказаться. Он набрался терпения и покорно ждал.

- Талмуд - продолжала она приводить слова великого русского писателя, предписывает, что тому, кто хочет перейти в еврейскую веру, нужно разъяснить, насколько тяжело быть евреем, и, что праведники других религий тоже унаследуют царство небесное. Вот такой, диаметрально противоположный, подход.

- Пожалуй, - подытожила она после минутного молчания, - давай, закончим на этом. Я хочу только сказать, что считаю невозможным в дальнейшем навещать это братство и обнадеживать людей. Оставаться в дружбе с некоторыми из них, которые нам приятны - дело другое.

-2

Храм в этот солнечный день выглядел необычно и празднично. Трогательная нежная голубизна небосвода, как бы, сроднилась с его архитектурным богатством и порождала ощущение таинственности и святости.

Яркие лучи полуденного солнца щедро озаряли светло коричневый фасад. Он был украшен скульптурными изображениями Девы Марии и ангела Гавриила, и обрамлен искусно выполненной каменной решеткой. За ними высоко возвышался многоугольный купол с пирамидальной крышей. Величественный портал, ограничен был двумя мраморными колоннами, поддерживающими прямоугольный навес с нанесенным на нем тонким изобретательным орнаментом.

В этот торжественный день у каждой колонны стоял рыцарь, облаченный в рыцарские доспехи. Тонкие длинные кольчуги с железными бляхами тянулись до самых колен. Под доспехами кожаная куртка. На голове шлем с пером. Поверх доспехов с плеч рыцарей спадал светло серый плащ с искусно вышитым красным крестом. Слева у бедра - треугольный щит с изображением меча и лиры. Справа - рыцарский меч. В правой руке острием вверх - длинное копье. Временами каждый из рыцарей с железным стуком опускал забрало, и внимательно смотрел через прорезь стального шлема на дорогу, демонстрируя свою постоянную бдительность.

Знатные гости один за другим подъезжали к входу в храм. Вздутые рукава, широкие юбки со складками, тяжелые, спокойно струящиеся шлейфы, массивные корсажи с широкими вырезами на груди и плечах, - все это придавало женщинам достойный, неприступный вид. Мужчины, - в просторных, украшенных мехом плащах, наброшенных поверх полуоткрытой куртки с широкими рукавами. Они выглядели весьма респектабельно и помпезно.

Массивность и полнота одеяний заставляло двигаться более спокойно, медлительно с выражением собственного достоинства и семейной значимости.

Юные стройные рыцари встречали важных особ, постукивая о мостовую копьем в такт своему церемониальному шагу. Они приближались к прибывающим гостям, галантным жестом подавали руку дамам, совершали поклон четко отработанным движением головы вперед и возвращением ее в исходное положение. После чего, провожали гостей в зал непосредственно к предназначенному для них месту, раскланивались, резко поворачивались на обратный путь и опять повторяли вверенное им дело.

Величавая наружность мужчин и женщин, неторопливая их поступь в рыцарском сопровождении создавали атмосферу особой торжественности и значимости предстоящего семейного события.

Прибывали родители, родственники, самые близкие друзья на своих, поблескивающих благородным сиянием, дорогих, разноцветных Линкольнах, Мерседесах. Гостям, облаченным в одежды древних времен, не просто было выбираться из современного автомобиля. Но рыцарская поддержка поспевала вовремя прийти им на помощь, прибавляя к этому церемониалу элемент экзотики и аристократической изысканности.