Сулейман Велиев - Узлы

Если бы она знала, как был он благодарен ей за эти слова.

- Умница вы, Пакиза. Все должно начаться сначала. И друзей придется искать новых.

- Где живут ваши близкие?

- Тетя? Пожалуй, самый близкий человек. Старая, безграмотная женщина. На нее я не имею права обижаться. Она живет на Седьмой Хребтовой.

Пакиза всплеснула руками:

- Так я и знала! Старые дома там давно снесены. Помните рассказ Джафара Джабарлы "Фируза"?

- Вы хотите сказать, что теперь я, пожалуй, могу заблудиться там, как Мамед?

Она кивнула.

- Ничего, ничего. Если справочное бюро не поможет, напишите мне. Обещайте, что напишете! Я помогу! Мы живем на проспекте Нариманова, в новом доме. Конечная остановка четвертого автобуса. Это прямо у нашего дома. Смотрите!

Пакиза достала из сумочки блокнот, быстро набросала план проспекта и, записав адрес, протянула листок Васифу:

- Возьмите, пригодится.

Васиф долго вглядывался в неровные торопливые строки. Первый адрес... Первый телефон... Что-то оттаивало в нем, уступая раскованной радости, и еще несмело, еще с оглядкой, но он уже шел навстречу этому новому, что лучилось, звало в темных глазах Пакизы.

Удивительно, обычно неразговорчивый, до неловкости застенчивый с женщинами, он увлеченно сыпал воспоминаниями. С каждым часом ближе становилась ему эта милая девушка с такой странной манерой - разговаривая, пристально смотреть в глаза собеседнику, будто открывая в нем никем раньше не замеченное. И не так уж она хороша, как показалось вначале. Красавицей не назовешь. У Сейяры пушистые, спокойные брови, полные, влажные губы. А у этой брови тонкие, нервные - если понаблюдать, все время в движении. И губы тонкие. Людей с такими губами надо остерегаться. Говорят, они злые, хитрые. Кто выдумал такую чушь?

- Как живет Наджиба-хала?

- Спасибо. Вы даже имя моей матери помните.

- Конечно. Они были подругами с моей мамой.

- Мы сейчас вдвоем с ней. Сестры вышли замуж. Вы, наверное, не знали.

Васиф спокойно выдержал ее пытливый взгляд.

- Извините, а кто это провожал вас?

- Товарищ по институту. Мы случайно встретились в Москве. Он инженер-энергетик. Впрочем, это вам неинтересно. По специальности я ближе, должно быть, вам.

- Ближе... Мне?

Васиф невольно подался к ней.

- Ну да. У нас одна профессия. Конечно, у меня нет вашего опыта. Но вот уже год, как я работаю. Правда, нештатным геологом... Я готовлю материал к своей диссертации. Многое надо проверить практически, на промысле Кюровдага.

- Вы? В Кюровдаге?

Он даже вскочил, тень его смешно задвигалась на потолке.

- Да. Моя научная работа связана с одним из участков Кюровдага. Командировка в Москву помогла решить кое-какие спорные вопросы. Скоро снова вернусь на практику.

Она задумалась.

Ему хотелось крикнуть: "Говори! Говори! Каждое твое слово как музыка. Говори о Кюровдаге, о земле, о людях, о горячем ветре, что пахнет нефтью!"

- А вам нравится Кюровдаг? Не собираетесь поближе к городу перебраться?

- Что вы? Это же золотая земля. Вот сами увидите скоро.

Васиф недоверчиво покачал головой, что-то хотел возразить, но от волнения закашлялся, умолк.

- Я понимаю вас, - мягко закончила Пакиза. - Вы как садовник, который много труда вложил в сад... и не увидел плодов. Я понимаю. - Она вздохнула. - А сейчас выйдите, пожалуйста.

- Как вы сказали? - вздрогнул Васиф.

- Я сказала, что пора спать.

Когда он вернулся в купе, она лежала лицом к стене, натянув до подбородка одеяло. Васиф сел на полку и только сейчас заметил, что постель его постелена. И даже полотенце предупредительно лежит на подушке,

- Спасибо, - тихо сказал он. - Спасибо.

Пакиза не ответила, только кончики ушей порозовели. А может быть, ему показалось...

Есть люди, которые трудно, недоверчиво идут на сближение, даже если сами обстоятельства помогают этому. С такими можно годами работать рядом, съесть тот самый "пуд соли", который, как говорит народная мудрость, помогает узнать человека, - и все-таки не преодолеть духовного барьера, за которым живет человек один на один со своими чувствами. Другие, наоборот, с завидной легкостью обнажая самые глубинные пласты в душе человека, так же просто раскрываются сами. И это тоже талант - уметь открыто, нигде не погрешив искренностью, вызывать к жизни особую радость взаимопонимания.

Так случилось и у Пакизы с Васифом. Прошли всего лишь сутки, а со стороны могло показаться, что встретились в пути давние, близкие друзья.

Но на одной из станций в дверь постучали. В сопровождении проводницы в купе вошел симпатичный, модно одетый юноша. Несколько свысока оглядев Пакизу с Васифом, он закинул наверх туго набитый портфель и бесцеремонно развалился рядом с Пакизой.

Пакиза с откровенным огорчением прервала свой рассказ, - Васифу так интересно было слушать о каждой новой черте в облике родного города. Шутка ли - девять лет вдали от Баку. А теперь Пакиза замолчала.

- Вы из Москвы едете? - стряхивая пылинку с брюк, спросил у Пакизы новый пассажир.

- Да, - не поворачивая головы, сухо ответила девушка и тихо заговорила с Васифом.

Новый спутник между тем внимательно оглядел каждую вещь в купе. Дорогой импортный чемодан Пакизы, раскрытый несессер, журналы. Взгляд его задержался на шинели Васифа; он усмехнулся почти в лицо ее хозяину. И когда Пакиза вышла в коридор, парень увязался за нею.

- Простите... Можно вас на пару слов?

- Да, пожалуйста. - Пакиза продолжала смотреть в окно.

- Не кажется ли вам... В общем, наш попутчик не производит впечатления порядочного человека.

- Не слишком ли вы торопитесь с выводами?

Юноша, впрочем, не спешил отвести свой взгляд.

- Вы добрая, вам просто его жалко.

- Послушайте, а какое вам...

- Не сердитесь. - Он поторопился прервать ее. - Если бы человек так одетый появился в обществе сразу после войны, это не вызвало бы подозрений.

- Я не привыкла судить о людях по их одежде, - отрезала Пакиза. - И вам не советую.

- А, вы не только добрая, вы еще и наивная, - он льстиво улыбнулся ей. - Готов спорить, он только что из заключения. Или, в лучшем случае, ловкий авантюрист.

- Авантюристы не носят латаных ботинок. Современные авантюристы ходят в капроновых рубашках, - Пакиза красноречиво покосилась на собеседника. - И вообще, давайте прекратим этот разговор.

Она решительно повернулась спиной и вошла в купе.

Васиф не отрываясь смотрел в окно - еще одной станцией меньше, уже совсем мало осталось до Баку. Третий пассажир так и не возвращается в купе.

- Вот уже и Баладжары проехали, - почему-то вздохнула Пакиза.

Васиф кивнул, не оборачиваясь:

- Да, да.

Пакиза тронула его за плечо:

- Васиф... Меня должны встретить сестра с мужем. Вы же с ними...

- Нет, нет. Сейчас это невозможно.