Джозеф Д’Лейси - DARKER: Рассказы (2011-2015)
- Название:DARKER: Рассказы (2011-2015)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2015
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джозеф Д’Лейси - DARKER: Рассказы (2011-2015) краткое содержание
DARKER — российский литературный онлайн-журнал (вебзин) посвященный «темному» фэнтези, мистике, литературе ужасов и хоррор-культуре в целом. Создан в 2011 году на основе pdf-журнала «ТЬМА». Выходит с периодичностью раз в месяц. Публикует жанровые рецензии, статьи, обзоры, а также рассказы и повести отечественных и зарубежных авторов.
В данный сборник вошли избранные рассказы зарубежных и отечественных авторов (от классиков до современных), опубликованные в онлайн-журнале «DARKER» в течение 2011–2015 года.
Многие произведения публикуются на русском впервые.
*Внимание! Присутствуют произведения категории 18+.
Сайт онлайн-журнала: http://darkermagazine.ru/
[Электронное издание, 2015]
DARKER: Рассказы (2011-2015) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Не вопрос.
— Я приеду следом, и пойду прямо в номер. Не жди меня в холле — все равно он дерьмовый. Я к тебе приду, понял?
— Ага. Мне что-то взять?
— Нет. У меня есть все, что нужно, и еще кое-какой сюрприз. Себе я возьму «Нэтти Айс», а ты, как я помню, любитель виски. Я возьму сумку со всем, что надо.
— Ты так все обставила, будто торгуешь наркотой.
Пауза.
— Слушай, — сказала она. — У меня есть белье, которое тебе понравится. Плюс пару месяцев назад мне заменили импланты, чтобы они стали больше. Можешь делать со мной все, что захочешь, но только если будешь держать рот на замке.
Я сделал глубокий вдох, и по лобовому стеклу застучали капли дождя.
— Дождь идет, — сказал я.
— Во Флориде дождь идет каждый день, забыл?
— Я к тому, что могу немного задержаться. Но я там буду, и защелкну замок. Осторожность превыше всего.
— Времени у тебя будет достаточно, — сказала она. — До встречи, ковбой. Я хочу дышать тобой.
Она отключилась.
Я оглядел стоянку, по которой катились пустые тележки для покупок, подгоняемые штормовым ветром.
Заводная штучка. Отличный повод отвлечься.
Мотель больше походил на рыбацкую лачугу на берегу реки, хотя «река» была всего лишь каналом, полным оставленного реднеками мусора: колпак от колеса, часть стиральной машины, несколько банок из-под «Айсхауза» и мириады сигаретных окурков.
Я добирался под дождем окольными путями, предпочитая их основной трассе. Так я разглядывал пляжи и реки вместо привычных бетона и скотины. А с отводом воды на обеих дорогах дела обстояли одинаково плохо, так что я решил, что хоть окрестности посмотрю.
Я был рад, что мы встречаемся в Рождестве. Так я мог хоть ненадолго выбраться из Мелборна и увидеть что-то новенькое, даром что оно ничем не лучше старенького. А еще я был рад, что Уитни не просила меня ехать в Холопау. Холопау ближе, но это плохое место — что-то вроде Мелборна времен моего детства, когда там были только грунтовые дороги и фруктовые ларьки и всем заправляла мафия. Холопау недавно попал в новости: он стал домом для группы, которая носила название «Американский фронт» — кучки недоделанных скинхедов-нацистов. Их выслеживал отдел по борьбе с терроризмом ФБР, так как они собирались развязать межрасовую войну — короче, какое-то говно в духе Чарльза Мэнсона.
Лучше уж отправиться в Рождество и получить мой бессовестно ранний подарочек от Санты там — мою новую пышногрудую игрушку, завернутую в соблазнительный пеньюар.
Я вошел, и толстяк в джинсовом комбинезоне посмотрел на меня одним глазом — второй болтался, как потерянная крыса. Он ничего не сказал — просто пялился на меня и жевал табак «Редман». Может, поэтому он не может говорить, подумал я.
— Я к Красной Шапочке, — сказал я.
Толстяк сплюнул в стеклянную банку, уже наполовину заполненную помоями. Потом снял ключ с доски и бросил на прилавок.
— Номер тринадцать, — сказал он.
Я потянулся за бумажником — мама вырастила джентльмена.
— Уже оплачено, сэр.
Лампа мигала, хотя гроза уже закончилась.
— Выходите, а потом направо. Ваш номер последний слева. Очень уединенный.
— Ага. Укромный, — сказал я и кивнул, уставившись в пол, чтобы не смотреть на его глаз.
Он знал, и я знал, что он знает — пусть он жирный, плюющийся дерьмом реднек, но перед ним мне было стыдно, — так, наверное, чувствует себя мужчина, пойманный переодетым в шлюху копом.
— Приятного отдыха, сэр.
Собираясь уже уходить, я заметил картину на стене у двери. На ней был изображен грузовик-тягач с флагом конфедератов на радиаторной решетке. Над грузовиком, словно Святой Дух, парил наш Спаситель. Но это был не тот страждущий, безрадостный Христос моего псевдокатолического детства. Этот Иисус был мягким и счастливым, он указывал путь и весь светился теплом, как святой Христофор, пока его не разжаловали [284] Святой Христофор — католический святой, до постановления Синода, принятого в 1722 году, изображавшийся с головой собаки. Позже его существование было поставлено под сомнение, и, несмотря на отсутствие решения о деканонизации, почитание Христофора во многих странах сошло на нет.
.
Под картиной была прибита деревянная табличка с выгравированной надписью:
«Щасливого пути! Возращайтесь, слышите, а?»
На комоде перед двуспальной кроватью стоял старый телевизор. Комната была небольшая, но для того, чем мы собирались заняться, вполне сойдет. Там был чистый туалет и душевая кабинка. Без ванны. Абажур на лампе у кровати треснутый, но комната с виду тоже чистая. Постель пахла кондиционером для белья, что напомнило мне о маме.
Я вспоминал, какой она была в те дни, когда болезнь еще не иссушила ее, как она развешивала белье на веревке за домом, который банк забрал после смерти отца. Развешивая белье, она напевала песни Билли Джо Шэйвера — ее любимого кантри-певца и человека, в честь которого она назвала меня. Она говорила, что всегда любила петь для Бунтаря — нашего пса, похороненного теперь под забором того дома. Бунтарю удалось дожить до тринадцати, не то, что моей сестре.
Тринадцать. Номер моей комнаты.
Ангел на плече совсем разошелся. Все знаки, говорил он, указывают на то, что игра не стоила свеч. Чтобы заглушить его, я включил телевизор. Чушь какая-то. Как всегда. Именно поэтому у меня нет кабельного. В конце концов, я остановился на одном из каналов, по которому крутили фильмы, в надежде дождаться чего-нибудь стоящего. Этот канал был из тех, что специализируются на старом кино — за такие не надо доплачивать, так что там показывали рекламу. Я посмотрел рекламу недорогого инструмента, с помощью которого можно удалять вмятины на машине. Потом начался какой-то вестерн, но я все не мог настроиться, хоть и люблю вестерны.
Вдруг мне захотелось отлить. По пути я посмотрел в зеркало в ванной. Не брился со вчерашнего дня, глаза потускнели от недосыпа. Еще и вспотел зверски, так что пришлось снять рубашку и джинсы и по-быстрому принять «шлюшкин душ» — вымыть подмышки и в промежности над раковиной.
Я оделся и сел на кровать смотреть, как актеры изображают бесстрашных мужиков, разъезжающих на лошадях и расстреливающих индейцев. Мне подумалось, что на сегодняшний день почти все на экране и в самом деле сошли в могилу. Когда в дверь постучали, я оставил телевизор включенным как источник света, но убрал звук. Молча посмотрел в глазок. Уже стемнело, но я разглядел ее в свете инсектицидной лампы, отражавшемся от ее рыжих волос.
Прости меня, отец, ибо гребаный я грешник, и согрешу опять.
И я впустил ее.
Она была сверху, спиной ко мне — как мне нравится. Перевернутая наездница. Она дышала все тяжелее, и ее силиконовая грудь вздымалась все выше и выше, и ее сапоги из крокодильей кожи врезались в мои бока все сильнее, принося вместе с удовольствием и едва ощутимую боль, на которую я никогда не обращал внимания. Когда дело было сделано, она перевернулась и улеглась рядом, полностью обнаженная, если не считать подвязок и сапог. В свете телеэкрана ее пирсинги блестели, словно бриллианты.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: