Николай Карамзин - Том 2. Стихотворения. Критика. Публицистика

К сожалению, потомство не знает ничего более о сей кончине, разительной для сердца. Кто не хотел бы видеть и слышать Годунова в последние минуты такой жизни – читать в его взорах и в душе, смятенной незапным наступлением вечности? Пред ним были трон, венец и могила; супруга, дети, ближние, уже обреченные жертвы судьбы; рабы неблагодарные, уже с готовою изменою в сердце; пред ним и святое знамение христианства: образ того, кто не отвергает, может быть, и позднего раскаяния!.. Молчание современников, подобно непроницаемой завесе, сокрыло от нас зрелище столь важное, столь нравоучительное, дозволяя действовать одному воображению.

Уверяют, что Годунов был самоубийцею, в отчаянии лишив себя жизни ядом; но обстоятельства и род его смерти подтверждают ли истину сего известия? И сей нежный отец семейства, сей человек, сильный духом, мог ли, спасаясь ядом от бедствия, малодушно оставить жену и детей на гибель почти несомнительную? И торжество самозванца было ли верно, когда войско еще не изменяло царю делом; еще стояло, хотя и без усердия, под его знаменами? Только смерть Борисова решила успех обмана; только изменники, явные и тайные, могли желать, могли ускорить ее – но всего вероятнее, что удар, а не яд прекратил бурные дни Борисовы, к истинной скорби отечества: ибо сия безвременная кончина была небесною казнию для России еще более, нежели для Годунова: он умер по крайней мере на троне, не в узах пред беглым диаконом, как бы еще в воздаяние за государственные его благотворения; Россия же, лишенная в нем царя умного и попечительного, сделалась добычею злодейства на многие лета.

Но имя Годунова, одного из разумнейших властителей в мире, в течение столетий было и будет произносимо с омерзением, во славу нравственного неуклонного правосудия. Потомство видит лобное место, обагренное кровию невинных, св. Димитрия, издыхающего под ножом убийц, героя псковского в петле, столь многих вельмож в мрачных темницах и келиях; видит гнусную мзду, рукою венценосца предлагаемую клеветникам-доносителям; видит систему коварства, обманов, лицемерия пред людьми и богом… Везде личину добродетели, и где добродетель? В правде ли судов Борисовых, в щедрости, в любви к гражданскому образованию, в ревности к величию России, в политике мирной и здравой? Но сей яркий для ума блеск хладен для сердца, удостоверенного, что Борис не усомнился бы ни в каком случае действовать вопреки своим мудрым государственным правилам, если бы властолюбие потребовало от него такой перемены. Он не был, но бывал тираном; не безумствовал, но злодействовал, подобно Иоанну, устраняя совместников или казня недоброжелателей. Если Годунов на время благоустроил державу, на время возвысил ее во мнении Европы, то не он ли и ввергнул Россию в бездну злополучия почти неслыханного – предал в добычу ляхам и бродягам, вызвал на феатр сонм мстителей и самозванцев истреблением древнего племени царского? Не он ли, наконец, более всех содействовал уничижению престола, воссев на нем святоубийцею?

Поэзия *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1792, сентябрь. Печатается по последнему прижизненному изданию – «Московский журнал», 2-е изд., 1803, ч. VII.

(1) Эдемский сад – рай.

(2) Среди пучин и бездн, с невиннейшим семейством (когда погибло все)… – По библейской легенде, в результате дождя, шедшего сорок дней и сорок ночей, погибло человечество; спасся лишь «праведник» Ной с женой и тремя сыновьями в специально построенном ковчеге.

(3) Так царственный поэт… – то есть древнееврейский царь Давид, который, по библейскому преданию, писал песни и псалмы, составившие одну из книг Ветхого завета.

(4) Так Августов поэт, так пастырь Мантуанский… – то есть Вергилий (I в. до н. э.), римский поэт эпохи императора Августа, уроженец Мантуи.

(5) Когда гиганты, род надменный и безумный… – В греческой мифологии гиганты – сыновья богини земли Геи, восставшие против богов и поверженные в борьбе Зевсом Громовержцем.

(6) Астреин друг. – В греческой мифологии Астрея – богиня справедливости.

(7) …Прометей тек к огненному Фебу. – В греческой мифологии Прометей – титан, похитивший для блага людей огонь у Феба – бога солнца и покровителя искусств. Зевс наказал Прометея, приковав его к скале, где коршун беспрестанно клевал ему печень; позже Геркулес освободил его.

«Я в бедности на свет родился…» *

Стихотворение включено в ту часть «Писем русского путешественника» (письмо от 28 августа 1789 года), которая была напечатана в «Московском журнале», 1792, январь. Печатается по последней редакции Собр. соч. Н. М. Карамзина, 1820.

Выздоровление *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1791, февраль. Печатается по изданию «Мои безделки», 1794, ч. II.

Осень *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1791, октябрь.

Граф Гваринос *

Староиспанский романс XVI века о графе Гвариносе, убежавшем из мавританского плена, был распространен в европейской литературе. В 1789 году Карамзин перевел романс с немецкого языка. Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1792, июнь.

Веселый час *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1791, сентябрь, под названием «Песня веселых».

Раиса *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1791, ноябрь.

Кладбище *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1792, август, под названием «Могила». Это вольный перевод стихотворения немецкого поэта Л. Козегартена (1758–1818) – «Des Grabes Furchtbarkeit und Lieblichkeit» («Ужасы и прелести могилы»).

К милости *

Впервые опубликовано в «Московском журнале», 1792, май.

13 апреля 1792 года Екатерина подписала указ об аресте крупнейшего русского просветителя Николая Новикова. 22 апреля он был арестован у себя в имении Авдотино и, больной, в сопровождении большого конвоя, доставлен в Москву, где и началось следствие. Указом от 1 мая Екатерина повелела московскому главнокомандующему Прозоровскому предать Новикова суду. Карамзин немедленно написал данное стихотворение, в котором призывал императрицу «проявить милость» к Новикову.

(1) Тифон – в греческой мифологии великан, отец чудовищ, враждебных человеку.

К соловью *

Впервые опубликовано в альманахе «Аглая», 1794, ч. I.

(1) Я остался сиротою… – Стихотворение навеяно смертью друга Карамзина А. А. Петрова.

Смерть Орфеева *

СМЕРТЬ ОРФЕЕВА

Впервые опубликовано в альманахе «Аглая», 1795, ч. II.

(1) Стр. 33. Ярость фурий исступленных… прекратила жизнь… – В греческой мифологии Орфей – поэт и музыкант, увлекавший всех своими песнями и игрой на лире. После смерти своей жены Эвридики спустился в подземное царство, чтобы вернуть ее на землю. Это сделать ему не удалось. Убит вакханками, которые были разгневаны на Орфея за его равнодушие ко всем женщинам после смерти Эвридики.