Эмиль Брагинский - Вокзал для двоих

- При чем тут телевизор? -- удивилась Вера.

- Есть или нет? -- Платон посмотрел на часы.

-- В кабинете директора!

- Тогда скорее! -- Платон порывисто поднялся.

Вера, недоумевая, повела Платона в кабинет директора. Там никого не оказалось. Вера включила телевизор.

- Что же он у вас так долго нагревается? -- нетерпеливо сказал Платон, снова глядя на часы.

Как всегда, сначала послышался голос. Женский голос:

- Холодные массы арктического воздуха вторглись из Баренцева моря...

И только потом экран вспыхнул, и на нем появилась симпатичная женщина в элегантном костюме. Она водила указкой по географической карте, произнося традиционные слова о циклонах и антициклонах.

-- Моя жена! -- представил ее Платон.

- Действительно красавица! -- удрученно оценила Вера.-- Вы не преувеличивали!

-- Так вот, когда это случилось, -- Платон продолжал свой печальный рассказ под монотонно-научный голос жены,-- с ней, конечно, началась истерика. Она плакала, причитала, потом вдруг сказала: "Я погибла! Меня никогда больше не пригласят на телевидение!" А когда приехала милиция, я вдруг... честно признаюсь, сам от себя этого не ожидал... сказал, что за рулем сидел я!

-- А она что?

Платон поежился:

-- Промолчала.

-- Значит, приняла, как должное...

-- Да нет... Безутешно плакала...

- После такого любой заплачет... -- как-то по-особому поглядела на Платона Вера.

- Я сам все время думаю, почему я так поступил? Просто я заботился о телезрителях,-- отшутился Платон.-- Кто же им предскажет погоду?

Вере стало неуютно:

- Про циклоны я уже слышала. Больше мне ничего не светит. Я, пожалуй, пойду домой!

- Женщина без женской гордости -- это уже не женщина!--поддакнул Платон и перешел на полную откровенность: -- Во-первых, я не хочу, чтобы вы уходили. Во-вторых, извините, вы сами не желаете уходить. В-третьих, давайте пойдем навстречу друг другу!..

По ресторану разнесся голос вокзального диктора:

- Скорый поезд номер девятнадцать Москва--Душанбе отправляется с первого пути.

Табун пассажиров ринулся прочь из ресторана.

Вера и Платон снова сидели за тем же столиком.

-- Собственная машина... подруга в Алжир улетает... жену по телевизору показывают...-- вслух рассуждала Вера. -- Для меня это, как жизнь на Луне... А я со столов объедки собираю для поросенка... чаевые беру... При этом каждый третий норовит под юбку залезть. С официантками вообще не церемонятся. А с вокзальными подавно...

- Замолчи! -- не выдержал Платон.

- Вы даже не заметили, что стали мне тыкать!

-- Извините, Вера, пожалуйста,-- и Платон продолжал с душой.-- Я не представляю, что бы со мной было, если б я вас не встретил. Вы меня попросту спасли!

-- Ну, ясно. В вашей ситуации вам нужно было, чтоб кто-нибудь подвернулся под руку. Неважно кто...

- В принципе правильно. Но мне повезло. Мне подвернулся замечательный человечек. Этот человечек мне очень понравился...

Оркестр отыграл свое и радостно отбыл на перерыв.

- Это судьба,-- показав на эстраду, лукаво улыбнулся Платон. -- Рояль свободен. Сейчас я буду играть для вас!

Платон встал, пересек зал и уселся за инструмент.

Не сводя глаз с Веры, начал играть ноктюрн Шопена, и над ресторанным залом поплыли нежные и щемящие звуки. Вера тоже не отрываясь смотрела на Платона. Было очевидно, что он ей нравится и что она растеряна.

Виолетта подошла к Вере и тоже прислушалась к музыке.

- Отвали! -- сердито прошептала Вера. -- Это он для меня играет!

За одним из столиков расселся знакомый нам по рынку узбек в сопровождении красивой горожанки. На этот раз на нем был превосходный модный костюм, модные туфли и неизменная тюбетейка.

Показав на Платона, узбек похвастал:

-- Это мой дружок!

- Тоску он наводит, дружок твой!

- Что ты хочешь, чтоб он тебе сыграл?

- Что-нибудь ритмическое,-- ответила временная подруга.

Узбек зашагал к эстраде.

-- Я тебя узнал!

- Я тебя тоже! -- кивнул Платон.

- Сыграй нам что-нибудь ритмическое! -- узбек положил десятку на крышку рояля.

Платон тотчас покончил с Шопеном, подмигнул Вере и объявил:

-- Сейчас в честь нашего гостя из солнечного Узбекистана прозвучит ритмическая мелодия!

Платон лихо заиграл джазовый мотив, подпевая себе на никому не понятном языке, который, очевидно, он считал английским.

В зале принялись танцевать.

Около Платона угрожающе возник пианист Шурик:

- Привет конкуренту!

- Привет аборигену! -- вежливо поздоровался Платон, продолжая молотить по клавишам.

- Гастроль даешь?

- На хлеб зарабатываю!

-- Зато у нас хлеб отбираешь! А ну, мотай отсюда!

- Ты музыкант и я музыкант,-- проникновенно сказал Платон. -- Я в беду попал. Отстал от поезда, документы, деньги -- все украли. Мне бы только на ужин заработать.

- Ты Веркин хахаль, что ль?

- Вроде того...

- На сколько ужинаете? -- деловито поинтересовался Шурик.

-- Двести коньяку, две колбасы, киевские и две порции мороженого.

- На этом остановись! -- приказал Шурик. -- Больше ничего не заказывай, понял?

Платон послушно кивнул. В это время к роялю подошла пожилая посетительница и застенчиво попросила:

- У моего мужа юбилей. Вы не сможете сыграть ему "Умирающего лебедя"?

- Сможешь? -- не без иронии поинтересовался Шурик.

- Умирающего? -- переспросил Платон.

- Лебедя! -- напомнил Шурик.

- Я все могу! -- сейчас у Платона было именно такое состояние.

- Он сделает! -- пообещал посетительнице Шурик, принял гонорар, профессионально сунул за крышку рояля и по-хозяйски кивнул Платону: -- Лабай "Умирающего"!

...После того как Платон завершил сольный концерт, он принялся с аппетитом за ужин.

- Сказали, что будете играть для меня,-- насмешливо заметила Вера,-- а оказывается, играли для заработка!

-- Это тот редкий случай,-- Платон говорил с набитым ртом,-- когда чувство и выгода совпали!

- А чего вы так ныли,-- тут Вера передразнила Платона,-- я... мол, неважно играю...

-- Это для ресторана я выдающийся пианист, а для искусства... очень даже обыкновенный. - И Платон подозвал Виолетту.

- Спасибо! Вы нас очень вкусно покормили. Но счет отнесите, пожалуйста, вашему пианисту!

Виолетта послушно направилась к эстраде. Пианист Шурик внимательно изучил счет, посмотрел на Платона, махнул рукой -- мол, все в порядке -- и стал расплачиваться.

Платон благодарственно помахал в ответ.

- Значит, теперь вы безвинно пойдете под суд! -- вдруг сказала Вера.

- Значит так у меня на роду написано!..-- заметил Платон.

- Виолетта! -- подозвала Вера. -- А теперь тащи нам кофе, пирожное и шоколад!

- На какие шиши? -- ахнул Платон.

- На мои! Теперь я вас гуляю! Официантка отошла.

- Пострадаете за добро? -- голос Веры звучал язвительно.

- За добро только страдают...

- И наград, точно, не дают!--поддержала Вера и добавила: -- Кстати, правильно делают.